Анель Арчер - Долина Дюн – II. Часть 2

– Араун [33]тебя забери! – выругался ап Граффид. – Что там такое?

– Норманны! – выкрикнул голос за дверью. – Они окружают крепость! Их очень много!

Подняв голову, Кларисс встретилась взглядом с Эдвигом. В его чёрных глазах полыхала злоба.

– Хороший ход, – прорычал он, пытаясь отдышаться. – Главное, своевременный. Пошли.

Валлиец рывком поднял её с постели, дёрнув за связанные запястья. У Кларисс закружилась голова, и она б упала, если бы он крепко не держал её за руки. Ей хотелось извернуться, оттолкнуть его и попытаться ударить в раненый бок, однако, главарь до боли сжал её запястье. Она стояла перед ним в одной сорочке с растрёпанными короткими волосами, но внутри начала расти надежда. Гилберт де Клер не подвёл! Он здесь со своим войском!

– Не делай глупостей, женщина, – предупредил Эдвиг. – Или ты идёшь сама, или мне придётся показать твою голову норманнам!

На негнущихся ногах Кларисс сделала несколько шагов в сторону двери. Первое, что увидела в холле, был тот же заплёванный стол с объедками и разлитым элем. Перевёрнутая скамья, где совсем недавно сидели связанными члены её клана. С улицы доносились истошные вопли, грохот от осадных машин, звонкий свист стрел и приказы на разных языках. Казалось, что внутренний двор охвачен пожаром – сквозь гул огня слышался треск падающих балок и испуганное ржание лошадей. Кларисс поняла, что горят амбары. Горят запасы зерна! Только что собранный урожай! Она дёрнулась было в руках главаря, но он ткнул остриём кинжала ей между лопаток.

– Ты пожалеешь об этом, – прошипела Кларисс. Спотыкаясь, она медленно спускалась по лестнице. – Тебя казнят!

– Заткнись, Палуга! Мы довольно натерпелись от нормандских ублюдков! Они поплатятся за то, что сделали! Ступай в подземелье! Только там вы можете прятать золото!

– За меня дадут выкуп!

– К Балору [34]твой выкуп.

Отчаяние сдавило горло Кларисс. Она цепенела от страха, спускаясь по выщербленным ступеням в подземелье. До неё доносился лязг мечей и глухие крики, смешиваясь с топотом ног и грохотом падающих камней. Надежда на спасение таяла с каждым шагом. Кларисс видела, как в неровном свете единственного факела вдоль стены показались сундуки, обитые кожей и металлом. Эдвиг подтолкнул её к ним. Убрав кинжал, он открыл тот, куда она не так давно складывала скатерть и серебряную посуду. Вытащил позвякивающий узел и бросил его себе под ноги. Извернувшись, Кларисс изо всех сил лягнула валлийца в раненый бок. Взвыв от боли, он наотмашь ударил её по лицу, отчего она, не удержавшись на ногах, упала и ободрала кожу на коленях об холодный каменный пол.

– Где золото, женщина?

– Ты можешь обыскать здесь всё, но так и не найдёшь, потому что его нет!

– Значит, ты им станешь, – понизив голос, пообещал он.

Кларисс не успела увернуться, как главарь навалился на неё и дёрнул за связанные руки, проверяя надёжность узлов.

– Запомни, женщина, ты никогда не справишься с мужчиной. Вся твоя шотландская гордость ничто! Особенно, когда ты окажешься вон в том сундуке. Залезай!

– Я же задохнусь! – Кларисс лежала на полу, придавленная коленом Эдвига.

– Я это переживу. Там есть отверстия, но нет сокровищ. Жаль, я не увижу, как тебя будут искать, Палуга. Занятное будет зрелище!

Валлиец вытащил из сундука льняную салфетку и сделал из неё кляп. Заставил Кларисс открыть рот и через мгновение она не могла произнести ни слова.

– Ты ещё будешь благодарить меня за милосердие, – хмыкнул он. – Лезь в сундук!

Кларисс на негнущихся ногах забралась внутрь и подтянула колени к груди. Содрогнулась, когда над головой захлопнулась тяжёлая крышка. Теперь её окружала темнота, в тишине которой раздался щелчок запираемого замка и звук удаляющихся шагов. Судя по скрежету открываемой двери и завыванию ветра, ап Граффид покинул замок тем же путём, как и вошёл в него.

Озноб охватывал тело Кларисс. Да, главарь не смог придумать для неё более долгой и мучительной смерти. Не смог придумать более изощрённой мести. Он мог перерезать ей горло прямо вот здесь, на ледяных и сырых камнях подземелья. Мог сбросить её в море. Мог надругаться, как и хотел. Но никто не видел, как он вёл её в подземелье – всем было не до этого.

Кларисс закрыла глаза и попыталась успокоиться. Дышала ровно и глубоко, но ощущала, что спёртый воздух идёт с трудом. Поэтому берегла его, старалась медленнее выдыхать. Нельзя поддаваться панике! Надо быть сильной. Нужно вспомнить уроки отца, когда он учил держаться в седле: «Тебе может попасться норовистый жеребец, которому ты придёшься не по нраву. При любом удобном моменте он сбросит тебя. Ты должна быть начеку. Не позволяй ему одолеть тебя! Управляй собой, Риз! Овладев собой, сумеешь заставить его слушаться».

Вспомнился и Уильям, который всегда казался спокойным и собранным. Кларисс улыбнулась, подумав, а что бы делал он, окажись на её месте? Сумел бы выбить замок? Попытался бы привлечь внимание, пиная сундук изнутри? Кричал бы до хрипоты? Что бы он делал?! Она пыталась представить себе его лицо с глазами цвета летнего неба. Дочь унаследовала черты его внешности – вьющиеся каштановые волосы, прямые брови немного вразлёт, длинные ресницы, благородные черты лица и ямочку на подбородке. При мысли о Маргарет, сердце Кларисс сжималось. Главное, чтобы девочка осталась жива! Не дай бог ей причинили вред! Если так, то врагов ожидает самая лютая казнь, на которую Кларисс будет способна, как только ей удастся выбраться отсюда!

Сейчас она чувствовала, как понемногу начинает кружиться голова. Понимала, что остаётся только терпеть и ждать. Прислушиваться к тому, что происходит вокруг. Не расходовать силы и воздух напрасно! Нужно отвлечься. Подумать о чём угодно, но не о том, что она заперта в этой узкой темнице…

Вот отец держит вороного жеребца под уздцы. Рональд помогает ей сесть, но у неё трясутся колени и в то же время дух захватывает от осознания, что она, двенадцатилетняя девчонка, сидит на добротном шотландском скакуне. Ловит пристальный взгляд матери, в котором чувствуется неодобрение. Меррон Маккей происходила из галлоуэйских [35]пиктов, у которых было принято передавать власть по женской линии. Принято быть сильными. Принято быть отважными. Поэтому сидя на коне, Кларисс боялась показать, что ей страшно. Боялась ударить в грязь лицом, хотя норовистый жеребец успел уже дважды сбросить незадачливую всадницу в пыль. Кларисс плакала, ругалась, но продолжала учиться, стиснув зубы и собрав волю в кулак. Вновь вставала возле левого плеча жеребца и брала повод в руки. Вставив ногу в стремя, старалась одним движением сесть в седло.

– Будь начеку! – приговаривал Ангус Маккей, не сводя с неё взгляда. – Садясь в седло, старайся не задеть круп Марба, иначе он начнёт недовольно крутиться на месте. Давай, Риз, ещё раз!