Валерий Борисов - Время подонков: хроника луганской перестройки

– Значит, все понял. Я в курсе всех дел, но если что, я рядом.

У Романа после этих слов пропала злость на тестя – все-таки он его, если не любит, то ценит. Благополучие дочери, дороже всякой чести. А молодость пройдет, чтобы в старости завидовать ей и учить других жизненной чистоте.

– Хорошо.

Роман открыл дверь и старшие вышли. Он вернулся к столу, слил недопитые остатки коньяка обратно в бутылку и поставил в сейф. Потом набрал номер телефона Галки Давыденко. Она тоже была еще на работе.

– Гала! – Голос его звучал виновато. – Мне надо с тобой сегодня встретиться.

Из трубки несло враждебным молчанием, а потом оттуда послышался короткий вопрос:

– По тому вопросу?

– Да. – Тихо произнес Роман и сердце его дрогнуло от жалости к себе – он должен просить любимого друга изменить ему.

– Я уже тебе сказала, что выполню, что ты просишь. Скажешь, когда и где мне быть? – Голос ее был сухим, но уже не враждебным.

– Сейчас встретимся, и я все объясню.

– Не надо. Скажи все по телефону.

– Но телефону нельзя…

– Я сегодня занята. До свидания. – Послышались в трубке гудки, и Роман положил ее на аппарат.

Склонив голову к столу, подложив под нее руки, он задумался: «Главное, она согласна мне помочь. А там наладим отношения. Куда сегодня пойти? Жена до сих пор на даче и не собирается появляться в городе».

Он открыл записную книжку, куда записывал адреса и номера телефонов только лучших друзей. Перелистывая листочки, углубился в ее изучение. «На тебе, Галка, клин светом не сошелся!» – мстительно подумал он. Хотя мстить ей у него не было никакого повода. Потом рука потянулась к телефонной трубке. Он набирал номер и злорадно думал в адрес тестя: «Не все ты обо мне знаешь, старый кобель!».

Других слов в адрес тестя у Романа не находилось.

Через два дня прилетел секретарь Центрального Комитета компартии Украины Енченко. Это был грузный, седовласый человек лет под шестьдесят. Лицо его выражало предельную усталость, и даже безразличие к существующей жизни. Говорил он коротко, не договаривая фраз, что было очень неприятно местному руководству – непонятно, как действовать дальше. С ним прилетели несколько человек из аппарата ЦК, для сиюминутной проверки дел в области, конкретно в обкоме и горкоме партии. Они сразу же засели за изучение протоколов прошедших заседаний и совещаний. Но такой стиль работы ЦК был давно известен на местах, и документы были приведены в порядок заранее.

Накануне приезда цековского секретаря, Столяренко провел рабочее совещание, без протокола, где был окончательно утвержден план работы и отдыха высокого гостя. Впервые Роман непосредственно был введен в состав непосредственных встречающих. Когда совещание закончилось, то Столяренко попросил Романа остаться. Вместе с ним остался секретарь по идеологии Кревский. Вот он и начал разговор о конкретных обязанностях Романа при Енченко. При этом его, шелущащееся от какой-то болезни лицо, выражало полнейшее равнодушие.

– Мы решили, что вы будете находиться непосредственно при секретаря ЦК все время. Два дня. – Уточнил Кревский. – Будете осуществлять прямую связь между ним и нами. Вам не приходилось исполнять еще такой роли? – Спросил он.

– Нет. – Коротко ответил Роман.

– Короче говоря. – Вмешался Столяренко. – Вам надо сообщать нам о всех действиях и желаниях секретаря, а что можете, – сами решайте. Мы будем все на рабочих местах, вы занимаетесь только Енченко. Вам это необходимо… – Подчеркнул Столяренко и пытливо взглянул в глаза Семерчука.

– Я буду стараться. – Коротко ответил Роман, не углубляясь в этот вопрос. Он знал, что грузовики с бетонными плитами отправлены его отцом в Киев для строительства дачи Столяренко. Поэтому он и встречает секретаря ЦК.

Но Столяренко знал, что делать дальше, а Кревский только молчаливо кивал в такт.

–Подберите себе еще помощника. Мы дадим ему разрешение для присутствия рядом с секретарем. У вас есть такая кандидатура? – Он снова пытливо взглянул в глаза Романа и тот понял, что тесть успел обсудить с первым секретарем и этот вопрос. Только Столяренко очень деликатен и предлагает ему назвать кандидатуру своего помощника. Семерчук вздохнув и, опустив глаза вниз – ему все-таки было немного не по себе, попросил:

– Можно я возьму в помощники Давыденко. – Он вдруг заторопился и взволнованно кинулся в сбивчивые рассуждения. – Понимаете… Может женщина… Приятнее обстановка… Мягче… – Он умолк, сбившись с разъяснений.

Но старшие товарищи поняли все правильно. Кревский потер свою шелушащуюся щеку и ответил.

– Она хороший партийный работник. Ей бы надо дать возможность для дальнейшего роста… – Туманно добавил он.

– Я думаю, она будет вашим хорошим помощником. – Конкретно сказал Столяренко. – Сообщите первому секретарю горкома, что мы включаем ее в состав делегации по встрече секретаря ЦК.

Столяренко даже не поинтересовался, а желает ли Давыденко находиться в составе этой самой делегации. Партия – это железная дисциплина, особенно тогда, когда решаются личные дела. Больше о Галине не говорили. Кревский пояснил свою позицию.

– Надо решить с ним окончательно вопрос о моем окончании дипломатической академии. А то у них могут быть другие планы в отношении меня. Предложат что-то в партийном аппарате… А я бы хотел на дипломатическую службу. – Он устало зевнул.

– Могут поломать ваши планы. – Согласился первый. – А у меня вот жена заболела. Как некстати… – Он повернул голову к Роману и резюмировал. – Вот такие дела. На вас, Роман Богданович, выпадает основная нагрузка. Не подведите. – Роман твердо кивнул головой, мол, не подведу. – Сейчас идите, отдыхайте и одновременно продумывайте все. Хорошее впечатление – половина успеха. – Он говорил по партийному туманно, с недомолвками, но все всё понимали.

В этот вечер Роман так и не дозвонился до Галки, ее не было дома. Но утром она была в обкоме, в плотно облегающей высокую грудь тонкой белой блузке и, модно приталенной к бедрам, черной юбке – не вызывающе, но красиво и привлекательно. Как и положено работнику серьезного учреждения, каковым является горком партии.

– Ты знаешь, что тебя горком выделил на все время визита в наше распоряжение? – Спросил он тихо Галку, чтобы не слышали рядом стоящие товарищи.

– Знаю. – Коротко и сухо ответила она своему, уже бывшему любовнику.

Больше они не говорили и ближе к полудню поехали в аэропорт. Секретарь ЦК, сойдя с трапа самолета, со всеми поздоровался за руку, а с первым секретарем обкома даже соприкоснулись щеками. Программа была чрезвычайно насыщена. Кавалькада машин сразу направилась в педагогический институт, который находился по пути следования. Там в актовом зале собрался партийно-советский актив города. Енченко, минут сорок, вяло рассказывал активу о стратегических целях партии, устало внедрял мысль о необходимости научно-технического прогресса, о котором забыли в последние годы, равнодушно сообщал о необходимости проявлять больше заботы о народе и бороться за его здоровье – он подчеркнул это особо, – путем отлучения его от пагубной привычки к беспробудному пьянству. Все мероприятие продлилось два часа, как положено по протоколу.