Равиль Садыков - Русская императрица Анна Иоанновна и Оренбургская экспедиция. Роман

Аиткул внимательно осмотрел собравшихся.

– Киргизы, – коротко произнёс он.

Из толпы снова послышался голос:

– Кто это был?!

Аиткул повысил голос и произнёс так, чтобы слышно было всем:

– Киргизы! Это был передовой отряд – разведчики!

Толпа снова загудела.

– Тише! – вдруг послышался голос Тюлькучуры Алдагулова 123 123 Тюлькучура Алдагулов (баш. Төлкөсура Алдағолов (? —1739) – башкирский старшина Кудейской волости Сибирской дороги Уфимского уезда, один из предводителей башкирского восстания в 1735—1740 гг., батыр. . – Мы как стадо баранов. Если кому-то есть что сказать, то пусть выйдет и скажет.

– А ты что хочешь сказать нам? – снова раздался голос из глубины толпы.

Тюлькучура успел заметить того, кто сказал эти слова, прячась за спинами других. Это был один из сотников старшины Шарипа Нуркей. Самого Шарипа не было среди собравшихся.

– Я знаю тебя, – сказал Тюлькучура, глядя прямо на сотника. – Твоё имя Нуркей. Зачем прячешься за спинами других? Выйди и прямо скажи всё, что ты хочешь сказать. И почему сам уважаемый Шарип-бай не присутствует здесь, а прислал только тебя?

На минуту сотник замешкался. Наверное, у него была своя причина оставаться незаметным.

– Скажи ты, уважаемый Тюлькучура, ты сам что намерен делать? —вопросом на вопрос ответил сотник, справившись со смущением.

– Я задал тебе вопрос, – спокойно сказал Тюлькучура, – и жду твоего ответа.

Сотник медлил с ответом, его явно смутила та прямота, с которой говорил с ним Тюлькучура.

– Нам нужно обратиться к уфимскому воеводе. Он власть…

Тюлькучура резко оборвал его:

– С каких это пор мы, башкурты, стали считать урусов своими хозяевами?!

Его глаза с нескрываемой злобой буквально впились в сотника.

– У ак-батша есть солдаты и пушки. И их ружья лучше наших ружей, – как бы оправдываясь, произнёс сотник.

– Ружья и пушки – это хорошо. Но мы сами должны решать, как нам следует поступать, и мы не нуждаемся в советах чужаков. Мы будем поступать по нашим законам, как поступали наши отцы и деды.

Рука Тюлькучуры скользнула по рукояти клинка. Заметив этот угрожающий жест, сотник решил, что ему не стоит понапрасну заводить ссору, и быстро растворился в толпе.

Между Шарипом и Тюлькучуром была давнишняя неприязнь.

Аиткул решил, что ему будет лучше вмешаться в этот спор, видя, как он вдруг стал принимать неожиданный оборот и мог перерасти в вооружённое столкновение. Он не хотел, чтобы на его земле проливалась кровь.

Сам Аиткул был готов первым ринуться в погоню за разбойниками, но, будучи человеком опытным, понимал, что они, возможно, уже далеко и будет трудно отыскать их в степи. Уходя от погони, они жгли за собой степь, а пускать коней по выжженной огнём степи было равносильно безумию.

– Думаю, что нам нужно время. Пускаться в погоню за разведчиками не имеет никакого смысла. Нам надо опередить их, перерезать им путь, пока они не добрались до основного отряда. Для этого понадобится больше людей.

– Правильно! – закричали собравшиеся.

– Я слышал, что киргизы напали и разграбили юрты, лежащие к югу. Люди собираются у мечети Азия 124 124 Азиевская мечеть – одна из главных башкирских святынь, построенная ещё в XIV в. на горе Чесноковке. Главное место сборов башкир на йыйыны (собрания). , – сказал мулла Ахмер Бураев. Он был уважаемым среди башкир человеком, и к его словам многие прислушались.

– Тогда и нам следует направиться туда. Нужно разослать гонцов по всем четырём дорогам 125 125 Башкирия условно была разделена на четыре дороги: Казанская, Ногайская, Осинская, Сибирская. и собрать людей на совет. Пусть каждый юрт выделит по одному вооружённому всаднику, – заявил Тюлькучура.

Толпа снова загудела. Предстоящий поход будоражил сознание.

– Правильно! Правильно! – снова подхватили все.

– Совет! Совет!

Прежде чем отправиться к месту общего сбора, было решено вознести молитву Всевышнему.

По степи звучно и напевно разнёсся азан 126 126 Призыв к молитве ( араб. ). , который нараспев произнёс мулла Ахмер.

– Молитва слаще сна! Молитва слаще сна! – пел Ахмер.

Башкиры, сомкнувшись плотными рядами, плечом к плечу, начали возносить молитву Всевышнему.

Однажды Сагит спросил отца, для чего тот заставляет его стоять во время намаза так близко к нему.

– Это чтобы шайтан 127 127 Злой дух, враждебный богу и людям ( араб. ). не мог встать между нами, пытаясь разъединить нас. Оттого мы во время молитвы должны стоять так близко, чтобы не оставить для него места промеж нас. Так нас учит наш Пророк – да пребудет с ним мир.

Не зная почему, именно сейчас Сагит вспомнил слова своего отца. Ему впервые предстояло покинуть свой юрт и родных и отправиться в поход с другими мужчинами. Многие из них уже бывали в походах и заслужили славу воина. Теперь он должен будет доказать своё право называться мужчиной – батыром.

Когда молитва закончилась, Аиткул подошёл к сыну.

– Ты должен стать мужчиной, Сагит. Я стар, и мне трудно держаться в седле. Мои глаза не такие острые, а рука не столь сильна, чтобы держать саблю. Пришло твоё время. А я останусь и буду присматривать за нашим хозяйством. Нельзя оставлять стойбище без мужчины.

Приняв отцовское напутствие и попрощавшись с семьёй, Сагит вскочил в седло и отправился вслед за остальными к Азиевской мечети, ведя за собой заводную лошадь 128 128 Запасные (заручные) лошади в войсках назначаются для замены усталых и больных. , на которую был навьючен весь его нехитрый скарб: запас зерна, несколько лепёшек и кусочков сушёного мяса и боевая амуниция.

Алмабика, держа на руках сына, долго не уходила, пока фигура всадника вовсе не скрылась из виду. И даже тогда ещё она долго и пристально всматривалась в даль в надежде увидеть своего Сагита.

– Пойдём, дочка, – сказала Гуляйза, когда всадники скрылись из виду. – Идём, – повторила она, увлекая её прочь.

Всё это время она была рядом и так же, как и Алмабика, напряжённо всматривалась в даль, ища среди удалявшихся всадников фигуру своего сына.

Всадники исчезли за горизонтом, и только один из них, отделившийся от основной группы, поскакал совсем в другую сторону. Это был сотник Шарипа, который спешил рассказать обо всём, что происходило возле стойбища Аиткула, своему старшине. Он скакал настолько быстро, как мог скакать его конь. Нуркей спешил и оттого гнал своего коня, не давая ему передышки, и всякий раз, как тот замедлял ход, он с силой стегал его плетью по бокам. Путь до стойбища Шарипа, располагавшегося у реки Кармасан 129 129 Река в Башкортостане. Устье реки находится в 387 км по левому берегу реки Белой. Длина реки – 128 км, площадь её водосборного бассейна – 1780 км². , был неблизкий, и когда Нуркей добрался до места, конь хрипло дышал, выдувая сквозь большие ноздри горячий воздух, а на его боках выступила пена.