Геннадий Гусев - НЕ ВЕДАЯ СОМНЕНИЙ

Ротный даёт команду на открытие огня. Это была последняя задача, стоящая перед подразделением Чигвинцева, поэтому экипажи оставшиеся боеприпасы не жалели. Все цели были поражены. Осталось ждать команду возвращаться на исходную, а затем в лагерь. От нервного напряжения и тяжёлой физической работы все изрядно устали. Животы, как двигатели неприятно урчали, требуя пополнения израсходованных ресурсов. А в лагере на ольховых и берёзовых дровах дымились походные кухни, старшины с поварами колдовали над приготовлением первых и вторых блюд из пшена, картошки и тушёнки, а также салата из лука с горошком и зелёными, солёными помидорами. И, надо сказать, у них это здорово получалось.

За время учебного боя в батальоне вышло из строя две боевые машины. Одной из них была старшего лейтенанта Николаева. Тягач, ушедший за поломанным танком девятой роты, до обеда так и не вернулся. Поэтому Чигвинцев принял следующее решение: командиру первого взвода и зампотеху роты после приёма пищи личным составом, готовить технику к маршу, а он с Ивановым на двух машинах выедет на помощь старшему лейтенанту Николаеву.

Соответствующий приказ был отдан, а приказ, как известно, необходимо исполнять.

Декабрьские дни холодные и очень короткие, приходилось спешить. Взревели моторы, танки чуть присели, как хорошие скакуны перед прыжком и разом рванули вперёд. Сейчас их ни что не сдерживало. Огромный пустынный полигон расстилался перед ними. Гусеницы рвали сухую, замёрзшую траву, жёсткий кустарник, машины легко перелетали через незначительные ямы и воронки.

«Где ты несчастный старший лейтенант Николаев? – подумал Иванов, – опять тебе как всегда не везёт.»

Вскоре они увидели увязший в болоте танк командира третьего взвода. Экипаж уже долгое время сидел на броне, не имея возможности самостоятельно покинуть подтопленную машину. Огромная полынья ледяной мутной воды окружала её.

– Привет орёлики! Неплохо устроились! – крикнул им Чигвинцев, после того, как его и Иванова танки остановились.

– Вам бы так… – послышалось от кого-то из них приглушённый ответ.

– Не понял, я сейчас что-то услышал или мне показалось? – изменил тон ротный. – Да во время войны экипаж танка не дошедший до переднего края противника отдавался под трибунал! Вы это знаете?! А у вас разве есть совесть?! Как вы могли на такой площади полигона найти для себя яму? Сколько раз я вас здесь гонял? Ладно, потом с вас спрошу. Сейчас готовьте тросы к вытаскиванию машины, – приказал он.

С помощью взятых с собой досок вначале эвакуировали замёрзший экипаж, затем Чигвинцев подогнал к завязшей в иле боевой машине свой и Иванова танки. Выстроил их в колонну и соединил тросами. Осталось главное подцепить сзади машину Николаева. А это значит, что кому-то надо было раздеваться и лезть по грудь в ледяную жижу и там внизу наощупь искать и одевать на буксирные крюки тяжёлые, стальные тросы. Вывод напрашивался один: эту работу должен делать экипаж командира третьего взвода, ведь он посадил в трясину танк. Но, посмотрев на их измученных и замёрзших, Чигвинцев понял, что они сейчас не в состоянии вообще ничего исполнить и приказал сделать это своему наводчику. Тот мигом разделся до нижнего нательного белья, всем своим платоническим существом сопротивляясь требованию разума, осторожно ступая босыми ногами по ледяной жиже, стал постепенно погружаться в жутко-ледяную «купель». Все подбадривали его, давали советы. Вот он подошёл с тросом к танку, присел по подбородок в воду, попытался надеть трос на крюк. Не получилось. Ещё сделал несколько попыток – тот же результат. Ротный недовольно крикнул:

– Соберись, что ты его гладишь, один раз и всё!

Но и в этот раз не у него ничего не вышло. Видно, как солдат стал замерзать, руки уже не слушались его.

– Всё, вылезай, – сказал Чигвинцев. – Дайте быстро ему сухую одежду и в танк.

– Что будем делать? – спросил Иванов.

– Как что? Готовься, теперь твоя очередь, – усмехнулся ротный.

– Хорошо, – Николай собрался выполнять приказание, но Алексей остановил его.

– Нет уж, хватит мне с вас. Всё равно лучше меня это никто не сделает. Готовьте трос.

И он быстро разделся, подошёл к танку, поднырнул под него. Трос дёрнулся, в нависшей тишине все услышали глухой стук фиксатора буксирного крюка. Тоже было сделано и со вторым.

– Вот так пример! Вот как надо работать в экстремальной ситуации! Молодец ротный! – наверно так подумал каждый, кто был свидетелем происходящего.

Сцепленные танки Иванова и Чигвинцева крест-накрест буксирными тросами стали медленно в натяг вытаскивать увязшую в болоте машину. И она пошла. Все облегчённо вздохнули. Ещё через несколько минут танк Николаева, обтекая чёрной торфяной жижей, стоял на твёрдой почве. Он представлял собой «неживой» кусок металла. Вода, попав в работающий двигатель, полностью парализовала «сердце» боевой машины и часть её приборов. Теперь она не могла самостоятельно двигаться. Необходим был серьёзный капитальный ремонт.

Перекурив и передохнув немного, присоединили неисправный танк к машине Иванова, взяв курс на лагерь. Вскоре без особых проблем добрались до него.

Короткий декабрьский день заканчивался, а дел предстояло сделать ещё много. Утром батальон должен был своим ходом совершить многокилометровый марш к месту погрузки. На всё-про всё отводилось ровно одни сутки. Поэтому экипажи в ускоренном темпе дотемна готовили на окрепшем морозе свои боевые машины. Поздним вечером, когда все работы были закончены, комбат вызвал офицеров в штабную палатку на совещание. Он напомнил порядок и маршрут движения, время погрузки техники. В связи с тем, что в батальоне имелись два неисправных танка, майор Ибрагимов приказал создать эвакуационную группу под руководством лейтенанта Иванова. Это делалось с целью экономии времени. Пока батальон, совершив марш, будет грузиться на железнодорожные платформы, подойдёт и группа Иванова.

После совещания Чигвинцев ещё долго разговаривал со взводным. Он говорил, что Николаю досталась самая сложная работа, поскольку он потащит за собой по уже разбитой батальоном дороге неисправные машины. Будут рваться тросы, буксовать танки и всё это при крепчающем с каждым днём морозе. И помощь ему не придёт. Поэтому он – Иванов, должен быть заранее к этому готов.

Да, прав был ротный, вспоминал впоследствии Николай. Тяжело ему пришлось тогда. Но только так и получают профессиональный опыт. Благодаря наставлениям Чигвинцева, казалось бы необоснованным придиркам и, конечно же личным примером, из молодого «зелёного» лейтенанта понемногу вырастал уверенный в себе, офицер, командир.

На следующий день, после раннего завтрака, батальон построившись в одну длинную колонну, отправился в обратный путь. В замыкании шли танки эвакуационной группы Иванова. Что собой представляла танковая дорога, проложенная в лесистой, местами заболоченной местности после прохождения по ней десятков сорока-тонных боевых машин трудно описать. А ведь Николаю надо было тащить за собой ещё и неисправную технику. Короче говоря, задача, поставленная комбатом оказалась на деле ещё более сложной и физически крайне тяжёлой, чем он её себе представлял.