Элисон Уэйр - Порочная королева. Роман о Екатерине Говард

— Вы уезжаете ко двору?

— Да. Пришла сказать «прощайте».

Фрэнсис бросил на нее суровый взгляд:

— Это прощание навсегда?

— О нет! — поспешила заверить его Кэтрин. — Я буду приезжать и видеться с вами, когда смогу.

— Ну, меня может здесь не быть. Я попросил у миледи Норфолк дозволения покинуть свой пост. Меня удерживали здесь только вы. С вашим отъездом я тоже намерен оставить этот дом.

— Но куда вы поедете? — спросила Кэтрин.

— Еще не решил. Но не бойтесь, это не навсегда. Я вернусь и потребую вас назад, когда сделаю состояние! — Фрэнсис коротко улыбнулся ей.

Тишина разверзла между ними свою пасть, похожую на пропасть, и Кэтрин должна была проложить над ней мостик словами о том, как ей не хочется уезжать и как страшно она будет скучать по нему.

— Кэтрин, — наконец проговорил Фрэнсис, — я должен просить вас об одолжении и прошу как ваш супруг, потому что долг супруга — обеспечить свою жену. Я составил завещание и хочу, чтобы вы хранили его вместе с большей частью моих сбережений, а это сто фунтов. Если я не вернусь, считайте эти деньги своими.

Сумма была значительная, ее отец мог бы мечтать о такой, но что-то в словах Фрэнсиса обеспокоило Кэтрин.

— Как это — если не вернетесь? Надеюсь, вы не собираетесь ввязаться в какую-нибудь опасную авантюру!

— Нет, вовсе нет, — усмехнулся он. — Я хочу всего лишь посмотреть мир и попутно заработать денег. Но пытаюсь предусмотреть все возможные варианты. Ну что же, вы последите за этими вещами?

— Конечно, но где мне их хранить? При дворе может не оказаться надежного места. Полагаю, я могу оставить их здесь. В моей комнате, в углу у окна, одна доска не приколочена к полу. Под ней я прячу свои сокровища. Положите туда деньги и завещание и приколотите доску потихоньку, когда никого не будет рядом. Только вы и я будем знать, что они там лежат.

— Я так и сделаю, — пообещал Фрэнсис. — А теперь, что же, прощайте.

— Да, — с трудом произнесла Кэтрин.

Они постояли немного, потом Фрэнсис взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. На его мизинце блеснуло материнское кольцо. Кэтрин захотелось плакать: стало жаль терять Фрэнсиса, жаль былого счастья.

1539 ГОД

Кэтрин часто видела с реки черно-белые, «в шашечку», стены дворца Уайтхолл, иногда прогуливалась мимо по дороге, которая вела к Чаринг-кросс и Стрэнду. Это была главная королевская резиденция и, по слухам, самый большой дворец во всем христианском мире. Когда они высадились из барки на берег и были пропущены на территорию дворца через гейтхаус, лорд Уильям повел своих подопечных по дворцовым залам к камергеру королевы графу Ратленду. Кэтрин шла по извилистому лабиринту великолепных парадных апартаментов, жилых комнат и служебных помещений, располагавшихся вокруг нескольких внутренних дворов.

Граф Ратленд вел себя с подчеркнутой вежливостью и оказался очень похожим на висевший в Ламбете портрет короля. Он принял вновь прибывших в картинной галерее и подождал, пока лорд Уильям пожелает своим подопечным удачи на прощание, после чего проводил девушек в апартаменты королевы и с удовольствием ответил на их многочисленные вопросы о дворце.

— Милорд, а где живет король?

— Его покои выходят на реку, мистресс Кэтрин, и они восхитительны. Вы сами их увидите, когда будете сопровождать королеву. С ее комнатами они соединяются галереей.

— Мы увидим его милость? — пожелала узнать Мег.

— Не сегодня, насколько я понимаю. Он занят государственными делами.

— Наверное, готовится к приезду королевы, — предположила Кэт.

— Король — нетерпеливый жених, — с улыбкой ответил камергер.

В апартаментах королевы Кэтрин и ее подруги, разинув рты, рассматривали резные золоченые потолки и каминные доски, прекрасные гобелены и мебель. Тут и правда было чему подивиться! Сквозь окно виднелся личный сад королевы — маленький рай, в котором его хозяйка могла отдыхать вместе со своими дамами. И она, Кэтрин, поселится здесь! Жизнь становилась все краше и краше.

Встречи с ними ждала миссис Стонор, наставница девушек, которая являла собой гораздо более внушительную фигуру, чем апатичная матушка Эммет, но тем не менее оказала своим новым подопечным теплый прием.

— Благодарю вас, милорд, — произнесла она, обращаясь к Ратленду, прежде чем тот откланялся и оставил девушек в пустом приемном зале королевы. — Дайте-ка мне посмотреть на вас. Да, вы выглядите прекрасно. Миледи Норфолк постаралась на славу.

Кэтрин наслаждалась похвалами. Ей так хотелось произвести хорошее впечатление.

— Не стоит отдельного упоминания, — строго проговорила миссис Стонор, — что на службе у королевы вы должны быть образцами добродетели и скромности. Вы не должны вести себя дерзко или шумно, а также совершать поступки, которые уронят достоинство ваше или ваших компаньонок. Я выражаюсь ясно?

— Да, миссис Стонор, — хором ответили они.

— Хорошо. — Она улыбнулась. — Некоторые из ваших компаньонок уже здесь. Я отведу вас в спальню девушек. Ваши сундуки в скором времени доставят туда. А вы, леди Тилни, пожалуйста, останьтесь здесь. Я попросила вашего мужа прийти и проводить вас в вашу комнату.

Временно распрощавшись с Малин, Кэтрин пошла впереди Мег и Кэт вверх по винтовой лестнице и вступила в просторную комнату с высоким потолком, где насчитала пятнадцать кроватей. Четыре девушки уже находились там — распаковывали свои вещи. Это помещение не слишком отличалось от общей спальни в Ламбете, за исключением того, что было больше по размеру и чище. Очевидно, миссис Стонор умело управляла своими подопечными. Кэтрин не могла представить, чтобы здесь творилось что-то подобное встречам в Норфолк-Хаусе.

— А теперь, леди, я оставлю вас знакомиться, — сказала миссис Стонор. — Выбирайте любую кровать, какая вам нравится. — С этими словами она вышла и стала торопливо спускаться по лестнице, а Кэтрин улыбнулась находившимся в спальне девушкам, которые подошли к ней, чтобы представиться.

— Я Анна Бассет, — сказала миловидная блондинка, — а это — Мэри Норрис.

Худенькая девушка лет четырнадцати с каштановыми волосами и гордой осанкой дружелюбно улыбнулась вновь прибывшим. Еще одна очень приятная юная леди представилась как Кейт Кэри, затем четвертая, которая была немного старше остальных, имела худое лицо и кудрявые черные волосы, сказала, что она Дороти Брей, но люди обычно зовут ее Дора.

— Кажется, мы с вами кузины, — обратилась Кэтрин к Кейт Кэри. — Я Кэтрин Говард, а эти леди — Мег Мортон и Кэт Тилни, еще одна наша кузина.

— Я наверняка тоже в какой-то мере вам родня, — вставила Мег.