Алексей Белов-Скарятин - Миры Эры. Книга Первая. Старая Россия

Естественно, она пришла в ужас от такого положения дел и, будучи очень молодой и неопытной, решила, что дом нужно немедленно перестроить. И тогда без участия какого-либо архитектора, как я полагаю, половина дома была снесена и выстроена по-новому, в более современном стиле, с просторными спальнями, большим количеством ванных комнат, надлежащим водопроводом и канализацией и прочим подобным, став чрезвычайно благоустроенной и удобной для жизни, но в то же время потеряв бо́льшую часть своего изящества и ценности с архитектурной точки зрения. Позже архитектор появился и исправил ряд допущенных ошибок, добавив балконы, колоннады и веранды и сделав дом по-настоящему очаровательным, однако всё же не таким красивым, каким был прежний.

Мои родители оба любили Троицкое, хотя и совершенно по-разному – отец преимущественно проявлял интерес к сельскохозяйственной стороне жизни усадьбы и лошадям, собакам и охоте, верховой езде и управлению экипажем, дирижированию своим замечательным церковным хором и фотографированию всех и вся; мать же была всецело поглощена всевозможной благотворительностью, своими прекрасными цветниками, надсмотром за состоянием парка и дома. Поддерживать бесперебойный ход всей этой деятельности было отнюдь не простым делом, но она прекрасно справлялась. Естественно, у неё была экономка, дворецкий и многочисленные слуги, но, тем не менее, ей приходилось всё контролировать, давать поручения и следить за их должным исполнением. Помимо того, что сама семья вместе с педагогическим персоналом была весьма приличного размера, к ней добавлялись многочисленные гости, заполнявшие дом летом, и визитёры из соседних поместий, частенько заглядывавшие на огонёк, и нужно было позаботиться о комфортном размещении каждого.

Случались и особые оказии, например, пятнадцатое июля – день святого Владимира и именины моего отца, – когда съезжались гости со всей губернии, многие из которых оставались на ночь, а то и на несколько дней или даже недель. Программа праздника была очень насыщенной, и именно моя мать брала на себя заботу о том, чтобы всё и во всех отношениях было идеально: комнаты правильно распределены, гости удобно устроены, большой званый обед и сопутствующая ему музыкальная программа должным образом организованы (по этому случаю из Орла привозился военный оркестр), театральные постановки и фейерверк проведены на самом высшем уровне. В такие моменты она была действительно неповторима – без малейших признаков волнения или раздражения и всегда божественно красива. Но такой весёлой жизнь в Троицком представала в основном в те годы, когда мои родители были совсем молоды. В моё время всё стало намного спокойнее, ведь я родилась, когда они достигли зрелого возраста и, следовательно, уже не были столь активными и жаждущими удовольствий.

Алексей Белов-Скарятин

Очень жаль, что скорее всего уже невозможно будет ознакомиться с упомянутым документом, где основателем рода назывался татарский мурза Скарята, поскольку огромная библиотека из усадьбы Скарятиных, насчитывавшая свыше 20000 томов, среди которых находилось много книжных редкостей, включая иллюстрированные французские и голландские издания XVII-XVIII веков, была большей частью расхищена или уничтожена в первые месяцы после революции, и только чуть более трети от общего количества книг было сначала вывезено в Орловскую центральную библиотеку, откуда практически всё (за исключением 71-го тома, каким-то чудом задержавшегося в библиотеке и находящегося на сегодняшний день в её редком фонде) было передано в 1918-ом году Саратовскому университету (а почему именно туда – будет подробно рассказано в следующей книге).

Наверняка, тот документ был весьма искусно и красочно составленной родословной, описывающей отрасль рода Скарятиных, которая вплоть до Якова Фёдоровича, построившего усадьбу в Троицком, является нашей общей с Ириной, расходясь дальше на отдельные ветви (мой трижды прадед Дмитрий Яковлевич, пятый сын Якова Фёдоровича, был родным братом его третьего сына Владимира Яковлевича, деда Ирины, а моя прапрабабушка Варвара Дмитриевна, в замужестве Башкатова, являлась, соответственно, кузиной Генерала; стоит также отметить, что муж Варвары Дмитриевны, мой прапрадед Орест Дмитриевич Башкатов, был одним из ближайших друзей Генерала, и он ещё промелькнёт в дальнейшем повествовании Ирины как дядя Роро). Слава Богу, в различных российских исторических учреждениях, включая Государственный архив Орловской области (ГАОО) и Российский государственный архив древних актов (РГАДА), смогли уцелеть бесценные старинные фолианты и манускрипты, давшие мне возможность эту родословную воссоздать.

