Александр Бубенников - У истоков Третьего Рима
- Название:У истоков Третьего Рима
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:978-5-04-164465-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Бубенников - У истоков Третьего Рима краткое содержание
Серия исторических романов охватывает вековой период истории Руси XV и XVI вв. (1480–1560 гг.) и рассказывает о прорыве Москвы, Третьего Рима, временах правления Василия III, Ивана IV. Романы тематически объединены в единое целое и могут быть весьма интересны и актуальны своими непреходящими историческими и нравственными уроками для современной России начала XXI века.
В сюжетные линии романов органично вплетены древнерусские произведения – летописные своды, жития, послания, духовные грамоты, освещающие не только личности князей и преподобных – героев романа, но и тайны русской истории и его великих государей, русского прорыва на Западе и Востоке, создания Великой Империи Ивана Великого и Ивана Грозного.
Цикл из шести исторических романов помогут глубже проникнуть в актуальные для нынешнего времени тайны отечественной истории первой Смуты в государстве и душах людей, приоткрыть неизвестные или малоизученные её страницы становления и укрепления русской государственности и гражданственности, и предназначается для всех интересующихся историей Руси-России.
У истоков Третьего Рима - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Пьяные сторожевые дозоры дремали и наплевательски относились к своим обязанностям обеспечения безопасности русского лагеря на Арском лугу, пока бояре и воеводы московские нежились в бесконечных пирах под ханскими шатрами. А взбешенный удачной вылазкой русских хан не дремал – бодрствовал со своими военачальниками в высокой казанской стрельнице. Его бесило ликование московских воинов Дмитрия, и он выжидал удобного случая ответить ударом на удар, внезапностью на внезапность, ханской местью на государеву месть.
Через несколько дней, когда в лагере русских не было уже никакой бодрствующей стражи, хан приказал ударить по русскому лагерю врасплох кулаком из двадцати тысяч конных и тридцати тысяч пеших ратников – и все это ранним утром, по восходе солнца, когда сон уснувших пьяных воинов так крепок. Русских было вдвое больше числом, только ни один воевода не мог совладать с испуганным сонным воинством, которому легче было драпать к своим судам, нежели организовать оборону.
Казанские летописцы записали о той страшной бойне, что «луг Арский взмок от крови» и был весь усеян русскими трупами после трудов черемисских стрелков, хорошо знавших свое дело в избиении полусонных обезумевших воинов. Прибывший через несколько в Москву посол австрийского императора Герберштейн со слов спасшихся в казанской бойни московитов записал в своих записках, что казанцы хитроумно обманули своих врагов «притворным ужасом и бегством из шатров своих в город, а после с отборными черемисскими стрелками ударили на них врасплох». В казанской летописи сказано, что кроме убитых в бегстве московского войска князей Михаила Курбского и Федора Палецкого, погиб и брат первого, воевода Роман, а взятый в плен израненный князь Дмитрий Шеин был замучен ханом; что из ста тысяч русских воинов спаслось только около семи тысяч.
С вестью о страшном разгроме Дмитриевой рати в Москву был послан гонец Василий Голенин, который в пути по иронии судьбы наткнулся на идущее в Казань войско воеводы Василия Холмского. Случилась немая сцена. На вопрос Холмского, остались ли еще после избиения Дмитриевой рати воины, что могли бы в составе его войска в новой битве с ханом загладить свою вину и робость с трусостью, гонец неуверенно покачал отрицательно головой и тяжело вымолвил: «Вряд ли, князь!».
Только ошибся гонец Василий Голенин, развернув войско Холмского назад в Москву. С минимальными потерями ушла от коварного хана московская конница под начальством воеводы Киселева и служилого царевича Зеденая, сына Нордоулата, старого и верного союзника Москвы. Московские конники решительно вступили в битву с казанскими преследователями во время организованного отступления посуху, в направлении к Мурому.
Государь Василий хмуро встретил в Москве князя Холмского, который уже не заикался об освобождении царевича Дмитрия. Что-то в небесной канцелярии сбоило в оказании помощи царевичу со стороны Холмского, который мог бы укорить в невыполнении обещания государя. А чего теперь укорять? И Казань не взята, и войско русское побито в назидание потомкам, и бездарному военачальнику Дмитрию с того времени уже не бывать никогда полководцем московской рати. Да и Холмский оказался не у дел со своим походом ради мести хану и ради спасения несчастного узника-царевича Дмитрия.
