Кристина Вуд - Катарина

– Доброе утро, дамы , – коротко произнесла она, тяжело выдохнув, и мы как по команде кивнули. – Прежде всего хочу извиниться перед вами за свое вчерашнее поведение. Мне ужасно стыдно, ведь ранее я не позволяла себе подобного. Но… произошло то, о чем я молила Господа каждый день – мой мальчик заговорил, и я…— фрау сняла очки, громко вздохнула и подняла глаза вверх, в надежде смахнуть подступающие слезы. – Мое материнское сердце не выдержало, и я поддалась эмоциям. Но впредь, обещаю вам, больше такого не повторится.

Девушки послушно кивнули, а я мельком оглядела их, с надеждой поймать взгляд хоть одной и понять, о чем же говорила Генриетта. Но они продолжали жадно поглощать каждое слово помещицы, не обращая на меня внимания. Среди них я была белой вороной и той единственной, кто ничего не смыслил в немецкой речи. Тогда меня настиг невероятный стыд и злоба на саму себя и свое невежество. Ровно с того момента я была решительно настроена выучить немецкий язык в ближайшие месяцы, хотя бы для того, чтобы понимать каждого члена семьи Шульц.

– Буду кратка. Китти, дорогая, с этого дня ты не являешься горничной и становишься полноценной няней для Áртура, – твердо сообщила фрау. – Я очень рада, что ты согласилась и вошла в наше положение. Надеюсь, ваше общение пойдет Артуру на пользу.

Она оперлась руками об стол и медленно поднялась с кресла с идеальной осанкой, что дало шанс получше рассмотреть ее безумно красивое синее платье из плотной ткани, которое так удачно подчеркивало тонкую талию. Подобная ослиная талия являлась настоящей редкостью для советских женщин ее возраста. Было видно невооруженным глазом, что Генриетта продолжала ухаживать за собой, даже пересекая сорокалетний рубеж и родив троих детей. Ухаживать за собой даже в подобных тяжких условиях, когда супруг и сын ушли на фронт, и она один на один осталась с большим хозяйством и двумя несовершеннолетними детьми… то ли из-за многолетней привычки, то ли чтобы сохранить хоть что-то, что связывало ее с прежней жизнью…

– Китти? – переспросила она, вопросительно взглянув на меня после долгого молчания, чем вырвала из размышлений. – Ася, переведи, будь добра.

После краткого перевода подруги, я коротко кивнула.

– Но как же… ведь я совсем не знаю языка, – опешила я. – Как же мы будем общаться?

– Мы с Амалией уже сообщили Артуру твою легенду , – убедительно произнесла Генриетта, сложив руки на уровне солнечного сплетения. – Она довольно проста для восприятия и не должна вызвать у него вопросы. Все четыре года отсутствия ты прожила у своих дальних родственников в России, из-за чего позабыла немецкий. Полагаю, в ходе вашего общения, ты будешь практиковать немецкий и через пару месяцев уже сможешь понимать его. Отныне твои обязанности это: находиться с мальчиком весь день, хотя бы приблизительно следить за распорядком дня, не пропускать занятия с профессором Шмидтом, сопровождать его во время прогулок по окрестностям и по городу, а также организовывать его досуг. И самое главное – ни словом, ни делом не показывай, что ты его нянька, чтобы не вызвать подозрений. Ты продолжаешь оставаться его троюродной кузиной и с этих пор жить в нашем доме. У тебя будут некоторые привилегии, в отличие от твоих соотечественниц – тебе будут полагаться один-два выходных раз в две недели, более высокое жалование, также будет дозволено пару раз в месяц выходить в город самостоятельно, но это уже на мое усмотрение. Если Артур будет от тебя в восторге, а также в том случае, если я увижу значительный прогресс в его развитии. И да, запомни, когда будешь выходить с ним на прогулку в город – никаких нашивок «OST». Никто не должен видеть, что мой сын ходит с остарбайтером. Я сниму с тебя мерки и в ателье сошьют тебе парочку парадных платьев на случай приезда высокопоставленных лиц или выходов в город. Также Амалия научит тебя парочке причесок, без которых у нас не принято выходить из дома. И кстати, волосы до пояса у нас уже давно не в моде… поэтому если хочешь оставить их, то, будь добра, прячь их в высокие прически. Как только тебе сообщат о прибытии гостей, ты будешь обязана переодеться в божеский вид и, в случае чего, представляться его кузиной Китти Штольц. Тата подробно расскажет тебе про распорядок дня у Артура. Все понятно? Остались ли у тебя вопросы?

Я терпеливо дожидалась, когда Аська разжует и переведет мне каждое слово фрау Шульц. И хоть до конца еще не успела переварить все, что мне только что сказали, коротко ответила:

– Я все поняла.

Но на тот момент я ничего не понимала. Почему вдруг стала нянькой незнакомому мальчишке именно я, которая из всех четверых горничных знает по-немецки лишь несколько слов, а сказать и вовсе может лишь парочку. Как такое возможно, что Артур узнал свою кузину именно во мне, а не в других? Я не осознавала, что вообще происходит, в каком городе нахожусь, где искать Аньку и когда мы уже вернемся домой…

– Только прошу тебя, будь с ним помягче… – беспокойно отозвалась женщина, поджав и без того тонкие бледные губы. Ее безумно красивые светло-голубые глаза метнулись в мою сторону. – Обещаю, вы подружитесь. Он необычный мальчик.

Ее лицо озарила сдержанная, едва уловимая улыбка, и я медленно кивнула в ответ.

– Хельга, теперь что касается тебя… – задумчиво произнесла фрау, и девушка тут же сделала шаг вперед с широкой улыбкой на устах. – Отныне ты будешь ухаживать за скотом и по надобности помогать мальчикам на поле. Ники пару дней назад обмолвился, что им не хватает рабочих рук, а Иван подтвердил, что через месяц у нас будет переизбыток урожая.

Я хлопала ресницами и искренне недоумевала кого упоминает в разговоре фрау Шульц. Неужто тех парней, с которыми мы едва успели познакомиться за завтраком?

– Но фрау Шульц, я… – растерянно пролепетала Ольга. Она тут же оглянулась на Асю. – Скажи ей… скажи, що работа горничной меня устраивает. У чому я провинилася? Я же…

После перевода подруги, фрау укоризненно покачала головой и отвела строгий взгляд в сторону просторного светлого окна, обрамленного длинными лиловыми шторками.

– Ты отлично справляешься со своей работой, Хельга, – отстраненно произнесла Генриетта. – Но ребятам нужны рабочие руки, или ты хочешь, чтобы они ночами напролет проводили на двадцати гектарах земли? К тому же, Тата более опытна в хозяйстве и уже понимает немецкую речь, а Ася, благодаря отличному знанию языка, отныне будет моей правой рукой. У меня накопилось много бумажной работы и бухгалтерского учета, и лишняя помощь не помешает.

Помещица с гордостью взглянула в сторону Аськи, и та расплылась в смущенной улыбке. А вот Оля стояла с поникшим лицом, глядя куда-то перед собой, и огонек в ее янтарных озорных глазах мигом погас.