Анатолий Гусев - Обломки мифа. Книга 2. Враги

– Попробуй. А то смешно, ты, Добрыня Никитич, хозяин в Киеве, а над своей жизнью не властен.

Добрыня, не мешкая поговорил с сестрой.

– Ой, Добрыня, – сказала Малуша, – всё не так хорошо, как ты думаешь.

– Что стряслось? Святослав загулял?

– А то он не гулял? У него две жены, а он всё равно любит бабам подолы задирать. Хуже! Ольгов князь, Илья Моравец на меня глаз положил. Видать постарела Ольга. Не интересна, она ему стала. Он мне прохода не даёт. То плечом меня заденет, то ещё как-то. Глаз с меня не сводит. А княгиня всё примечает, и на меня злится.

– Почему на тебя?

– А на кого?

– Вот не лёгкая-то. Ладно, поговорю с твоим князем.

На следующий день, в переходе между светёлками, разговор состоялся.

– Что, князь, сестрица моя приглянулась? Постарела Прекраса? Молодого тела ищешь?

– Не заговаривайся, холоп! – Моравец презрительно кривил верхнюю губу.

– Я, что, не ровня тебе? Между нами есть разница?

– Есть. Я – князь!

– И я – князь. Только у меня терем есть. Свой, собственный. Даже у воинов твоей рати дворы есть, а у тебя нет, – Добрыня спокойно улыбался. – Кто ты? А? Для утех княгини ты нужен, больше не зачем. Не приставай к сестрице. Голову оторву.

– Ты угрожать мне будешь? – задиристо сказал Моравец.

– Я не угрожаю, я говорю, как есть, – в голосе Добрыни слышалась угроза. – Княгиня прознает, что с тобой сделает?

– Ничего не сделает.

– Тогда я что-нибудь придумаю.

На том и разошлись. Илья Моравец ушёл весь пунцовый, сжимал кулаки, но понимал, что Добрыня прав. Княгиня Ольга правит землёй, воеводами у неё Свенельд и ещё сын Святослав. А он зачем нужен? Только для постели. Он ей привёл из Моравии тысячу кованной рати, а она её прибрала к рукам тихо и не заметно, не понятно как. Держат из милости, как собаку. Ну, ладно. Ещё поборемся. Тут ещё поглядеть надо: кто кого. Спасибо Добрыни, глаза открыл.

Филин и Ашава купили себе избу на Подоле. Ашава беременна, дохаживает последний месяц. Тяжело ей. Помощница Ашавы Пичай помогает ей, конечно, но Ашаву беспокоили сами роды – одна Пичай может и не справиться.

– На торгу встретила Вадаву, – жаловалась Ашава мужу, – такая гордая, прошла мимо, меня не заметила. Как же! Жена купца.

Они лежали на ложе под одеялом, Ашава доверчиво прижималась к мужу. Филин удивлялся: гордая, сильная Ашава превратилась в слабую женщину.

– Переживём, – успокоил её Филин.

– Переживём. А рожать-то как одной?

– Волк приехал с семьёй. Схожу завтра. Может чего посоветует.

– Сходи, Филя, сходи. Скоро уже. Вот, смотри, – и с этими словами она положила его руку на свой живот. И Филин почувствовал, как что-то перекатывается справа на лево и слева на право.

– Беспокойный мальчишка будет, – гордо заявила Ашава.

– Мальчик будет?

– Конечно, мальчик, – без тени сомнения заявила Ашава.

Наутро Филин пришёл в терем к Волку. Друзья обнялись.

– Ашава должна родить не сегодня – завтра, – пожаловался Филин, – а я тут никого не знаю.

– Да я кроме князя тоже никого не знаю, да вчера вот с Добрыней познакомился. Мёд пили. Может быть ему сказать?

– Да что вы в бабьи дела такого мужа вмешивать будете? – возмутилась Ждана. – Вы бы ещё князю доложили! Я и одна справлюсь.

