Виталий Гладкий - Колыбель богов

Все его инстинкты были нацелены на длительный торг, и он просто не мог вот так просто взять и отдать действительно великолепный кинжал, хотя покупатель намеревался заплатить за него весьма достойно. Мало того, Ахирам не сомневался, что юный кибернетос тоже знает стоимость чёрного жемчуга. И всё же жадность пересилила здравый смысл.

— Что ж, значит, мы не договорились… — Даро пожал плечами и, вновь распустив завязки кошелька, сделал вид, что хочет вернуть жемчужины обратно.

— Постой! — схватил его за руку торговец. — Добавь ещё одну маргаритос [74] Маргаритос — древнегреческое название жемчуга; было в ходу у всех народов Средиземноморья. — и кинжал твой.

— А откуда тебе известно, что у меня их больше двух? — улыбнувшись, спросил Даро.

— Ах, господин, я столько лет занимаюсь торговлей, что вижу покупателя насквозь. А тем более — его кошелёк.

— Что ж, пусть будет по-твоему… — Даро достал ещё одну жемчужину. — Но!

Торговец насторожился.

— Но ты добавишь к кинжалу вон то ожерелье из электра, — продолжил юноша. — Всё, всё, больше торговли не будет!

Глянув на решительное лицо Даро, финикиец тяжело вздохнул, передал ему требуемые вещи и наконец получил вожделенные жемчужины. Ему почему-то казалось, что его здорово провели. Но в чём состоял подвох, он так и не понял. Тем не менее вслед юному кибернетосу он смотрел с уважением — тот проявил в торге недюжинную цепкость, а это свойство среди финикийцев очень ценилось.

А Даро был на седьмом небе от радости. Убить одной стрелой двух куниц! Теперь у него имеется великолепное оружие и очень ценный подарок для Атенаис. Кому расскажешь, не поверят, — ему удалось обвести вокруг пальца финикийского купца! Только за одно ожерелье из электра можно было свободно отдавать две жемчужины, а уж великолепному кинжалу из неведомого металла и вовсе не было цены…

Торговля товарами Пунта шла ни шатко ни валко — они были очень дорогими, к тому же Видамаро боялся продешевить, поэтому ближе к вечеру он отправился в гости к местному купцу Сазеро, одному из самых богатых людей Стронгили. Кибернетос и Сазеро были дружны и не раз участвовали в совместных сделках. Вот и в этот раз, увидев на рынке то, что Видамаро привёз из Пунта, торговец решил приобрести всё оптом. Но такие вопросы на торжище не решаются, поэтому, дождавшись, пока моряки перенесут товары на корабли, Видамаро со своим семейством начал подниматься по дороге, вымощенной тщательно подогнанными плитами известняка, на один из скалистых холмов, которыми изобиловал остров.

Обычно на таких высотах строила виллы знать Стронгили, богатые торговцы и коренные жители острова, считавшие, что их род происходит от первых правителей. Они и впрямь сильно отличались даже от многих своих соседей-островитян, в жилах которых была примесь крови других народов. Вилла Сазеро была трёхэтажной и напоминала ласточкино гнездо, прилепившееся к горной вершине, — её задняя стена представляла собой стёсанную скалу. И пол на нижнем этаже тоже был каменным. Благодаря этой особенности в жилых помещениях виллы всегда было прохладно, даже в самую большую жару.

— Это твой сын? — с удивлением спросил Сазеро, увидев Даро.

— А ты сомневаешься? — со смехом ответил Видамаро.

— О боги, как быстро бегут годы! Я помню его совсем маленьким.

Даро с удовольствием разглядывал убранство комнат виллы Сазеро. Торговец обладал великолепным художественным вкусом и старался приглашать для отделки помещений только лучших мастеров своего дела. Мозаичные полы в комнатах были не хуже, чем в андроне правителя Стронгили, только их сделали из тессера — кубиков из недорогих разноцветных камней. Правда, камни были собраны со всей Ойкумены, но это уже были несущественные мелочи для богатого торговца и известного мореплавателя.

В пиршественной зале купца на мозаичном полу среди вьющихся растений и цветов была изображена птица богини Рато — павлин. Птица была настолько искусно выполнена, что казалась живой, и создавалось впечатление, что ещё немного, и она выпорхнет в окно.

В других комнатах полы были попроще, сделанные из местной гальки, но рука какого-то выдающегося мозаичника так мастерски её уложила, что изображения и орнаменты были не хуже, чем в андроне. Чего стоила лишь картина подводного мира на полу комнаты, которую Сазеро предоставил семейству Видамаро — чтобы его гости отдохнули, пока слуги накроют стол. Осьминоги, каракатицы, ракушка-жемчужница, разнообразные цветные рыбки… — и всё это опутано водорослями, растущими среди камней.

В комнате стояли изящные диванчики на резных гнутых ножках и стол со столешницей из чёрного дерева, инкрустированной перламутром с золотыми прожилками. Чтобы гостям было нескучно коротать время до начала пира, им подали превосходное вино Стронгили из вяленого винограда; похоже, Сазеро не забыл, что Акару его очень любит. А уж кувшин из Айгюптоса, в котором находилось вино, и серебряные кубки из златообильных Микен и вовсе были выше всяких похвал.

Даро с удовольствием прихлёбывал охлаждённое вино и рассматривал стены комнаты. Он уже бывал здесь, и многое стёрлось из его памяти, но, похоже, фрески на стенах были новыми, гораздо красивее прежних. Для Стронгили это было неудивительно — время от времени вулкан давал о себе знать землетрясениями, и тогда по стенам шли трещины, а то и вовсе штукатурка осыпалась, и приходилось всё делать заново.

На одной из стен, где находилось большое окно, были изображены пушистые козлята кри-кри, которые резвились, прыгая по скалам. На другой стене неведомый художник нарисовал сценку сбора винограда с дымящимся вулканом на заднем плане. Третья стена представляла собой богатое панно, в центре которого была изображена рельефная Гоукараапи — праматерь всего сущего, особо почитаемая богиня Стронгили. У жителей острова она стояла выше самой Асираи, Матери Богов.

Панно обрамлял красивый орнамент, а всё остальное поле представляло собой покрытые лесом горы (в верхней части), по которым скакали олени и козы, убегая от льва, а в нижней части был изображён дворец правителя Стронгили и нарисовано море с кораблями. Они были самыми разными, но в основном небольшими, прогулочными, с тентами от солнца и непогоды. Похоже, художник изобразил праздник, посвящённый морскому богу, потому что все корабли были разукрашены цветами и пёстрыми лентами.

А четвёртая стена — там, где стоял длинный диван, на котором разместились гости, и столик — была задрапирована превосходной узорчатой материей, скорее всего, из страны Ашшуру.

Ждать пришлось недолго, и вскоре все сидели за богато накрытым столом хозяина виллы. Конечно же, угощение он выставил на славу. Видамаро многозначительно переглянулся с Акару и оба дружно заулыбались. Ох уж эти торговцы из Стронгили! Хитрецы, которым финикийцы и в подмётки не годились. Сазеро явно намеревался богатым угощением добиться удобной для себя цены на товары Пунта, размягчив сердце Видамаро добрым вином и превосходной едой. По правде говоря, семейство кибернетоса и впрямь изрядно проголодалось, потому что гроздь винограда и несколько зачерствевших лепёшек, которые были съедены ещё утром, впопыхах, сытной едой никак нельзя было назвать.