Павел Торанов - Машинист

Когда Кате было девять лет, ее мама тяжело заболела. И Петр Матвеевич перевелся в Саратов, поближе к родителям жены. Но и это не спасло от печального конца, вскоре она умерла. С тех пор Петр Матвеевич с особым трепетом относился к дочери. Но с июля 1942 года одна мысль не покидала его, более того, она убивала его изнутри. Он дал себе обещание во что бы то ни стало оберегать Катерину, а получилось все наоборот. Вопреки воли дочери он взял ее с собой в Сталинград, чтобы она была под присмотром. Спустя время оказалось, что он привел ее в пекло войны.

С утра мысли о Кате никуда не ушли. Алексей просто думать не мог о чем-либо другом. Но дело есть дело, надо собираться в поездку. В кладовой комнате Клим отыскал свою старую рабочую шарманку – сумку, с которой ходил на работу, и она навеяла добрые воспоминания о былых поездках. Постепенно стал пробуждаться рабочий настрой. Собирался он всегда молча, погрузившись в процесс. Родители его знали об этом и поэтому никогда не задавали пустых вопросов, которые он в любом случае оставил бы без ответа. А как иначе, ведь нужно было ничего не забыть: собрать необходимую рабочую документацию, положить спецодежду, проверить техническую аптечку. Также необходимо взять с собой в дорогу пищу, чай и сигареты. Словом, паек, который позволит продержаться двое суток. Но вопреки всему хотелось все бросить и сорваться к своей любимой. Он как никто другой знал, что такое осажденный город, в котором идут уличные бои. Ведь память о сражении за Калинин останется у него навсегда.

Ближе к обеду раздался стук в дверь. Это был «вызывной», работник депо, ставивший в известность паровозные бригады о времени явки на предстоящую поездку.

– Климов Алексей? – обратился с вопросом мужчина через порог квартиры.

– Да, – спокойно ответил Клим.

– Явка на восемнадцать.

– Понятно, – произнес Клим, закрывая дверь.

На явку, на работу приходили не ко времени, а намного раньше. За час, а то и за два. Перед началом работы нужно пройти предрейсовый медосмотр, чтобы фельдшер подтвердил твою готовность к работе, по завершении ставилась печать в «маршрут машиниста» – документ установленного образца, куда заносятся все данные о поездке. Потом дежурным инструктором депо проводится предрейсовый инструктаж.

Вот такой порядок, а каждый порядок формирует традиции. По традиции паровозные бригады собирались в курилке минут на пятнадцать-двадцать. Именно там можно было услышать все недавние новости. В основном рассказывали, как проходили поездки, какие у кого случались неисправности и как из них победоносно выходили. Если задуматься, эти беседы напоминали технические занятия, только в непринужденной, доброй атмосфере без надзора со стороны начальства.

По распоряжению инструктора Клима поставили на поездку в бригаду к его бывшему машинисту, с которым он работал и который производил его закатку, передавал опыт вождения поездов.

Из «брехаловки» (так называли местную курилку) раздавался громкий голос Иваныча.

– Здорово, Иваныч, – бодро произнес Клим.

– Лешка! Здорово, брат,– радостно крикнул Иваныч.

Они крепко пожали друг другу руки и обнялись, как старые приятели.

– Да, посмотри, как время летит, как будто вчера с поездки приехали, – и тут Иваныч на секунду запнулся, и вид его стал серьезен. – Вот только, брат, глаза у тебя стали намного старше.

– Говорят, ветка новая, уже ездил кто? – перебил Клим, стараясь быстро сменить тему.

– Только до ближайших разъездов с целью строительства, а так мы открывать будем.

– Кочегаром кто поедет? – поинтересовался Алексей.

– Мишка Рябов. Да ты его знаешь, слесарем в депо работал, рыжий такой.

– Да, что-то припоминаю.

– Слесари почти все в поездах. Кто кочегаром, кто помощником поехал. А бывших помощников в скором порядке закатали. Ну а как по-другому? – Посмотрев по сторонам и недовольно взглянув на часы, которые он перед рейсом всегда сверял с часами дежурного по депо, Иваныч нервно сказал: – Сколько раз ему говорил – приходи пораньше, а если паровоз водой снабжать?

Когда подошел кочегар, бригада в полном составе пошла на явку. После зашли в зал проведения инструктажей. Всего к этому времени было вызвано шесть паровозных бригад. Дежурный инструктор, который также являлся инструктором колонны, где числился Клим, уже был на рабочем месте. Он с невозмутимым видом заполнял нормативные документы. Рядом с ним за столом сидел политрук, по всей видимости, недавно назначенный, потому что Клим видел его в первый раз. Бригады, пройдя в зал, расселись по местам.

– Здравствуйте, – сказал Валерий Петрович, обращаясь к бригадам.– Перед тем как начнем, слово Валентину Борисовичу.

– Здравствуйте, товарищи! – встав, начал свое выступление Валентин Борисович. – Как известно, железнодорожный транспорт называют родным братом Красной армии. Связь фронта с тылом зависит от прочных коммуникаций, которые советские железнодорожники обеспечивают своим самоотверженным трудом, выполняя перевозки в любых условиях. Для более четкой организации движения поездов и выполнения эксплуатационной работы депо переведено на военно-эксплуатационный режим. Это означает, что на вас распространяются уставы и законы, действующие в Красной армии.

Зачитываю вам приказ от 28 июня 1942 года за номером 227.

«Ни шагу назад.

Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется вглубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа.

Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором.

Каждый командир, каждый красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны. Территория Советского Союза – это не пустыня, а люди – рабочие, крестьяне, интеллигенция, – наши отцы и матери, жены, братья, дети. Территория СССР, которую захватил и стремится захватить враг, – это хлеб и другие продукты для армии и тыла, металл и топливо для промышленности, фабрики, заводы, снабжающие армию вооружением и боеприпасами, железные дороги.

После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало меньше территорий, стало быть, стало намного меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более семидесяти миллионов населения, более восьмидесяти миллионов пудов хлеба в год и более десяти миллионов тонн металла в год. У нас нет уже преобладания над немцами ни в людских ресурсах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину.