Карл Марлантес - Маттерхорн [ЛП]

– Э, нет, э…

– Лейтенант, – помог ему Хок.

– Простите, сэр. Я не знал. Я просто…

– Кто командует этим пиздецом?

– Э, я, сэр. Мы все тут рядовые первого класса, но в Пендлтоне я получил 'стрелка высшей квалификации', поэтому парень с рацией, тот, у которого на кителе знак десантной группы, поставил меня за главного.

– Ты больше не главный.

– Слушаюсь, сэр.

– Отныне вы будете 'джейхок-зулу'.

– Э, так точно, сэр. 'Джейхок-зулу'.

– Знаешь, где блиндаж центра управления?

– Думаю, да, сэр.

– Найди там штаб-сержанта по имени Кэссиди. Скажи ему, что Джейхок хочет, чтобы он пришёл в зону высадки как можно скорее и чтобы прихватил с собой как можно больше пулемётных патронов, так чтобы унесли сорок откормленных придурков-новичков только что из пехотного учебного полка. – Он помолчал. – То есть, чтобы еле-еле унесли. Он поймёт.

Парень собрался уходить, но Хок его остановил.

– И ещё сто шестьдесят фляжек, полных воды.

– Сто шестьдесят, сэр?

– Мне за тебя заниматься арифметикой, что ли? Четыре раза по сорок. Понял? Учитывая, что сейчас у вас по две, то получится всего по шесть на брата.

– Слушаюсь, сэр.

– Не приведёшь Кэссиди сюда до того, как рассеется туман, – запну твою необстрелянную жопу до самого Лаоса. – Он улыбнулся пареньку, изобразил на пальцах кривые когти и рявкнул: 'Сила ястреба!' Парень бросил взгляд на товарища и побежал к центру управления.

В течение часа Кэссиди присоединился к Хоку в зоне высадки и каждый сменщик был нагружен под завязку патронами и водой так, что едва мог двигаться. Хок и Кэссиди подходили к каждому и заставляли подпрыгивать и приседать. Если парень выглядел слишком живо, они вешали ему на плечи ещё одну патронную ленту, и так до тех пор, пока его колени еле-еле разгибались. Потом Кэссиди ушёл, и они снова сидели в грязи, покрытые патронами и фляжками.

– Не переживайте вы так, – пошутил Хок. Он заговорил высокопарным слогом. – Придите ко мне все обременённые и тяжко нагруженные. – Появились улыбки. Он тут же набросился на них. – Но я не дам вам, грёбаным грешникам, отдохновения. – Он повернулся к одному из бойцов, который осклабился. – Ты считаешь, что я Иисус? Я тебе кажусь Иисусом?

– Э, нет, сэр, – сказал парень. Но остальные тут же постарались спрятать улыбки.

– Может, ты думаешь, что я похож на деву Марию?

– Нет, сэр. Даже не… нет, сэр!

– Нисколечко?

– Нисколько, сэр, – выпалил паренёк.

– Блин. А я утром даже побрился.

Засветились улыбки.

Хок посерьёзнел. 'Вас освободят от вашей ноши, верьте мне. Всё, что от вас потребуется, – бросить её из вертушки в чей-нибудь окоп. Не думаю, что для вас это будет слишком сложно в предложенных обстоятельствах'.

Как обычно, комбинация саркастического бостонского выговора Хока и его природного сочувствия полностью расположила к нему людей. Он, однако, всё время поглядывал за взлётную полосу, высматривая просветы в погоде.

Примерно в 15:00 он увидел просвет. Нескончаемый дождь перестал, и вскоре он уже видел подножия гор приблизительно в километре от взлётной полосы. Он встал и побежал к вертолётам СН-46, стоявшим на краю взлётно-посадочной дорожки, и поднял парня из экипажа, который спал внутри.

Несколько минут у него ушло на то, чтобы уговорить человека связаться с лётчиками. В какой-то момент тот спросил Хока, кто он такой, его мать.

