Валерий Борисов - Время подонков: хроника луганской перестройки

Роман даже немного обиделся, что он оказался не за столом президиума. Но там сидело десятка три руководителей области и города, в том числе и его тесть. И пришлось ему слушать все из зала. Они сидели с Галкой Давыденко в первом ряду, но не разговаривали. Правда, оба вели запись речи цековского секретаря и еще нескольких выступающих.

Потом был обед в банкетном зале столовой обкома. Приехавших с секретарем, покормили отдельно от работников обкома, и они разбрелись по кабинетам, изучать состояние партийной работы в области по документам. Роман с Галкой были допущены на этот обед. Всего за столом присутствовало человек двадцать. Тестя не было, что радовало Романа. Взгляды Фотина в его с Галкой сторону, были бы ему очень неприятны. Они впервые попали в число первых лиц партийного руководства. Такое у Романа было впервые, и он этим гордился. Но смущало только то, что его до сих пор не представили секретарю ЦК, как ответственное лицо от обкома, которому поручено неотлучно находится рядом с высоким гостем. Но Столяренко и Кревский словно забыли о своем назначенце. Они вполголоса беседовали с секретарем, аккуратно пережевывая мягкий лангет, чтобы, невзначай, не поперхнуться. Впрочем, так же аккуратно пережевывали пищу и другие присутствующие за столом, стараясь не производить большого шума. Оживление было только в самом начале, когда Столяренко предложил для аппетита выпить по рюмке. Енченко понарошку нахмурился, что было заметно по выражению его лица, и шутливо спросил:

– Так вы выполняете установку партии по борьбе с алкоголизмом?

Но Столяренко нашел, что ответить и так же с шуткой:

– По народному обычаю и ничего больше.

Но Енченко разрядил неловкость сам:

– Луганская водка была когда-то лучшей на Украине. Давайте проверим, не испортилось ли ее качество.

Но выпили всего лишь по одной рюмке – больше секретарь не пил. А потом предполагалось посетить пригородный совхоз, но Енченко сослался на усталость, и решили не баловать колхозников лицезрением высокого гостя. После часовой беседы секретаря ЦК и первого секретаря обкома, проходившего с глазу на глаз, посетили тепловозостроительный завод. Крупнейшее в мире предприятие находилось не в лучшем состоянии – дореволюционные станки не могли стимулировать производительность труда. Об этом говорили руководители завода, и Енченко пообещал помощь, но не финансовую, а организационную. Эту помощь он не расшифровал, но по неудовлетворенным лицам заводчан-руководителей, Роман понял, что они ожидали чего-то большего. От посещения цехов секретарь отказался, снова сославшись на усталость, которую увеличивала летняя духота.

И тогда поехали на отдельно охраняемую дачу за городом, находящуюся рядом с сельскохозяйственным институтом, но умело спрятанную в небольшой лесок, от посторонних взглядов. То, что там находится высокопоставленный гость, ворошиловградцы определяли по количеству милиционеров на дороге в этом месте – на поворотах стояли машины гаишников. Ошибки не могло быть – прибыл очередной проверяющий из столицы и отдыхает сейчас на этой даче.

Сначала Столяренко и Кревский, и еще один приближенный из круга Енченко, остались одни, и часа два беседовали один на один. Роман и Галина сидели в другой комнате и мучились от непонятного ожидания, изредка перебрасываясь короткими, не имеющими отношения к происходящему, фразами. Оба старательно избегали намека на причину их нахождения здесь. Роман – для получения новой должности. А Галка? Вообще, непонятно для чего… Может она и не потребуется… Это и успокаивало, и одновременно пугало Романа.

Наконец, центральные и областные секретари вышли из комнаты. Кревский стал прощаться с секретарем ЦК:

– Я надеюсь, что с вашей стороны не будет для меня препятствий?… – Произнес областной секретарь.

–Не будет. – Твердо ответил секретарь ЦК. – Езжайте в Москву и там решайте вопрос, где будете работать дипломатом. Был бы я помоложе, то поступил точно также.

Он пожал Кревскому руку на прощание, и тот уехал на служебной машине. Первый секретарь обкома остался. Он пригласил Енченко передохнуть пока в беседке. Они вдвоем прошли туда и продолжили беседовать. Роман, впившись в них глазами, следил за каждым жестом своего секретаря – он чувствовал, что должна последовать команда ему и Галине Давыденко с его стороны. Нельзя, чтобы они до сих пор не были представлены цековскому секретарю – Столяренко должен оплатить услуги его отца. Он же благодарный человек – так все говорят о нем.

И действительно минут через пятнадцать он увидел взмах рукой Столяренко, направленный в его сторону. Роман даже оглянулся – нет ли никого сзади, к нему ли относится этот пригласительный жест? Он проглотил густую слюну и сиплым голосом сказал Галине:

– Пошли! Нас зовут…

И они прошли к беседке под зорким взглядом милиционера, также не спускавшего глаз с секретарей. За беседкой Роман разглядел еще одного милиционера, укрывшегося в густых кустах – издалека он его не мог видеть. Охрана гостя была организована на высшем уровне. Они остановились у входа в беседку и выжидающе стали смотреть на своего секретаря – он должен что-то предпринять. И тот, наконец, предпринял – представил их Енченко.

– Вот в вашем распоряжении два наших представителя. Роман Семерчук и Галина Давыденко. Все вопросы по связи с нами, решайте через них. Мы им дали соответствующие полномочия.

Роман заметил, как Галка развернула плечи и ее пятиразмерный бюст, туго обтянутый белой блузкой, выплыл вперед, навстречу высокому гостю. Тусклые, с возрастом выцветшие глаза Енченко, на короткое время, засинели, как в молодости. Но он сумел отвести взгляд от Галины и равнодушным голосом спросил Столяренко:

– Это вы его рекомендуете на должность заведующего отделом?

– Да. Он уже давно исполняет эти обязанности. – Торопливо произнес первый секретарь обкома. – И хочу отметить, что успешно. Мы им довольны. А агитационно-пропагандистская работа, как вы знаете, сложная и результаты ее часто не видны даже вооруженным глазом.

– Я против него ничего не имею. – Задумчиво произнес Енченко, внимательно рассматривая молчащую Галину. – Но в ЦК поступили сведения, что вы другого претендента, заставили снять свою кандидатуру на эту должность.

У Романа похолодело в груди – кто-то уже успел накапать в Киев – вот подонки! У всех есть свои связи с высшими органами. Они с Галкой пока молчали, но ответил Столяренко:

– Я знаю. Но тот товарищ отказался сам, – мы ему не можем немедленно предоставить квартиру, а он не хочет из-за семейных проблем, как нам стало известно, расставаться надолго с семьей.

– Да. Такое бывает. Семья и партийная работа часто вступают в противоречие друг с другом. Непонятный синдром взаимного неприятия. Надо изучить этот больной момент нашей жизни психологам и дать соответствующие рекомендации, для изменения этой патологии. – Он стал говорить чуть ли не медицинскими терминами. – Но некоторых в ЦК насторожил другой момент – сначала тот претендент не отказывался, а потом неожиданно отказался от должности.