Павел Торанов - Машинист

– Новобранцев набираю, – сухо ответил капитан и отвел взгляд в сторону. – Получил ранение, пока не поправился, вот, нашли работенку, – показывая раненую руку, сказал капитан. – Клим, такое творится, враг семимильными шагами идет вперед, людей много, а толку? Новое пополнение, необстрелянные пацаны, и времени на обучение нет. Здесь вот набираю новый призыв. Ну а ты как, добился чего хотел?

– Да, закатка подходит к завершению, жду приказа на назначение в должность машиниста.

– Закатка? – не совсем понимая, спросил капитан.

– Это обучение вождению поездов на определенных участках железной дороги, – объяснял Клим, раскрывая суть профессионального термина.

– Мы же с тобой через многое прошли, – смотря в глаза Алексею, говорил капитан. – Бойцы с такими навыками нужны стране на фронте. Ты мне нужен!

– Я все понимаю, – опустив голову, сказал Алексей. – Но уже устал заваливать военкомат прошениями о призыве. Все не так просто, у меня броня, я железнодорожник, да вы и сами знаете.

– Ты забыл, в каком подразделении я служу и какие у него полномочия. Немец на Москву нацелен. – Взгляд капитана помрачнел, появилось раздражение. Он достал папироску, нервно стуча по карманам в поисках спичек. Алексей достал свои, помог прикурить. – Ладно, Клим, сейчас занят, дела, сам понимаешь. Завтра отправление в семь утра от военкомата. Надумаешь – бери документы и приходи, остальное все оформлю.

Капитан похлопал его по плечу, развернулся и пошел в здание. Алексей, постояв немного, своей дорогой побрел домой.

Соображать трудно, сказывалась усталость после работы, нужен отдых. Придя домой, помывшись, поев, Алексей лег спать. Проснулся часов в восемь вечера. Первая мысль, которая пришла, – надо поговорить с Катей. Надевая выходной костюм, он что-то нащупал в кармане. Это было кольцо – то самое, которое предназначалось его любимой. Посмотрев на него, он убрал кольцо в шкатулку, которая стояла в серванте. Он понятие не имел, что сказать Кате. Она знала о всех его размышлениях и походах в военкомат, ему хотелось верить, что она все поймет. В последнее время Алексей перестал сигналить, прибывая на станцию, да и не до этого было, но, как ни странно, Катя словно чувствовала, что приезжает именно он, а может быть, она встречала каждый поезд.

Подойдя к двери ее квартиры, Алексей хотел нажать на кнопку звонка, но что-то остановило его. Постояв пару минут, смотря в одну точку, он развернулся, вышел из подъезда и вдруг услышал позади себя голос.

– Леша, Леша! – кричала вслед ему Катя, второпях выбегая на улицу, и вид у нее был весьма взволнованный. Алексей обернулся, и она, подбежав, тут же обняла его. – Что случилось, ты почему не зашел? – начала она его расспрашивать.

– Завтра я ухожу на фронт, – отведя взгляд в сторону, сказал Алексей, словно выдавив эти слова из себя.

– Значит, добился своего, – с упреком произнесла Катерина. – Ты думаешь, я не знаю, что все свободное от работы время ты не вылезаешь из военкомата? Года не прошло, как из армии вернулся, – и опять в бой. Леш, ну куда тебя несет? Не навоевался еще?

– Дело в другом – я просто умею это делать, – пытался объяснить Алексей.

– Ты и поезда умеешь водить, это тоже важно. Отец говорил, что скоро машинистом самостоятельно поедешь.

– Петр Матвеевич беспокоится о моих делах? – удивился Алексей.

– Конечно, он о тебе беспокоится – как о будущим зяте. Да, он строг и немногословен, но к тебе он относится с уважением. Я не понимаю, что с тобой происходит и почему ты перестал сигналить, возвращаясь на станцию. Ведь твои гудки для меня – это как признание в любви. Сейчас всем тяжело, но зачем же уходить от любимых людей?

