Екатерина Франк - Под флагом цвета крови и свободы

Многолетняя привычка к повиновению, еще не исчезнувшая из его сознания, вероятно, сыграла здесь ключевую роль; остолбеневшие в первую минуту пираты, поняв, что пред ними человек, явно сколько-нибудь, сведущий в их деле, также оказались неожиданно толковыми и исполнительными помощниками. К тому же, нависшая над судном угроза отнюдь не способствовала возникновению недовольных. Уже через четверть часа основная часть орудий, исключая наиболее крупнокалиберные – с ними требовалось возиться дольше, но распоряжение Эдварда коснулось и их – оказались разряжены, и теперь канониры спешно вытряхивали из пушечных картузов лишний порох. Другие при помощи деревянных клиньев поднимали выше стволы заново заряжаемых орудий – Дойли старался сам проверить прицел каждой из вверенных ему пушек. Двоих мальчишек, ранее возившихся в попытке помочь одинокому одноногому канониру, Эдвард заранее отправил к Макферсону – за ключами от крюйт-камеры и с просьбой прислать ранее посланных наверх людей: рук не хватало, равно как и ядер и пороховых зарядов. Боцман неожиданно расщедрился, без лишних разговоров выдав и ключи, и полтора десятка мало–мальски способных к работе с пушками людей.

Расчет Рэдфорда и Эрнесты оказался правильным: дожидавшийся подхода всех своих сил Алигьери маневрировал, не приближаясь к «Попутному ветру» на расстояние пушечного выстрела, и не сразу разгадал тактику противника: шлюп «Удача», даром что бывший значительно легче фрегата врагов, продолжал быть повернутым к нему правым, вооруженным бортом. Когда «Попутный ветер», по–прежнему держась на необходимом расстоянии, внезапно начал обход по широкой дуге, на «Удаче» наконец забеспокоились: один за другим прогремели два пушечных выстрела, и все судно заколыхалось, спешно разворачиваемое в попытке защитить открытый левый борт. «Морской лев», «Орел» и находившаяся дальше них «Кобра» также двинулись на перехват соперника, но было уже поздно. Ветер, столь удачно использованный Рэдфордом, мешал шлюпу быстро осуществить смену галса. С «Попутного ветра» отлично видно было, как люди с «Удачи», бросив попытки развернуть судно, наоборот, направили его наперерез вражескому фрегату – в последней, отчаянной попытке решить дело абордажем, которым так славились. Это были отважные, решительные моряки, готовые дорого продать свои жизни, но давать им преимущества Рэдфорд не собирался: за сотню ярдов до предполагаемой линии, с которой можно было бы начать обстрел, канониры «Попутного ветра» открыли огонь.

В пороховом дыму, в грохоте раздававшихся выстрелов, в горячке стремительно перезаряжаемых орудий и отладке многочисленных прицелов Эдвард почти не мог определить, дала ли выбранная им стратегия ожидаемые плоды. Лишь оглушительный рев матросов с верхней палубы, отсутствие ответного огня и то, что он успевал разглядеть через очередной орудийный порт, в который еще не просунулось смертоносное дуло, отчасти говорили ему, что все идет по плану. Но, когда со встречного шлюпа раздался оглушительный грохот и в воздух взметнулся столб ярко–оранжевого пламени, Дойли, возившийся с оборвавшимся откатным талем, даже не сразу сообразил, что произошло.

– Пороховой склад!.. Сэр, клянусь самим Господом Богом, это был он! Мы их все–таки достали, сэр, мы их достали, – охрипшим и совершенно безумным голосом повторял тот самый одноногий канонир, в запале так размахивая своим костылем, что вполне мог зашибить им кого-нибудь. Добравшись до Эдварда, он безо всякого уважения сгреб его в охапку, оставляя черные пороховые следы на одежде и лице; Дойли инстинктивно отшатнулся было, но, захваченный общим ликованием, осторожно и слегка неловко опустил руку на спину обнимавшего его старика.

Его поздравляли, хлопали по плечу, даже пытались расцеловать в обе щеки в знак уважения – Эдвард, растерянный, уже с ног до головы перепачканный порохом и оружейным маслом, молча кивал всем и каждому, почти не слушая, пока наконец не выбрался на верхнюю палубу. Там царило не меньшее воодушевление, но оно было иного рода: шлюп «Орел» стремительно приближался, за ними осторожно следовала «Кобра», а с юга двигался «Морской лев», ощетинившись своими многочисленными орудиями – поэтому матросы, не задействованные в работе с парусами, теперь торопливо вооружались, а на капитанском мостике уже шло новое совещание.

– Мистер Дойли, вот вы где! – возникший словно из ниоткуда Генри мгновенно потянул его за собой. – Джек велел срочно разыскать вас и привести к нему!

Командный состав всеобщее радостное возбуждение не затронуло совершенно, как Эдвард успел понять, еще только поднимаясь на мостик: у Рэдфорда все так же сосредоточенно и настойчиво блестели глаза, Эрнеста была заметно бледна, хотя и пыталась сделать вид, будто горящие обломки «Удачи» за кормой ее совершенно не заботят, Морган откровенно хмурился, а Макферсон с тревогой следил через трубу за перемещениями врага.

– У нас с Эрнестой есть план, – без обиняков начал Джек, как только все оказались в сборе. Морган невнятно буркнул что-то, но от более явных выражений своих чувств воздержался; Эдвард придвинулся поближе к девушке:

– И какой же?

– Мне нужны двадцать человек добровольцев, которые зарекомендовали себя как толковые абордажники и хорошо умеют плавать, – негромко и четко ответила Морено, не глядя в его сторону. – С ними мы захватим «Морской лев» и используем его пушки против остальных кораблей. Ваша задача – обеспечить мне этих людей, взять на себя «Орла» и продержаться до того, как мы откроем огонь.

– Чушь полная! – с откровенной досадой прорычал Морган, стискивая свои огромные кулаки. Джек очень внимательно посмотрел в его сторону:

– У вас есть предложения получше, господин рулевой?

– Я-то было подумал, что тут и впрямь стоящая идея! Откуда нам знать, сколько там людей и что наших не перережут там в первую же минуту? Как мы вообще можем доверять… – возмутился тот, но Макферсон почти незаметно, но ощутимо пихнул его локтем в бок:

– Капитан, а как вы предлагаете все это провернуть незаметно от команды Алигьери? Они, конечно, люди так себе, но не поголовно слепые!

– Прикрытие нам обеспечат «Орел» и пушки мистера Дойли, – с мрачным смешком отозвалась Эрнеста, напряженно всматриваясь в темный силуэт шлюпа впереди. – У нас около пятнадцати минут, так что я пойду набирать людей.

– Подождите! – внезапно охрипшим голосом окликнул ее Эдвард. – Я тоже иду с вами.

– Вы не сможете. Вы ведь сами вызвались командовать на орудийной палубе, – с некоторым злорадством и едва уловимой примесью беспокойства заметил Рэдфорд. Эрнеста, обернувшись, пожала плечами:

– Джек прав, мистер Дойли. У вас здорово получилось работать на опердеке, нельзя отказываться от этого преимущества сейчас.