Анри де Кастри - Маркиза де Помпадур

Она также стремилась лишить благосклонности короля министра военно-морского флота, графа де Морепá. Тот прекрасно исполнял свои обязанности, но был язвителен и легкомыслен. Будучи импотентом, он не любил женщин. Любезный и колкий рифмоплет, он стряпал о женщинах, особенно фаворитках, нелицеприятные куплеты. Луиза хотела ввести в правительство Бель-Иля, но провал Богемской кампании не побуждал к этому короля, который удовольствовался тем, что наделил Бель-Иля герцогством.

11 июня 1742 года Фридрих II заключил с Марией-Терезией договор в обмен на ее отказ от Силезии и графства Глац. Один Вольтер направил прусскому королю письмо с поздравлениями; за это послание Вольтер подвергся таким нападкам, что обратился к Луизе де Майи с призывом о помощи. Возможно, что Луиза де Майи, добрая по натуре, вступилась за писателя, однако у нее тогда были более насущные заботы.

Роман с Полин заставил ее задуматься, тем более что у нее имелись другие сестры. Одна из них, госпожа де Флавакур, присутствовала при ужинах в узком кругу, но больше всего Луизу беспокоила другая ее сестра – Мари-Анн, 1717 года рождения, бывшая замужем за провинциальным дворянином, маркизом де Ла Турнелем, чрезвычайно богатым благодаря лесозаготовкам в районе Отена.

Завидуя счастливой доле старших сестер, Мари-Анн стремилась приблизиться ко двору и в 1740 году заставила мужа купить должность пехотного полковника у Конде. Ла Турнель переехал на жительство в Версаль и через полгода умер.

Его вдова была вольна в своих поступках; обладая неоспоримой красотой, она стала любовницей младшего герцога д'Аженуа, будущего герцога д'Эгийона.

Людовика XV покорила ее красота; герцог де Ришелье это заметил; он приходился дядей сестрам Нель и посоветовал королю поместить Мари-Анн в замке. Луиза де Майи имела неосторожность не только согласиться на это, но и назначить свою сестру фрейлиной королевы на место, освободившееся после смерти герцогини де Мазарини. Мари-Анн приступила к своим обязанностям 20 сентября 1742 года.

Кроме того, Луиза де Майи, сильная своим положением титулованной любовницы, уступила собственную должность фрейлины королевы своей сестре госпоже де Флавакур.

Королева молча приняла это назначение и относилась к де Флавакур не более враждебно, чем в свое время к Луизе де Майи. Зато Ее Величество тотчас невзлюбила Мари-Анн де Ла Турнель, с чьей стороны предчувствовала угрозу.

Однако Мари-Анн была искренне влюблена в герцога д'Аженуа. Тогда Ришелье, задавшийся целью уложить Мари-Анн в постель короля, увез герцога д'Аженуа с собой в Лангедок, где ему предстояло возглавить собрание Генеральных штатов. Ришелье долго удерживал герцога в Тулузе и свел его с молодой женщиной, такой красивой, что д'Аженуа стал ее любовником, а Мари-Анн де Ла Турнель ему этого не простила. Теперь препятствий не оставалось, и она могла уступить Людовику XV.

Если Луиза и даже Полин любили короля ради него самого, то Мари-Анн прикидывала выгоды, которые она могла бы извлечь из его страсти.

Ришелье организовал свидание, приведя переодетого короля на обед к мадам де Ла Турнель и после оставив их одних. Эта встреча состоялась примерно 25 ноября 1742 года. Однако Мари-Анн была слишком хитра, чтобы уступить тотчас же.

Луизе, почувствовавшей опасность и готовой поделиться, как в свое время с сестрой Полин, Ришелье объяснил, что для нее будет мудрее добровольно покинуть двор. Луиза, плача, повиновалась; она в последний раз поужинала с королем, а затем удалилась в тулузский особняк. Людовик XV уплатил ее долги, составившие 600 000 ливров, и назначил ей пенсион в 20 000 ливров.

Избавившись от сестры, Мари-Анн тем не менее не отдалась королю. Она потребовала, чтобы Луиза больше не возвращалась, и поставила свои условия: пусть с ней обращаются на том же уровне, как с мадам де Монтеспан. Мари-Анн пожелала, чтобы ей предоставили красивые покои в замке, обставленный особняк в Париже, месячную ренту в 150 000 ливров [5] Более полумиллиона евро. , презентовали бриллиантов на 500 000 ливров и гарантировали, что ее потенциальные дети будут признаны законными.

Слухи поползли по столице, и парижане довольно зло распевали:

На самом деле выводы были преждевременными. Мари-Анн все еще не уступила; она не любила короля, но связь с ним льстила ее честолюбию. Возможно, что Людовик XV, сдерживаемый Флёри, не решался удовлетворить притязания женщины, которую желал.

Из осторожности Мари-Анн согласилась лечь в постель короля, когда тот подписался под большей частью ее требований, но без особого желания, заставив короля долгое время стучаться в ее дверь в Шуази, прежде чем открыть ее. Надо полагать, что по-настоящему связь началась в Шуази в ноябре 1742 года.

По иронии судьбы у короля сильно разболелись зубы, что помешало ему предаться любви, но ожидание было непродолжительным, и вскоре на улицах запели:

Празднуя победу, Мари-Анн должна была бы держаться скромней; она же повела себя с королевой с редкостной бестактностью, оскорбив ее своим высокомерием и наглостью.

Не отступая от своих притязаний, она тотчас потребовала достойные своего положения апартаменты, и Людовик XV решил поместить ее в бывших покоях господина де Куаньи. Поскольку те были подготовлены лишь в 1743 году, Мари-Анн въехала в прежние покои своей сестры Луизы, которые заново обставили, что окончательно дало понять брошенной любовнице: надежды на возвращение прошлого нет.

1 января 1743 года Людовик XV подарил мадам де Ла Турнель золотые часы, которые он некогда купил для Луизы де Майи. Мари-Анн преподнесла королю альманах в китайском переплете, усыпанном бриллиантами, – вероятно, в расчете на то, что король расщедрится и уплатит ее долги.

Затем произошло событие, взволновавшее всю Францию: кардинал де Флёри на девяносто первом году жизни отошел в мир иной, и 30 января 1743 года король заявил, что будет править один с помощью Совета.

Общество было убеждено, что на самом деле править станет де Ла Турнель, – настолько велико казалось ее влияние на короля.

Однако поначалу она будто бы интересовалась не столько политикой, сколько положением своей семьи: она выдала свою сестру Диану замуж за вдовца, герцога Лораге де Бранка; король оплатил расходы на свадьбу и обеспечил новоиспеченной герцогине де Лорагe доход с налогообложения евреев. Существовал уговор, что если герцогиня де Лораге ночует в Версале, то в покоях своей сестры, что было легко устроить, ибо Мари-Анн де Ла Турнель удовлетворила свои запросы и отныне обладала двумя апартаментами, расположенными в аттике главного корпуса. К роскошным комнатам Мари-Анн вскоре присоединили столовую и кухню, а фаворитка продолжала выставлять королю, которого по-прежнему не любила, всё новые требования.