– Чтобы к моим дорогим людям не добрался враг, – твердо ответил Алексей. – Я все уже решил. Помнишь, тогда, в парке, я хотел задать тебе вопрос…

– Задашь, когда вернешься, – перебила его Катя и крепко прижалась к груди. – Лешка, вернись ко мне.

На этой понимающей ноте они расстались. Алексей сразу направился к себе на предприятие. В депо у нарядчика он оставил заявление и на выходе в дверях случайно встретил своего машиниста – Иваныча.

– Завтра сформируют с новым помощником, – сказал Алексей. – Мое прошение на фронт удовлетворили.

– Надеюсь, ты все обдумал, – сказал Иваныч. – Бросаешь важное дело, сам знаешь, сколько времени и труда нужно, чтобы подготовить машиниста.

– Я там нужнее, – непоколебимо ответил Алексей.

– Сейчас люди везде нужны. Не только армия, народ воюет. Надеюсь, ты когда-нибудь это поймешь. Удачи тебе, Леха, – приобняв, произнес Иваныч и пошел к нарядчику сдавать какие-то документы. Видно, забыл оформить что-то после поездки.

Утром следующего дня, около семи часов, Алексей стоял возле военкомата, придерживая рукой привычный армейский вещмешок, перекинутый через плечо, в котором было собрано все необходимое для солдата. Производилась посадка людей в машины. Капитан, бывший командир его роты по срочной службе, четко знал свое дело. Он подготовил все необходимые документы и был уверен, что Алексей явится в срок.

– Местечко есть, товарищ капитан? – коротко спросил Алексей.

– Тебе найдется, – улыбнувшись, ответил капитан. – Не сомневался, что придешь, запрос еще вчера в депо отправил, можешь воевать спокойно.

Алексей и еще много молодых людей погрузились на машины, которые повезли их на вокзал. Там шла посадка на эшелон. Точно никто не знал, куда направятся. Знали одно: ехали на войну.

Калининский фронт, пять километров от Ржева, неподалеку от разрушенной в ходе боев деревни Полунино, 28 августа 1942 года. На фронтовую полосу вечером прибыл военный «пазик», из которого вышел сотрудник НКВД. Развозя ногами мокрую после недавно пройденного дождя землю, направился в штаб. Подойдя к караульному, сказал:

– Боец, доложи начальству: прибыл капитан госбезопасности.

Солдат кротко бросил взгляд на него, открыв деверь в блиндаж, громким голосом произнес:

– Разрешите, товарищ полковник.

– Чего тебе, Савченко? – сказал полковник усталым голосом, всматриваясь в карту местности, на которой не стихали бои.

– К вам капитан госбезопасности.

Взгляд полковника резко поменялся, стал настороженным и недоверчивым.

– Пусть войдет, – сухо произнес полковник.

Капитан, войдя в блиндаж, на секунду осмотрелся, подойдя к полковнику, представился:

– Капитан госбезопасности Самойлов.

– Полковник Травин, присаживайтесь, – глядя на стул у стола, предложил полковник. – Чем обязан, капитан, что привело вас сюда? – с большим интересом продолжил Травин.

Открывая планшет, капитан госбезопасности отвечал:

– Государственный Комитет Обороны 3 января 1942 года принял постановление за номером 1095 «О восстановлении железных дорог». Согласно ему железнодорожные войска передаются в оперативное подчинение НКПС, создаются специальные формирования, задача которых – проведение восстановительной и эксплуатационной работы в непосредственной близости от фронта. Комплектовка таких формирований производится военными отделами железных дорог, туда зачисляются не только кадровые железнодорожники, но и выпускники транспортных институтов, техникумов, школ. В связи с вводом новой железнодорожной ветки на Сталинград в эксплуатационных депо, обслуживающих данный путь, сложилась непростая ситуация, острый дефицит кадров. На основании этого постановления у меня приказ о передислокации следующих лиц.