Элисон Уэйр - Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

В середине ноября Кэтрин снова позвали в покои герцогини, где она застала своего кузена Тома Калпепера и очень обрадовалась. В последний раз она видела его, когда ей было лет семь.

— Мистера Калпепера прислал граф Ратленд с сообщением, что ты должна прибыть ко двору в Уайтхолл через три дня, — сияя улыбкой, изрекла герцогиня.

Том поклонился. А когда выпрямил спину, Кэтрин в изумлении уставилась на него. Прекрасный юноша превратился в широкоплечего и очень привлекательного мужчину с волевым подбородком и высокими скулами. Курчавые каштановые волосы все те же, как и блестящие голубые глаза, но появилась в нем некая новая властность, уверенность в себе. Одет он был в платье из пурпурного бархата и шелка, скроенное по последней моде, что говорило о богатстве и высоком статусе. Ей хотелось обнять кузена, но она уже не ребенок, а он теперь важный джентльмен, к тому же герцогиня следила за ней, а значит, нужно вести себя пристойно. Кроме того, Кэтрин отчетливо ощутила трепет в груди, причиной которого была близость Тома. Если бы он в числе прочих кавалеров посещал покои камеристок, она бы испытала его мужские качества, это точно, несмотря ни на какого Фрэнсиса. Кэтрин сама слегка изумилась, с какой легкостью она отставила в сторону бывшего любовника.

Пришлось ей пока удовлетвориться реверансом.

— Никогда я не была так рада видеть вас, кузен. Вы принесли долгожданные вести.

Том смотрел на нее с нескрываемым восхищением.

— Ну и ну, моя милая маленькая кузина превратилась в прекрасную, грациозную леди! — воскликнул он. — Вы украсите своим присутствием двор и произведете там переполох.

— Надеюсь, не слишком большой, — вставила герцогиня, и Кэтрин сразу поняла, что та подумала о Фрэнсисе, и о Гарри, и обо всех тех событиях, которые произошли в связи с ними.

Миледи предложила им обоим сесть и приказала подать вина.

— По вашему костюму я вижу, что вы в большой чести у короля, мистер Калпепер, — сказала она. — По-моему, только королевским особам позволено одеваться в пурпур.

Том слегка покраснел:

— Его милости было угодно даровать мне множество привилегий и почтить меня повышениями по службе. Кэтрин знает, что я рос в его личных покоях. Я начал пажом, а примерно шесть лет назад он сделал меня джентльменом своих личных покоев.

Герцогиня явно находилась под впечатлением.

— Кэтрин, любой человек, достигший такого положения, действительно попадает в большой фавор. Джентльмены из личных покоев могут общаться с королем напрямую и обладают немалым влиянием.

Том самодовольно улыбался. Он явно гордился своими достижениями.

— За последние три года я удостоился особенно больших почестей. Король, ясное дело, был шокирован, когда обнаружил, что сэр Генри Норрис совершил измену с королевой Анной. Норрис был главным джентльменом личных покоев и близким другом его милости. И тогда король в поисках дружбы обратился ко мне. — Калпепер вздохнул. — Я думал, что получу должность сэра Генри, ведь казалось, я пользуюсь такими же милостями, но главным джентльменом вместо него сделали сэра Томаса Хиниджа. Впрочем, я доволен, потому как имею честь по ночам делить ложе с его величеством. Я уверен, он искренне симпатизирует мне.

— Он хотел бы иметь такого сына, как вы, — заметила герцогиня. — Надежного преемника, обходительного и миловидного. В такой одежде вы могли бы сойти за принца!

Том улыбнулся. Кэтрин сознавала, что он не спускает с нее глаз, и сама не могла оторваться от него.

— При такой любви к вам короля и вашей близости к нему вы наверняка обладаете большим влиянием, — продолжила герцогиня. — Могу представить, сколько людей ищут вашего покровительства.

— Немного, — с улыбкой признался Том.

— Но вы явно не упускаете своей выгоды.

— Это может приносить доход. Королю было угодно назначить меня на несколько должностей: я служитель оружейной палаты, хранитель Пенсхерста и Норт-Ли, главный ловчий, лейтенант замка Тонбридж и смотритель Эшдон-Фореста. У меня прекрасный дом в Гринвиче и еще один в Пенсхерсте.

— Вы, должно быть, человек обеспеченный, — сказала герцогиня, и Кэтрин вдруг поняла, к чему она клонит.

Почти во всех отношениях Том был в высшей степени желанным поклонником. Бабушка подбирала ей жениха.

Хотя Кэтрин и нравился Том, новый кавалер ей сейчас был не нужен. Ситуация с Фрэнсисом и без того достаточно запутанная. И вообще, она хотела поехать ко двору и в ближайшем будущем получать удовольствие от жизни. Ей пока ни к чему связывать себя узами брака; она не хотела отправиться в деревню и рожать там детей раз в два года.

Кэтрин посмотрела на Тома. Разумеется, тактику герцогини он видел насквозь. И тем не менее сидел с вежливой улыбкой и явно получал удовольствие от разговора о самом себе. Том не поинтересовался ее жизнью, не задал ни единого вопроса о том, что происходило с ней за все те годы, пока они не виделись. Это поразило Кэтрин.

Наконец Калпепер повернулся к ней:

— Вам понравится при дворе, дорогая кузина. Но если у вас когда-нибудь возникнет нужда во мне, я будут рад оказать вам помощь.

— Вы очень добры, — сказала герцогиня.

Кэтрин встала и поблагодарила Тома.

— Прошу, позвольте мне уйти, миледи, я должна закончить шитье, а времени мало.

— Тогда беги. А с мистером Калпепером ты еще увидишься при дворе, — милостиво согласилась герцогиня.

На беспокойных водах Темзы покачивалась барка. Кэтрин видела ее из окна своей комнаты: вот на пристань сошел лорд Уильям Говард и направился к дому. Он приехал проводить племянницу во дворец Уайтхолл, расположенный совсем недалеко, ниже по течению реки.

Кэтрин была готова, облачилась в одно из своих новых платьев и надела украшения. На кровати лежала подбитая мехом накидка. Сегодня она ей понадобится: ноябрьский ветер пробирал до костей. Дорожный сундук уже снесли вниз, к барке. Малин успела взойти на борт, а Мег и Кэт стояли в дверях и натягивали перчатки. Осталось только попрощаться.

Молодые камеристки, бывшие подругами Кэтрин последние девять лет, обнимали и целовали ее, просили не забывать их, приезжать и рассказывать о жизни при дворе. Даже Джоан и Мэри, казалось, жалели, что она уезжает.

— Я приеду навестить вас, — пообещала Кэтрин, — и буду вспоминать в своих молитвах.

Она ринулась вниз по лестнице, и девушки поспешили следом — хотели помахать ей на прощание.

— Я должна найти миледи, — сказала им Кэтрин и направилась в сторону покоев герцогини. Скрывшись из виду, она сменила курс и пошла в комнату управляющего, где надеялась застать Фрэнсиса. Нельзя было уехать, не попрощавшись с ним.

Он был у себя, к счастью один. Увидев Кэтрин, отставил в сторону серебряную чашу, которую внимательно рассматривал, вероятно в поисках не стертых следов пальцев, и сказал: