Игорь Додонов - «Чёрная мифология». К вопросу о фальсификации истории Второй мировой и Великой Отечественной войн

Но, тем не менее, западные историки в послевоенные годы подробно исследовали этот вопрос. Двигал ими не только чисто научный интерес, но и политическая конъюнктура: в «холодной войне» Советский Союз стал противником. Раз так, то очередное обвинение в его адрес – вещь нужная и полезная. Вспомним, что виновным в развязывании Второй мировой войны Советский Союз некоторые западные историки в годы «холодной войны» объявили. Для «полного комплекта» объявить бы его ещё в желании напасть на Гитлера – и красотища! Полная картина «империи зла».

Но, как ни странно, даже наиболее убеждённые идейные противники Советской России не использовали этот тезис в самый пик «холодной войны» [88; 178]. За исключением некоторых немецких историков (Гофман, Топитш, Раак), которые, кстати, заговорили о превентивности нападения Германии на СССР с конца 80-х годов XX столетия, вдохновлённые трудами Резуна-Суворова, крупнейшие западные исследователи истории Второй мировой, всесторонне рассмотрев данный вопрос, отвергли идею о подготовке советского нападения на Германию летом 1941 года [88; 178]. В целом, историографические звёзды первой величины (Габриэль Городецкий (Израиль), Хью Тревор-Ропер, Герхард Вайнберг, Эберхард Екель, Аксель Кун, Андреас Хильгрубер и др.) считают, что намерение фюрера напасть на Советский Союз никоим образом не может быть объяснено только из ситуации 1941 года. Ответ на этот вопрос, по их мнению, может быть дан лишь в контексте его Восточной программы, выработанной ещё до 1933 года с целью захвата Лебенсраума – жизненного пространства на Востоке [88; 181]. Существует подлинное согласие в том, что в июне 1941 года, как пишет немецкий историк Г. Шрайбер, «была начата не превентивная война, а началась реализация подлинных намерений Гитлера, которые были идеологически мотивированы» [88; 181]. Гитлером владел не страх перед Красной Армией, а идея выполнения программы расширения германского жизненного пространства, войны на уничтожение, расово-геополитической войны. Война Германии против Советского Союза была заранее спланированной агрессивной войной [88; 181].

Ведущие историки Второй мировой войны на Западе не видели и не видят элемента реализма в перекладывании вины гитлеровской Германии на её жертвы. Многолетний убеждённый противник сталинизма, коммунистической идеологии, которого трудно заподозрить в симпатии к сталинской (шире – Советской) России – американец А. Даллин призывает высказываться с точки зрения здравого смысла:

«Можно найти идеологические элементы в стандартных советских декларациях о ведении войны на территории противника, о том, что следует полагаться на помощь мирового пролетариата в случае войны – включая рабочий класс Германии. Но утверждение о реальности советского нападения на Германию в 1941 (или 1942) году абсурдно» [88; 181].

Далее он аргументирует: «В конце концов, это было время, когда Красная Армия продемонстрировала серьёзную слабость в ходе Зимней войны с Финляндией, а Германия только что завершила удивительно лёгкое завоевание всего европейского континента от норвежского арктического севера до греческих островов в Средиземноморье; Советская Россия страдала от последствий лет чисток и террора, которые, помимо прочего, привели к уничтожению высшего армейского командного состава, страдала от последствий насильственной коллективизации. Правда, что Сталин мог не в полной мере ощущать длительный эффект этих событий, и абсурдность решений иногда была присуща ему. И все же характер расположения советских вооружённых сил и документальные свидетельства, равно как и мемуары, находящиеся в нашем распоряжении, касающиеся дискуссий по данному вопросу на самой вершине советской системы, – делают эту гипотезу абсолютно незащищённой и уязвимой для критики» [88; 181].

Сопоставив планы сторон и расположение их сил накануне войны, германский исследователь М. Мессершмидт подытожил:

«Нет сомнений в том, что, если бы Сталин нанёс удар перед 21 июня 1941 года, он начал бы превентивную войну в подлинном смысле понятия praevenire – предотвращать» [88; 183].

То есть М. Мессершмидт приходит к выводу об отсутствии агрессивных намерений у Советов и исключительной агрессивности планов нацистской Германии.

Естественно, что в Советском Союзе подобный вопрос в «доперестроечную эпоху» и не мог обсуждаться. И только, буквально, перед развалом СССР, когда произведения Резуна-Суворова уже стали известны в Союзе, хотя ещё в нём и не издавались, отечественные историки начали освещать эту тему (работы Д. М. Проектора). Но Советский Союз рухнул, а вместе с ним окончательно рухнула коммунистическая идеология, и исчезла всяческая цензура. Стало всё можно. А советский период нашей истории стало даже нужно ругать. Прилавки книжных магазинов заполнили книги Резуна-Суворова, мемуары немецких военных и труды отечественных «суворовцев-резунистов». Эта «мутная волна» захлестнула не только книжные полки, но и читательские мозги. Авторам данной работы хорошо помнится ситуация «славных» 90-х, когда найти новую книгу, в которой было не то что доброе, но хотя бы взвешанное слово о сталинской эпохе Советской истории, включая время Второй мировой и Великой Отечественной войн, было абсолютно невозможно.

Но «мутная волна» схлынула. И оказалось, наверное, к удивлению Резуна-Суворова и его верных отечественных последователей, что далеко не одни «коммунистические историки» готовы оспорить тезис «резунистов» об агрессивных намерениях СССР по отношению к Германии.

Многие современные российские историки, большую часть из которых нельзя даже заподозрить хоть в какой-то симпатии к коммунизму и коммунистам, тем не менее не склонны соглашаться с Резуном-Суворовым. Можно назвать таких исследователей, как А. Драбкин, А. Исаев, М. Мельтюхов, М. Морозов, Ю. Мухин, В. Веселов, А. Бугаёв и ряд других.

Сейчас российские историки Второй мировой и Великой Отечественной войн разделились на два лагеря: сторонников и противников Резуна-Суворова. Первые издают монографии и сборники под общей темой «Правда Виктора Суворова», вторые – под общей темой «Неправда Виктора Суворова». Аргументы тех и других будут нами рассмотрены в ходе дальнейшего изложения.

ГЛАВА V

ПЛАНЫ ГЕРМАНИИ

Проблема характера войны, начатой Германией 22 июня 1941 года (превентивная или агрессивная), совершенно явственно распадается на две составляющие – субъективную и объективную. Поясним.

Субъективная составляющая – это то, к какой войне готовилась сама Германия. Какие цели преследовала она, нападая на Советский Союз? Были ли эти цели оборонительные или агрессивные? Как видело эту войну политическое и военное руководство Третьего рейха?