С мстительным назиданием своему шурину государь Василий заставил присутствовать Холмского при объяснении государя с иноземцами-пушкарями из разгромленного Дмитриевого войска. Холмский с серым усталым лицом слушал объяснения пушкарей и пытался уловить какой-то смысл в словах и деяниях государя, и с каждым мигом мрачнел и серел ликом все более и более.
В разгромленном войске брата было несколько иноземцев-пушкарей с огнестрельными снарядами, но только один смельчак из всех их сумел спасти свои пушки и снаряды и привезти их в Москву. Но неожиданно для Холмского государь милостиво отнесся к пушкарям, бросивших свои пушки и снаряды под Казанью на Арском лугу, но с гневом обрушился на смельчака, спасшего материальную часть и успешно отчитавшегося перед казной. Холмский понимал уже, что скрытый от посторонних глаз гнев государя на Холмского, вернувшегося назад с не стрелявшими пушками, по сути дела, ни с чем, с одними своими ходатайствами насчет царевича, проливается на смелого мужественного пушкаря.
– Ты берег снаряд, а не берег себя… Знай же, что люди искусные мне дороже пушек… – Василий многозначительно перевел взгляд с удивленного обескураженного смельчака пушкаря в окружении разулыбавшихся его товарищей на серое непроницаемое лицо Холмского. – Как ты считаешь, князь Василий, что дороже пушки или пушкари?..
И Холмский осмелился на дерзость. Он протер глаза, словно сбрасывая с них пелену оцепенения, и глухим голосом буркнул:
– Так-то так… Пушки посеять – дело нехитрое… Только если будут пушкари свои пушки при бегстве бросать, так ведь на войско пушек на напасешься – всё прозяпают… Сначала пушки, а потом царство…
Воцарилась странная гнетущая, мучительная для всех присутствующих тишина. Смельчак пушкарь, проглатывая комок в горле, громко икнул и попытался извинительно улыбнуться. Государь напряженно молчал и не торопился с ответом на вызов своего первого воеводы. Наконец, он взглядом полного невыразимого презрения посмотрел сверху вниз на втянувших головы в плечи иноземных пушкарей. Теперь уже у товарищей смельчака-пушкаря вытянулись лица, и они готовы были выслушать гневную отповедь в свой адрес. Но государь жестом приказал иноземным пушкарям, оставив для беседы с глазу на глаз своего первого боярина.
– Знаешь, почему я не наказал ни иноземных пушкарей за потерянные пушки, ни воевод за поражение от изменника-хана?
Холмский недоуменно, все в том же оцепенении, пожал плечами и таким же глухим бесцветным голосом произнес:
– Откуда мне знать, государь… Не силен я в догадках… Хотя…
– Что – хотя?..
– Ты не хотел унизить своего брата Дмитрия наказанием подчиненных ему воевод и пушкарей…
– Правильно мыслишь, князь Василий… За разгром московского войска, за унижение воевод и плененных ханом воинов, и отбитые пушки надобно наказывать истинного виновника сего московского бедствия – братца Дмитрия…
– Да-к, братца… – протянул неуверенно Холмский.
– Ты бы мог стать палочкой-выручалочкой и одному Дмитрию-брату, и пушкарям… – Государь задумался и жестко добавил. – Да и другому Дмитрию-племяннику… Не вышло…
– Что не вышло, государь?.. – промолвил Холмский.
– Что-что?.. – Процедил государь с раздражением. – Вот возвратился ты из похода со всеми своими пушками и пушкарями… Только на хрена мне все твои целые, сохраненные пушки, ни разу не выстрелившие в сторону наглого хана, коли мое правление с легкой руки родного брата и шурина началось с неудачного московского похода на Казань и тяжкого поражения государева войска… Не любит народ государей пораженцев… К царевичу опальному запросто может отвернуться от меня… А ты талдычишь об его освобождении. Ну что ж, раньше до похода освободить царевича было непростительной глупостью для государя, а после неудачного похода на Казань это уже не глупость, а поражение государства в кольце врагов Москвы на западе и востоке… Может, на Казань новый поход устроить? Поставлю во главе войска другого опытного полководца, того же Щеню – как считаешь, князь Василий?.. Щеня справится или тоже возвратится ни с чем?
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: