Номен Нескио - Бетельгейзе. Часть 2

От открывшейся двери по задрапированной стене пошла волна, в комнату зашёл полковник Люфтваффе Николаус фон Белов, личный адъютант фюрера по особым поручениям. Гитлер не пошевелился и всё так же продолжал смотреть сквозь экран, куда-то совершенно мимо.

– Мой фюрер, – негромко обратился адъютант, – Для вас срочное донесение, это наша лодка. И ещё…, снаружи ожидает приёма гросс- адмирал Дёниц.

Гитлер откинулся от спинки кресла, подавшись вперёд, и теперь сидел, сгорбившись, смотря в пол. Белов негромко кашлянул, более для привлечения внимания и обратился к Гитлеру:

– Вы позволите…?

Чуть повернув голову, фюрер произнёс:

– Скажите мне, Николаус, – при этом он поднял руку и крючковатым пальцем указал на экран, где снова показывали восторженную толпу, приветствующую его, Адольфа Гитлера, – Могут ли они все лгать…, притворяться…, весь этот народ? Германия – это величайшая страна. Вот вспомните, если исходить от простого, американцы прекратили поставки «Кока – Колы», ну так у нас появилась «Фанта». Мы способны к экономическому развитию, мы можем быть независимыми. Так что…. Я знаю, в Европе меня называют чудовищем…, но разве есть в том моя единоличная вина? Я вынужден быть жёстким, потому что мои генералы определённо не умеют воевать, либо встречаются отъявленные трусы и предатели. Либо они полные болваны, либо болван я, потому что доверил им это дело. И теперь не военные победы, а лишь акции устрашения могут заставить считаться с нами, обстоятельства принуждают меня пренебрегать всеми нормами ведения войны…. Как вы думаете, Николаус…?

– Мой фюрер, мне кажется, что нет. Просто сейчас не самое лучшее время, но я уверен….

– Вам кажется…, такая неуверенность, ну что же…. Хорошо, хорошо. Забудьте…, – перебил Гитлер смутившегося офицера. Он уронил голову на руку, опёртую на подлокотник кресла, закрыв глаза ладонью, – Что у вас там…?

Белов раскрыл папку и начал читать:

– Донесение от военного атташе Германии в Японии, полковника….

– Я знаю, кто у нас военный атташе в Японии…. Пригласите сюда гросс- адмирала, а папку передайте ему же. Спасибо, можете идти. Мы не станем заставлять ждать гросс- адмирала. У него есть пара минут что бы ознакомиться с донесением и представить его мне.

– Да, мой фюрер, – адъютант кивнул головой и удалился.

Теперь в комнату неслышно вошёл Дёниц, держа всё ту же папку. Оглядевшись вокруг, гросс- адмирал не обнаружил в комнате ни единого стула, поняв, что сесть ему не предложат. Гитлер поднял трубку телефона внутренней связи и коротко произнёс:

– Хватит…! Достаточно!

Хроника прекратилась и экран погас. Помолчав немного, фюрер обратился к гросс- адмиралу:

– Так что там, Карл? Прошу вас, не читайте мне текст…, просто изложите в устной форме суть, что бы мне было понятно.

– Мой фюрер, позвольте поздравить вас! Победа нашего оружия! Лодка…, наша субмарина «Бетельгейзе» благополучно пересекла Северный океан и теперь находится на военно-морской базе «Сасебо» в Японии.

Дёницу показалось, что его сообщение не произвело на фюрера должного впечатления, на которое он так рассчитывал. Но более всего он не знал, как представить аламайскую операцию, где не было никакой ремонтной базы. К тому же распоряжение фюрера об аресте капитана «Бетельгейзе» не было ни отменено, ни выполнено и как теперь к нему относиться Дёниц не знал.

– Адмирал, прошу вас, не произносите больше этих громких фраз, тем более о победе германского оружия. Теперь «наше оружие», которое ещё не успели сжечь русские, пятится задом к нашим границам, а наши «неустрашимые» итальянские и румынские союзники бегут впереди этого самого «оружия», – в его голосе звучало неподдельное отчаяние, – М-да уж…. Ну и что там дальше?

– Я констатирую факт, проект «Бетельгейзе» доказал свою жизнеспособность и невероятные возможности.

– Невероятные возможности, – повторил фюрер, – Ну и где же мне их применить, эти самые невероятности? Можно ли ими остановить повсеместное бегство…?

Дёниц старался не уходить от темы и быстрее закончить доклад. Гитлер был явно не в том настроении, чтобы адекватно реагировать на сообщение.

– К тому же лодка имеет возможность быстрого переоборудования под командный пункт.

Гитлер поднял голову и, повернувшись, первый раз посмотрел на Дёница:

– Даже так…? Вы предлагаете мне командовать из подводной лодки или намекаете на побег…? Не бойтесь говорить правду, только знайте…, мой ответ нет…! Нет, Карл и ещё раз нет! Я буду здесь, в Берлине и если понадобиться, то и погибну тут как солдат. Если бы я вас не знал, адмирал, то сей час же приказал бы вас арестовать за подобные разговоры. Тем не менее, вы принесли мне хорошее известие. Значит, мы поступим следующим образом, я прошу вас продумать и детально разработать план дальнейшего использования «Бетельгейзе». Жду вас через два дня с предложениями, надеюсь, вы уложитесь в этот срок. Обдумайте всё хорошенько. Мы не можем себе позволить прохлаждаться, когда такая сложная ситуация на фронте. И прошу не забывать о судьбе «Тирпица», «Бисмарка», которые оказались в руках некоторых наших ослов. Мне нужна акция, от которой содрогнётся мир. Мы потеряли Крым…, а Ленинград так и остался русским…, от Севера до Юга полная катастрофа. Я безоговорочно доверяю вам, Карл…, уверен, вы не подведёте меня, или у вас другое мнение?

– Нет, мой фюрер. Я думаю, что мы не будем возвращать лодку по Северному пути, к тому времени, когда она достигнет Атлантики с Востока, наступит весна и военные действия активизируются. У меня есть некоторые мысли вернуть её в Европу, обогнув Южную Америку. Нужен тщательный анализ и прогноз оперативной обстановки на тихоокеанском и атлантическом участках. К тому же США собираются вступить с нами в войну, так мы им покажем, охладим их военный пыл. Я немедленно отдам приказ штабу о разработке плана относительно «Бетельгейзе».

– Нет! – вскричал Гитлер и отчаянно замахал руками, сжатыми в кулаки, – Нет, Дёниц, никакого штаба, слышите меня? Я уже не верю никому. Только вы сами, лично займитесь планом…, именно лично и лично мне его доставьте. Так будет спокойней. Имейте ввиду, мне не нужна операция ради пары выпущенных торпед в какой-нибудь баркас, к которому приделали гребной винт.

Гросс- адмирал продолжал стоять, и Гитлер как будто не замечал этого. Фюрер дышал тяжело и громко, раздувая ноздри.

– Скажите мне, кто командует лодкой?

– Корветтен- капитан Отто Рейнгхард, мой фюрер, – ответил Дёниц, намеренно опустив приставку «фон», зная некоторое раздражительное отношение Гитлера к этой прослойке нации, – Это достойный офицер, я знаю его лично. Женат на женщине фрау Рауваль…, по рекомендации комиссии по национальной этике, есть дети.