Наткнувшись в ГАОО на протоколы Орловского Дворянского Собрания о внесении шести сыновей Якова Фёдоровича в дворянскую родословную книгу (от 1824-го года) и о сопричислении двух детей Владимира Яковлевича к дворянскому роду (от 1853-го года), я поймал себя на мысли, что читаю нечто похожее на начало Евангелия от Матфея: "Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова; Иаков родил Иуду и братьев его …" , – но здесь это выглядело чуть иначе: "По признанию рода господ Скарятиных в древнем дворянстве, принят за родоначальника Степан Скарятин; поколенная же родословная показывает, что от Степана Скарятина произошли потомки в следующем порядке: от Степана Семён и Мартин, от Мартина Трофим и Иван, от Ивана Яков, от Якова Тихон и Иван, от Тихона Василий, от Василия Иван и Фёдор, от Фёдора Яков и Василий, от Якова Владимир (проситель)" . В этих же протоколах даётся некоторая информация о том, каковы были изначальные родовые поместья – "… за Мартином и Семёном Степановыми детьми Скарятиными по писцовым книгам Одоевского уезда Богоявленского стана 7136/1628 и 7137/1629 годов писаны были поместья отца их жеребьи деревень Горяиново и Рылево 46 четвертей с осминою в поле а вдвупотомуж 16 16 Жеребей – часть, доля поместья при поместной системе землевладения на Руси. Четверть – старинная русская мера земельной площади, равная 40 саженям в длину и 30 в ширину (1 сажень равна длине чуть более 2 метров, а четверть, соответственно, площади чуть менее 0,55 гектара). Осмина – половина четверти. Вдвупотомуж – при существовавшей в то время трёхпольной системе земледелия это означало ещё такую же площадь под озимый сев и ещё одну – под "пар", то есть вспаханное поле, оставляемое на одно лето незасеянным. …" , и как потом передавались по наследству, постепенно прирастая новыми землями. Сохранившиеся в РГАДА по Одоевскому уезду платёжные книги 1615-го и 1620-го годов, дозорные книги 1616-го года и межевые книги 1683-го года (в дополнение к упомянутым выше писцовым книгам 1628-го и 1629-го годов) не только добавляют новые детали к этой картине, но и однозначно показывают, что к началу XVII века семейство Скарятиных было многочисленным и разветвлённым, ведь ещё более десятка других представителей разросшегося рода, не относящихся к нашей с Ириной ветви, идущей от Степана, также владело землями в Одоевском уезде. Тем не менее, среди них не значился Борис Михайлович, которого Ирина ошибочно называет "нашим предком" в своём рассказе, равно как и другие Скарятины из "Осадного списка 1618-го года" , так как "за Московское осадное сидение" они были награждены владениями совсем в других местах – в Кашинском и Дмитровском уездах, находившихся к северу от Москвы, а не к югу как Одоевский. Я практически уверен, что Ирину ввела в заблуждение формулировка, данная в "Общем Гербовнике дворянских родов Всероссийской Империи" в комментарии к подробному описанию герба Скарятиных: "Фамилии Скарятиных Борис Михайлов сын Скарятин от Государя Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича, за Московское осадное сидение пожалован поместьями и на оныя грамотою. Равным образом и иные многие сего рода Скарятины Российскому Престолу служили дворянския службы в разных чинах и жалованы были от Государей в 7127/1619 и других годах деревнями. Всё сие доказывается справкою Вотчиннаго Департамента, родословною Скарятиных и копиею с определения Московскаго Дворянскаго Собрания" . Здесь к нашим с ней предкам имеет отношение не первое предложение комментария, а второе, и, конкретно, две фразы: "иные многие сего рода" и "других годах" . И таким годом с уверенностью можно считать 1596-ой, ведь именно тогда была составлена рукопись, хранящаяся сейчас в библиотеке архива Министерства иностранных дел в Москве, – "Десятня новиков всех городов Московской и Новгородской земли неслужилых и безпоместных, которые были повёрстаны поместным окладом по Государеву указу, состоявшемуся в Апреле 1596 (7104) года" . И в этой рукописи среди прочих выведены Степан Семёнов сын Скорятин и Артемей Семёнов сын Скорятин (в старинных документах фамилия чаще писалась через "О") как владельцы участков в 100 четвертей под Одоевым. Так вышло узнать имя отца "нашего" Степана – Семён, а также факт существования у Степана родного брата Артемея, что позволило, в свою очередь, установить родственные отношения между "нашими" Скарятиными и некоторыми другими, упомянутыми в Одоевских книгах из РГАДА. Ещё одним важным открытием стало то, что Семён Скорятин являлся опытным воеводой в "Смутное время", возглавлявшим в 1609-ом году вместе с Ларионом Трусовым поморскую рать ополчения 17 17 Из книги В. В. Каргалова "Полководцы XVII в." , сформированного в Вологде для наступления с востока на польских интервентов, поддерживавших второго Лжедмитрия, или, как его ещё называли, "Тушинского вора".