Номен Нескио - Бетельгейзе. Часть 2

– Хорошо, адмирал, это очень хорошо. Дети…. Дети – это замечательно. Вот что…, представьте его к награде. Мне бы хотелось, чтобы вы лично контролировали этот проект. У меня есть все основания полагать, что за моей спиной происходят процессы, инициируемые людьми, которые давно уже похоронили Германию. Которые затаились подобно крысам и ждут момента всадить нож в спину нации, иначе говоря, предатели. И очень может так случиться, что они постараются воспользоваться «Бетельгейзе» в своих мерзких целях. Я уже распорядился беспощадно поступать с врагами Рейха, не взирая ни на какие заслуги. Мне стоило поступить подобно Сталину, вычистить из наших рядов сомневающихся, но я безоговорочно верил своим соратникам и вот теперь пожинаю горькие плоды своего доверия.

– К сожалению, мой фюрер, предатели были всегда, – согласился Дёниц.

Он всячески старался избегать подобных тем, собственно, как и разговоров о политике. Но Гитлер как будто не замечал отстранения адмирала от темы. Ему просто надо было выговориться.

– Я не перестаю удивляться, откуда у русских такое пренебрежительное отношение к истории? Ещё в 1939 году, на переговорах в Берлине, я предлагал Молотову разработанный Риббентропом план, где Россия могла с лёгкостью заполучить Ближний Восток с выходом к Индийскому океану и тем самым разрезать британскую империю, существенно ослабив её интересы в этом регионе. Но Сталин от чего-то выбрал себе в союзники этих англичан, которые всю жизнь, открыто ненавидят Россию, и я не сомневаюсь, что однажды наступит тот момент, когда они предадут Сталина и в очередной раз нагадят России.

Гитлер поднялся со своего места и внимательно посмотрел на адмирала. Форменный китель без погон смешно топорщился на нелепой фигуре.

Сгорбленной походкой, подойдя поближе, фюрер, несколько раз похлопал его по плечу, затем обернувшись в пол- оборота, не сводя с Дёница пронзительного взгляда, указав пальцем на белый квадрат экрана, произнёс:

– Поверьте мне, дорогой Карл, даже если через много лет, после того как мы уйдём, найдётся хоть один человек который задумается о превосходстве и избранности своего народа, значит наши труды были не напрасны. А я уверен, более того, я знаю, так будет! Пройдёт пятьдесят или сто лет и меня ещё вспомнят! Как вы думаете?

Гитлер опустил голову и, заложив одну руку за спину, направился к своему креслу, куда опустился в полном бессилии. Он не стал ждать ответа адмирала. Дёниц стоял в полной растерянности, не зная как поступить, но вскоре Гитлер сам обратился к нему, слегка повернув голову:

– Что же вы стоите, гросс- адмирал Дёниц, командующий всеми морскими силами Германии? Идите же…, у вас много дел. Прошу вас…, а меня оставьте одного. Передайте полковнику Белову мою просьбу, пусть приведёт ко мне Блонди. Прощайте, Карл.

Дёниц осторожно вышел из зала. В небольшой приёмной его встретили всё тот же адъютант полковник Белов и телохранитель фюрера, группенфюрер СС Ганс Раттенхубер. Вид у адмирала был растерянный. Ни говоря ни слова, Белов протянул руку и Дёниц передал ему папку. Взамен адъютант достал из сейфа портфель и пистолет и осторожно положил всё это на стол перед Дёницем.

– Господин гросс- адмирал, – обратился к Дёницу телохранитель, – У вас всё в порядке?

Лицо Раттенхубера не выражало ни каких эмоций, очевидно так и должен держаться телохранитель, сплошная маска без чувств. Невозможно было понять, что испытывает Раттенхубер к собеседнику во время общения, да и вообще ко всем остальным. Было ясно одно, чтобы он не делал в этот момент, он всегда был готов исполнить своё предназначение. Ни один мускул не дёрнется, обвались хоть крыша над ним или улети земля в ад.

