Евгений Плотников - Гипсовый пионер с отбитым горном

Завод напоминал скульптуру новенького гипсового пионера, которого водрузили в населенном пункте с разбитыми улицами и нечинеными деревянными тротуарами, где вечерняя и ночная темень, переполненные трамваи. Пионер с гордо поднятой головой возвещает звуками своего горна о приближении светлого завтра, а народ стоит в очереди и первым делом проклинает Советскую власть и партию.

Важно заметить, что стране необходимо было проводить индустриализацию, да еще и в короткие сроки, иначе просто не выжить; таким образом, все городские силы были сосредоточены на строительстве завода, при этом руководство города (горсовет) совершенно не занималось материально-бытовым состоянием трудящихся Перми.

Не было известки, нечем было травить тараканов, не налажен транспорт, люди попадают под трамваи, нет мыла, дети сидят без обуви и т. п. В городе был один-единственный универмаг, только товары в нем отсутствовали. На всю Пермь одна хорошая проезжая дорога – Коммунистическая, да и то плохо замощенная.

Некоторые цитаты О. Л. Лейбовича, описывающие сложившуюся ситуацию в городе тех лет, возможно и сгущают краски, но какой-то долей истины они, несомненно, обладают. Например, мои предки, перебравшиеся из села в Пермь, опасаясь процедуры раскулачивания (предупредил родственник, состоявший в комитете бедноты), действительно какое-то время проживали в будке путевого обходчика и продолжительное время жили в бараке. Что касается недовольства Советской властью, то ее «мягкую форму» я лично слышал от пожилой соседки по коммунальной квартире в конце 70-х годов, а в 30-х воспоминания о прежней стране были еще свежи и люди, естественно, проводили аналогию.

В данном случае, городские власти можно понять; ну помучаются люди, ну поругают власть, даже если кто-то и пострадает. В конце концов, выдержат, человек вынослив. А вот если сорвать планы партии. Здесь угроза уже для них самих, здесь пострадать может их личная пятая точка, а она, как говорится, «ближе к телу». А так глядишь, еще и «медальку» дадут. Если и не дадут, тоже хорошо – зато не тронут.

Через несколько дней Алёша Полуэктов навестил Никифора Яковлевича, тот не подал никакого вида, они поговорили и, уже собравшись уходить, Алёша спросил:

– Как спирт?

– Во! – Никифор Яковлевич, подняв вверх большой палец левой руки при сжатом кулаке, поднес его к носу Алёши.

Алёша информацию принял и для верности произвел «контрольный выстрел»:

– Еще будешь?

– А чё, есть?

Алёша отрицательно помотал головой, попрощался и побежал по своим делам, которые во время исполнения им трудовой функции совпадали с делами производства. Через несколько дней Никифор Яковлевич ходил по цеху в приподнятом настроении, он был явно доволен собой; купаясь в лучах славы, Никифор Яковлевич рассказывал, как он хоть и пострадал сам, но все-таки создал ажиотаж в туалетных комнатах заводоуправления…

Позволю себе еще одно небольшое отступление, поскольку в жизни города Перми 8 марта 1940 года произошло знаменательное событие – его переименовали в город Молотов по случаю 50-летия главы советского правительства, министра иностранных дел СССР Вячеслава Михайловича Молотова.

Существовала такая легенда, не берусь, правда, утверждать о ее достоверности. В честь юбилея Молотова решил Сталин сделать своему соратнику подарок – назвать его именем какой-нибудь город. Вертел в руках карту, подыскивая подходящий населенный пункт. Ленинград, Сталинград переименовали. Вятку, где в слободе Кукарка Нолинского уезда Вятской губернии В. М. Молотов родился 25 февраля (9 марта) 1890 года, тоже переименовали – в Киров. Ну не Москву же переименовывать! Наткнулся Иосиф Виссарионович на город Пермь. И название какое-то непонятное – Пермь. Решение было принято, и «всесоюзный староста» М. И. Калинин утвердил указ о переименовании города, естественно «идя навстречу пожеланиям общественных организаций».

Купаясь в лучах славы, Никифор Яковлевич рассказывал, как он хоть и пострадал сам, но все-таки создал ажиотаж в туалетных комнатах заводоуправления…

Стоит отметить, что Пермь не была для В. М. Молотова незнакомым городом – он там работал, учреждал советскую власть. Городу было возвращено историческое название 2 октября 1957 года; данное событие связано с кадровыми перестановками в руководстве страны и последовавшей за ними некоторой коррекцией политического курса.

С началом Великой Отечественной войны важнейшей была проблема кадров. Массовый уход на фронт добровольцев, непрерывное наращивание производства в связи с увеличением выпуска самолетов для фронта создавали дефицит кадров. Основную массу пополнения составили подростки в возрасте 11—17 лет и домохозяйки. Они стали приходить на завод в первые месяцы войны добровольно, стараясь занять место ушедших на фронт мужей, братьев, сыновей, отцов.

В июле 1941 года пермяки приняли первых эвакуированных. Осенью закончили монтаж оборудования, поступившего из Москвы, Ленинграда, Харькова, Днепропетровска. А через два месяца все предприятия приступили к выпуску продукции, став составной частью единого коллектива. Несмотря на холод в цехах, недостаток питания, нехватку одежды и обуви, копившуюся изо дня в день усталость, коллектив завода работал с высокой отдачей. Участвуя во Всесоюзном соревновании за Знамя Государственного комитета обороны, завод за период войны завоевывал его 19 раз.

Приметой наступления мирного времени стало налаживание на заводе производства товаров народного потребления. Почти четыре года население страны не могло приобрести «самых элементарных» предметов быта – вся промышленность работала для фронта. Теперь необходимо было ликвидировать острый дефицит предметов бытового обихода. На заводе расширяли и оборудовали вспомогательные цехи. Наладили изготовление разнообразной посуды, кроватей, столов, электроплиток, обуви, деталей тракторов и комбайнов.

Основное же производство продолжало заниматься новыми поршневыми моторами, созданными под руководством А. Д. Швецова уже для мирного неба. Они подняли в небо такие известные машины как вертолет МИ-4, пассажирские самолеты ИЛ-12, ИЛ-14. Конструктором создано более 20-и моторов и их модификаций. Их диапазон – от 100-сильного М-11 (первый российский серийный мотор, 1925 год) до АШ-2К мощностью 4700 лошадиных сил образца 1950 года. Вертолет МИ-4 находит применение во многих странах мира и эксплуатируется около сорока лет. Самолеты ИЛ-14 с моторами АШ-82Т (1900 лошадиных сил) эксплуатируются во всех широтах, включая Арктику и Антарктику. Регулярные перевозки пассажиров на этом самолете начались в 1954 году, а массовое списание остававшихся в строю Ил-14 было проведено в конце 1980-х – начале 1990-х годов.