Виктория Гостроверхова - История родной женщины

Но настоящий восторг Маша почувствовала, когда они выехали на безграничное поле, усыпанное ромашками, колокольчиками и клевером. Все это так благоухало, жужжало и шуршало под еще нежным розовым солнцем и теплым ветром!

И вот наконец они приехали к пасеке: синие и желтые пчелиные домики стояли в окружении фруктового сада, и все это защищал синий деревянный штакетник. В этом саду опасно бурлила жизнь. Пчелы, словно самолеты-истребители, гудели везде и были готовы в любой момент ринуться в бой, защищая свою территорию.

Николай слез с повозки, привязал лошадь к краю ограды и достал свой мешок. Как Дед Мороз, он вынул длинный черный плотный плащ и кинул его к Маше, оттуда же извлек огромные резиновые перчатки и шляпу-сетку на голову. Маша надела все это, влезла в резиновые сапоги, доходящие ей до середины бедра, и стала похожа на какого-то пришельца или человека из фильма ужасов. Все на ней болталось, плащ тащился по полу, и она, почти ничего не видя под ногами, как робот, вошла на пасеку. В руках у нее было небольшое железное ведерко. За ней, словно рыцарь в латах, вошел Николай, неся несколько огромных ведер. Их тут же накрыл рой пчел, и гул поднялся такой, словно они стоят рядом с самолетом, который вот-вот взлетит.

– Не бойся, пчелы нас не тронут, – тихо объяснил отец. – Главное, не волнуйся, они, как собаки, чувствуют наш страх.

– Хорошо, – пролепетала девочка, пытаясь успокоиться и унять дрожь в ногах.

Николай обогнал ее и пошел вперед, она поплелась следом, с трудом переставляя ноги. Мужчина подошел к одному из домиков, открыл его и жужжание усилилось – из улья вылетел целый рой и облепил его. Маша испугалась, но вскоре тучи разошлись, и она увидела, как отец достал квадратную деревянную пластину, всю в сотах. На овальных узорах сидели пчелки, и из сот медленно, словно желе, выливался темный мед. Мужчина уверенно нагнул рамку под нужным углом и слил все цветочное золото в ведро, вернув рамку на место. И так он проделал со всеми ульями. Запах поднялся невероятный! Цветов, липы, смолы, горчицы, мяты… Головокружительный аромат! В ведро Маши отец положил целые соты, сгоняя пчел и аккуратно разламывая брусочки на небольшие кусочки.

Через пару часов они вышли с богатым урожаем, закрыли калитку и поставили ведра на тележку. Дальше Николай закрыл их тяжелыми железными крышками и как-то закрепил веревками на телеге.

– Можешь снимать! – засмеялся мужчина, указывая на облачение дочки, тут же сам избавившись от своей шляпы.

Маруся сделала это с трудом, так как из-за жары все прилипло к ней. Но она все это время мужественно терпела. А то отец больше никуда с собой не возьмет. Дальше мужчина достал еду, разложил старый коврик на траве около телеги, положил туда подкрепление и пригласил дочь.

– Проголодалась? – спросил он и осторожно водрузился на край ковра.

– Очень! – ответила девочка и услышала, как ее живот жалобно заурчал.

Утолив голод, они достали из Машиного ведерка по кусочку соты и с удовольствием съели терпко-сладкое золото, вобравшее в себя всю пользу и энергию природы.

– Ну что, в путь? – собирая вещи, спросил отец.

Обратно они ехали медленнее, чтобы не расплескать мед. Солнце пекло. Маша, не чувствуя ног от усталости, но счастливая, накрылась своим платком и ковриком и задремала, окруженная запахом сена и меда. Приехали домой они уже под вечер. Это был их единственный раз, когда они провели время вместе, по-настоящему. Как заботливый отец и счастливая дочь.

В семь с половиной лет Маша Петрова пошла в школу. За месяц до начала занятий она посещала подготовку, где учитель смотрел на ее способности, решая, взять ли к себе в класс или пусть погуляет еще годок. За две недели до конца лета маме Маруси дали положительный ответ, и родители начали готовить дочь к школе. Папа добыл школьные принадлежности (немного тетрадей, которые нужно было разлиновывать самостоятельно, карандаш, чернила) и белые ленточки, хотя это было крайне трудно, опять же из-за дефицита. Нина обменяла мешок зерна на коричневую ткань и всю неделю шила школьную форму, а учебники выдавали бесплатно в школе (в начальных классах одна книга на три человека).

И вот настало первое сентября. Коричневый сарафан, белые колготки и ленточки в косичках, а в руках огромный букет желтых и бордовы хризантем, собранных в огороде. Самый волнительный день, когда входишь во взрослую жизнь, – тебя ведут за руку, как цыпленка, ты рассказываешь заученный стишок, который запоминал целую вечность, и, скорее всего, все равно из-за страха забудешь. На тебя все смотрят, улыбаются, поздравляют. Радуешься, но толком ничего не понимаешь. Хорошо, что у Маруси уже был один друг в классе. Так спокойнее. Вася был в школьной форме, поношенной и великоватой ему, с аккуратно расчесанными волосами. Он был опрятен и спокоен.

Первый учитель – пожилой мужчина с выправкой военного, с маленькими глазами и носом, похожим на грушу. Его звали Геннадий Степанович, но дети часто называли его Гена Степович, потому что не могли запомнить сложное отчество. В классе было почти тридцать человек, и первых классов было четыре, как, впрочем, и остальных. Многие в школу шли гораздо старше положенного возраста, ведь из-за войны часто приходилось работать и помогать маме. Таких у Маши в классе было аж трое мальчишек – двенадцатилетних забияк, которые часто передразнивали пожилого преподавателя, ведь у него был слабый слух. За плохое поведение или за то, что кто-то не выучил урок, учитель торжественно на весь класс объявлял: «Садись, тебе кол!» И ставил огромную единицу на всю клетку.

Первый год ученики осваивали буквы и письмо. Вначале простым карандашом. Уже позже появятся перьевые ручки, и придется учиться еще и чистописанию. Выводить буквы не только красиво и правильно, но и без клякс, а это уже целое искусство. Учебников было всего несколько на целый класс, и задание выписывали на доску, а для чтения передавали по очереди.

Машу посадили за третью парту второго ряда с Васей. Он был очень неусидчивым: постоянно вертелся, болтал на уроке и отвлекал соседку. Потом, смирившись и немного привыкнув к дисциплине, он начал вклевываться в учебу и оказался способным учеником. Начали с Марусей соревноваться, кто быстрее и лучше выполнит задание учителя.

На перемене дети выходили в школьный двор и резвились на воздухе. Вася дрался с мальчишками и обижал девочек – дергал их за косички, но больше всех донимал Маню. Зато другим пацанам он не давал ее и пальцем тронуть, всегда заступался. После школы Вася провожал Марусю домой и помогал донести ее тканевую сумку с тетрадками.

Мария общительная и веселая девчонка, поэтому познакомилась с одноклассниками и почти со всеми подружилась, кроме нескольких особ, которые всегда задирали высоко над всеми нос. Маше особенно пришелся по душе урок музыки – у нее был хороший сильный голос, она могла взять любую ноту, и ее почти с первых дней учебы записали в хор.