Дёниц надел поданное пальто и фуражку, и оглядев ещё раз присутствующих офицеров, произнёс:

– Да, господа. Всё хорошо…. Фюрер попросил….

– Я знаю, господин гросс- адмирал, спасибо…. Вас проводить? – поинтересовался теперь Белов.

Дёниц молча ответил отказом, кивнув головой.

Так же, не отводя взгляда от адмирала, Раттенхубер поднял трубку телефона и сказал:

– Машину господину гросс- адмиралу Дёницу. – трубка что-то ответила, и офицер вновь обратился к Дёницу, – Господин гросс- адмирал, мы ожидаем воздушный налёт. Я хочу предложить вам спуститься в бомбоубежище, если желаете…. Позвольте вам предложить так же выпить. Такое время…, там, снаружи небезопасно.

– Нет, спасибо, я тороплюсь.

Раттенхубер кивнул головой и снова поднёс телефонную трубку:

– Машину к подъезду…. Будьте осторожны, господин гросс- адмирал. Машина ждёт вас.

Дёниц покинул Резиденцию фюрера быстро сев в поджидавшую его машину. Было слышно, как где-то далеко начали выть сирены противовоздушной обороны, орудийные расчёты зенитной батареи занимали свои места. Какие-то люди спешно поднимались на крышу Резиденции по пожарным лестницам. Выехав за внутреннее кольцо охраны особняка, навстречу машине адмирала попался пожарный автомобиль, ехавший с большой скоростью в сторону дома.

– Теперь это стало обычным явлением для Берлина, – с горечью подумал Дёниц.

Сквозь автомобильные стёкла, он рассматривал бегущих людей, держащих в руках узелки с вещами, маленьких детей, которые спотыкались, и падали, обдирая руки и коленки, плача навзрыд, старики так же спешили в ближайшие бомбоубежища. Полицейские, стоявшие на улицах, жестами поторапливали жителей, указывая направление к бомбоубежищам, не переставая глядеть на небо, где вот – вот могли появиться самолёты. Регулировщик остановил машину Дёница, подняв руку вверх. Через дорогу переходила группа детей возрастом от пяти до десяти- двенадцати лет. Казалось со стороны, что окружающая суматоха их только забавляла. Три взрослых женщины подгоняли их, насколько это было возможно. Дёниц обратил внимание, что дети были одеты приблизительно одинаково с какими-то повязками на ручках. Последний мальчишка в солдатской пехотной кепке на голове явно ему не по- размеру, шедший в паре с девочкой, задержал свой взгляд на машине Дёница и тут вдруг показал язык Томасу. Томас улыбнулся и погрозил пацану пальцем, приговаривая:

– Ух…, вот я тебе сейчас уши надеру!

Замыкавшая колонну детей женщина тоже беспокойно смотрела на небо и, не переставая, что-то говорила своим подопечным. Она смешно размахивала руками и теперь была похожа на курицу- несушку, прикрывающую своими крыльями цыплят от нападения коршуна.

На другой стороне улицы детскую колонну встречал полицейский, который ещё минуту назад о чём-то страстно спорил с пожилым немцем, одетым в вязаную лыжную шапочку, брюки, заправленные в горные ботинки и в фартуке поверх толстого свитера, стоящим перед стеклянными дверьми кафе с надписью «Рейнский гусь». Которому вдруг, отчего-то вздумалось выйти с ведром и тряпкой и приняться мыть стёкла, не желая позаботиться о своей безопасности, абсолютно не обращая внимания на рёв сирены. Полицейский даже попытался схватить старика за рукав, очевидно, чтобы силой отправить в бомбоубежище, но тот сопротивлялся и что-то зло стал выговаривать, размахивая руками. Поняв тщетность своих усилий, полицейский, махнув рукой, принялся помогать женщинам, сопровождавшим детскую колонну. Старик исчез в дверях заведения и через несколько секунд с победным видом, гордо подняв голову, появился с раскладной лестницей, поставив её, он полез с тряпкой вытирать висевшего металлического гуся, державшего в лапах деревянную кружку с пивом, а в клюве жареную сардельку.