– Я капитан Теодор Хок, помощник начальника оперативного отдела двадцать четвёртого полка, – соврал Хок, – и разрази меня гром, если ты срочно не вызовешь лётчиков к этим вертушкам, я поставлю тебя вместе с ними пред полковником Малвейни объясняться, почему они позволили одной из его рот погибать из-за того, что не подкинули ей боеприпасов, когда мы о них просили.

– Слушаюсь, сэр, – отвечал служивый. К этому моменту появились ещё несколько членов экипажей, которые молча наблюдали за сценой. – Я не знаю позывного офицерского клуба, сэр.

Прошло несколько минут, но парень нашёл и частоту, и позывной и обеспокоил скучающего бармена. После недолгого замешательства по поводу того, кто вызывает и зачем, по рации, которую парень установил в режим громкоговорителя, раздался голос: 'Какого хрена тебе надо, Уивер?'

– Сэр, здесь у меня помощник Третьего из двадцать четвёртого полка интересуется, почему мы не взлетаем. Приём.

– Скажи сукиному сыну, что мы не взлетаем, потому что грёбаные тучи покрыли все скалы. Приём.

– Э, сэр, он возле меня и слушает. Приём.

Последовала пауза. 'Кто он? Приём'.

– Он, э, капитан Хок, сэр. Оперативный отдел двадцать четвёртого полка морской пехоты. Приём.

– Капитан? Дай-ка его на связь. Приём. – Голос звучал самоуверенно.

Хоку передали наушники с микрофоном. 'Какого хрена здесь происходит, капитан? Это майор Рейнольдс'.

Будь он в самом деле капитаном, его превзошли званием. Назвался груздем – полезай в кузов. 'Сэр, у меня рота морской пехоты нуждается в пополнения, и погода улучшилась. Полковник Малвейни приказывает, чтобы эти птицы взлетали прямо сейчас'.

– Капитан, погода не улучшилась. Я слежу за нею прямо отсюда и прямо сейчас. И эти птицы не взлетят до тех пор, пока задержку по погоде не снимет Группа. И мне всё равно, какую херню там про себя думает полковник ворчунов. Я здесь рискую машиной в несколько миллионов долларов. Ясно? Приём.

Хок не ответил. Раньше он уже слышал дерьмо о 'машинах стоимостью в несколько миллионов долларов'. Он отдал наушники летуну и помчался через взлётную полосу к офицерскому клубу. Через три минуту он влетел внутрь, обливаясь потом из-за плащ-палатки. Головы оторвались от напитков, костей и карт и повернулись в его сторону. Лётчиков было нетрудно определить. Четыре человека, все в лётных костюмах, сидели за одним столом. Играли в бридж.

Он подошёл к столу. 'Кто из вас майор Рейнольдс?'

Грузный человек с красным лицом откинулся на стуле и посмотрел на Хока: 'Я майор Рейнольдс. – И добавил язвительным тоном, – Капитан Хок, я полагаю?'

– Сэр, я уже вижу подножия гор. Это один километр видимости.

– А я вижу около сотни футов этих грёбаных гор, и эти сто футов видимости – вверх, – ответил Рейнольдс, показывая на потолок. – И это здесь, на двухстах пятидесяти футах от уровня моря. Ваша грёбаная рота на высоте свыше пяти тысяч футов над уровнем моря. Ни хрена не выйдет, капитан. Пока не получим допуск к визуальным полётам и по погоде от 39-й авиагруппы.

– Вы никогда не узнаете, как там, на пяти тысячах футов, пока не отправитесь туда.

– Мне не нужно туда отправляться, чтобы знать как там дела. Час назад мы посылали метеоразведчика: густой туман отсюда до грёбаной Бирмы. – Он посмотрел на товарищей с лёгкой усмешкой. – Мы постоянно контактируем с капитаном Бэйнфордом из первого батальона, это его парни там, а не ваши. У него на месте тоже есть авианаводчик. Между нами, я думаю, мы сделаем работу, – он чуть помедлил, – как только станет возможно. А сейчас любезно позвольте нам, капитан, вернуться к своему полёту.