Виктор Марочкин - Небо Славян

Рат сидел и был горд. Его сыновья выросли, возмужали, они были его гордостью. Не каждый в Словенске мог похвастаться такими молодцами, но Рат мог, и от этого на душе у него было тепло. Ну, а может ему еще было тепло от того, что он допивал уже четвертую чарку меду.

– Внуков-то мы когда увидим, кто из вас, голубчики, скажет? – матушка развела руками с небольшой досадой, – Вы хлопцы хоть куда, за вами вон девки бегают, но никто так и не привел женушку домой.

– Матушка, девиц много, да вот такой, чтоб в сердце засела, нету, а брать, не любя, не буду, – Данко говорил за себя, ведь у Ратмира была девица в его молодом и горячем сердце, – Так, а брат мой, чего любу свою не приведет, раз в сердце зазноба?

– Это он сам тебе расскажет, – мать, вставая и начиная убирать со стола, сказала старшему сыну.

– Ну что же, силенок мы за столом набрались, надо и дальше труд продолжать. Время, оно ждать не будет, железо требует обработки, пора мне идти трудиться, – отец встал из-за стола и направился к выходу из избы.

Время шло уже к окончанию дня. Люди заканчивали потихоньку свои дела и направлялись по домам. Ратмир с братом вышли из хаты на двор. Солнце потихоньку клонилось к горизонту, и братья решили сегодня остаться и никуда не выходить. Ратмир помог отцу доделать начатую работу, а Данко отправился помочь матери по хозяйству. Почти у каждого люда во дворе находилась какая-нибудь скотина. Будь то коза или корова, каждая приносила огромную пользу и считалась кормилицей в семье. За ней следили с особым усердием, ведь те, кто не могли себе позволить купить молодую корову или козу, потеряв ее, могли обречь себя на голодные года.

Когда солнце зашло и на улице стало темновато, люди отправлялись спать, ведь рано утром надо было встать, управиться по двору и идти трудиться.

Уже была весна, и пришло время народу восхвалять Богов за пережитую зиму, за родившихся детей, удачный приплод и не голодную зиму, также люд просил хорошего урожая и защиты не только от вражеского меча, но также и от любых других невзгод, включая болезни и лихорадки.

Сбор народа в капище проходит всегда в середине весны в назначенный день. Люд четко знает, когда это будет. В этот день никто не трудится. С самого утра все наряжаются в лучшие наряды, у кого нет, одевают просто чистые белые рубахи, и двигаются в сторону реки на небольшую опушку, именно там и находится капище Богов. Первыми приносят жертву князь и его семья, ну а потом – все остальные. Народ приносит все то, что остается с зимы, и отдает это богам, тем самым восхваляя и чествуя их.

Братья знали, когда этот день. До него оставалось совсем немного, но чтоб скоротать время, они решили рано утром отправится на охоту. Подготовив все необходимое, сыновья кузнеца легли отдыхать в хате на широких скамьях, где постелила им матушка. Двухдневный переход по лесу быстро сморил Ратмира, и он заснул в ту же секунду, но Данко не мог заснуть еще долго. Он вспоминал то время, как он еще мальчишкой жил вместе с родителями, как чудесно проходили те юные года.

Повспоминав, Данко через небольшое время перевернулся на бок и крепко заснул. Утром их с братом ждала веселая прогулка, и им обоим не терпелось рассказать друг другу о прошедших годах. А ведь им было что рассказать.

…дружину жали к реке, воины бились из последних сил, меся под ногами красную жижу из грязи и крови убитых и раненых. Сотники отдавали команды, но с каждым мгновением русов становилось все меньше. Бой длился уже не один час, булгары превосходили по численности, но в силе уступали, и потому исход был не определен. Рослый воин бился в первом ряду, нанося удары своим мечом. Его лицо было окровавлено, а на левой ноге виднелся небольшой порез. Справа враг налегал сильнее, и потому русов затягивали в кольцо. Дружина пыталась прорваться через плотный строй, но усилия были напрасными. Воины стали смыкать щиты, не давая пройти противнику и сломать строй. Тот же воин потерял щит и был вынужден отбиваться одним мечом. Но вот удар, еще выпад, и он столкнулся с крепким и сильным врагом. Отбивая его удары, приходилось пятится назад, но вот вдруг рядом упал насмерть сраженный рус, и справа появилась брешь для врага. Успев отбить удар справа, дружинник пропускает тяжелый удар в грудь и валится наземь. Свет начинает меркнуть, в лицо попадают капли дождя, сверху падает мертвое тело, становится трудно дышать…

Данко резко открыл глаза. Его рубаха была насквозь мокрая от пота. Сон, что приснился ему, был его воспоминанием о походе в южные земли. В хате было еще совсем темно. Мать с отцом спали в другой комнате, и оттуда доносилось глухое похрапывание отца. Ратмир спал рядом, повернувшись к брату спиной и подложив ладони под голову.

Молодой воин не спеша сел на скамейку, огляделся, протер лицо ладонями. Ложиться спать он не собирался, да и сон не пошел бы уже. Встав, Данко потихоньку, чтоб никого не разбудить, направился на улицу. На дворе стояла гробовая тишина, слышалось посапывание коня в стойле и где-то далеко небольшой лай и грызня бродячих собак. Небо было звездное, а луна хорошо освещала землю. Постояв немного и подышав свежим прохладным воздухом, Данко подошел к бочке с чистой водой и умыл лицо и шею. Вода была прохладная, и бодрость мгновенно пришла к старшему сыну.

Постояв немного, он услышал, как скрипнула дверь, и шаги в его сторону. За время, которое он провел в дружине, ему пришлось многому обучится: различать шаги, вслушиваться в тишину, ведь это не раз помогало выходить живым из крайне сложных ситуаций. Когда от таких осторожных и тихих действий зависела жизнь не только твоя, но и тех людей, которые вместе с тобой стоят плечом к плечу и при надобности заслонят от удара, с которыми делишь все тягости и невзгоды походной жизни, когда дружина становится для тебя семьей, и за каждое неправильное действие ты в ответе не только перед старшими, но и перед самим собой, перед Богами.

Обернувшись, Данко увидел идущего к нему младшего брата. Подойдя, они молча поздоровались, пожав друг другу руки, и Ратмир направился к той же бочке с водой, чтобы умыться.

Младший брат выглядел более уставшим, видать, усталость была посильнее, и кратковременный отдых еще не восстановил сил молодого словенца. Ратмир умылся, и его лицо наполнилось энергией свойственной его молодому и крепкому телу, и вся усталость тут же улетучилась.

– Скоро будет светать, надо бы нам уже выходить, – присев на скамью возле хаты, Данко первым начал разговор.

– Вот-вот и встанет отец, у нас все приготовлено, оденемся и выходим, – Ратмир посмотрел на старшего брата.

– Ну, хорошо, свои вещи я оставил на дворе под навесом, – Данко указал на место, где стоял его конь, – А ты, брат, иди одевайся, я буду ждать тебя на дворе.