– Там ещё Пичай, помощница Ашавы есть, – сказал Филин.

– Ну и хватит. Она, эта Пичай, по нашему-то, как?

– Да говорит.

– Ну и всё. Как начнётся – беги сюда. И котёл с водой, что бы всегда был наготове.

Началось в этот же вечер. Они лежали на ложе, как Филин почувствовал, что под ним стало сыро.

– Что это? – растерянно спросил он.

– Воды отошли, – ответила Ашава.

– Какие воды? – не понял Филин.

– Какие надо, – ответила Ашава. – Разбуди Пичай и к Волку беги.

– А ты не родишь за это время?

– Да уж подожду, – улыбалась Ашана в темноте.

Через некоторое время Филин сидел на крыльце и прислушивался к тому, что твориться у него в избе, где хозяйничали Ждана и Пичай.

Под утро он задремал, прислонившись к балясине. Его разбудил крик Ашаны и плачь ребёнка. «Откуда там ребёнок?» – сонно подумал, зевая, Филин. Над Днепром вставало солнце. «Двадцать четвёртый день серпеня, вроде как» – вспомнилось Филину, – «Жатва в самом разгаре». Тут дверь распахнулась, и радостная Ждана выпалила:

– Сын у тебя! Радуйся!

Филин вскочил на ноги, а дверь перед его носом закрылась. Пришлось ждать ещё. «Надо же – сын», – думал он, еще не осознавая, что их с Ашавой уже не двое, а трое.

Наконец его впустили. На ложе лежала счастливая Ашава, а рядом с ней под левой рукой краснолицый свёрток – его сын.

– Давай назовём его Виряж, что значить Волк, – сказала Ашава, – в честь твоего друга и мужа Жданы.

– И всё-таки, мать, почему ты не хочешь дать вольную ни Малуше, ни Добрыне? – спросил Святослав княгиню Ольгу.

– А зачем? Что тебя смущает, сын? – нахмурилась княгиня Ольга.

Вопрос этот ей не нравился.

– Ничего не смущает, но почему не дать им вольную?

– Ты вон задираешь подолы холопок, валяешь их по углам да под лестницами и ничего, – ушла от вопроса княгиня. – А Малуше хочешь вольную?

– Да.

– Она – ключница. Она очень много знает. Поэтому и холопка, что убить её можно будет в любое время без объяснений.

– Убить и так можно. Кто с тебя спросит?

– Никто не спросит, но подумают. Если я сама не выполняю закон, то, как я могу требовать его выполнения от других?

– Я хотел бы, что бы Малуша стала моей женой. А на холопке я жениться не могу.

– Правильно, не можешь, – согласилась с сыном княгиня Ольга, – и не женишься.

– Но почему?

– Я не хочу, чтобы потомок князя Мала имел хотя бы малейшие права на стол в Киеве! Владимир самый старший их моих внуков, но по закону он, сын рабыни, прав на стол не имеет. А если Малуша станет твоей женой, то такие права у него появятся.

– Чем же древлянский князь тебе не угодил, что ты на него злишься?

– А ты не знаешь? Он убил моего мужа князя Игоря и твоего отца.

– Так не сам. И я слышал, что он был против убийства отца.

– И, тем не менее, допустил это, – жёстко сказала княгиня. – За всё в своём княжестве отвечает князь. Я тоже его не сама к берёзам привязывала, и не сама бояр древлянских в бане запирала, не сама баню поджигала, но по моему приказу и грех тот на мне.

Она перекрестилась на икону.

– Хорошо, – согласился Святослав, – пусть после меня будет князем Ярополк. Он тоже мой сын. Но Олег и Владимир получать свои уделы.

– Да. Олег как можно ближе к Киеву, а Владимир как можно дальше от Киева.

– Как можно дальше – это куда?

– Новгород. И не князем, а наместником князя.

– Новгород? Ладно, пусть будет Новгород, пусть будет наместник. Ты так не любишь Владимира, своего внука?