Ольга Малышкина - Тайна за семью печатями

– Товарищи бойцы Красной Армии, там, – он показал рукой в сторону поля, за которым виднелся посёлок: редкие огоньки, очертания садов, печные трубы и белоснежная церковная колокольня на фоне ночного неба, – наша Родина. Жён и детей, наверное, ни у кого из нас нет…

– Нет, – хором откликнулись бойцы, внимательно слушая своего ровесника, который сейчас был их командиром.

– Но там наши матери, отцы, сёстры, братья, невесты… Так что сражаться не просто до последнего патрона – до последнего вздоха. Это наша земля. А потому вот вам боевая задача: уничтожить как можно больше живой силы противника. Заставим врага пожалеть, что он к нам сунулся. – Неделя ещё раз обвёл всех взглядом, встретившись глазами с каждым, включая собак, слушавших его с не меньшим вниманием. – Занять позиции. Соблюдать тишину.

Отряд разделился. Неделя с напарником, Диной, Мартином и Альмой укрылись в зарослях ивняка слева от отмели, подкрепление из трёх пограничников и пса Верного – справа.

В уши ворвались звуки ночной природы: без умолку трещали кузнечики, лягушки соревновались в громкости, кричали какие-то птицы – всё с надрывом, как будто в последний раз. Одинокий соловей молчал. Понимал, что его изысканного пения в этом гвалте никто не услышит.

С противоположного берега доносилась отрывистая немецкая речь вперемешку с польской, изобилующей шипящими, лязганье железа, шум моторов, конское ржание.

Потом всё ненадолго стихло – видимо, противник изучал в бинокли обстановку.

Небо стало светлеть, окрашиваясь в нежный розовый цвет там, где скоро должно было появиться солнце. Проснулись комары, зазвенели надоедливо – и это был последний мирный звук в то страшное утро…

Пулемёт Дегтярёва (ДП) – ручной пулемёт, разработанный Василием Алексеевичем Дегтярёвым; принят на вооружение в РККА (Рабоче-крестьянской Красной Армии) в 1927 году; предназначался для поражения целей на дальностях от 100 до 1,2 тыс. метров. Огонь вёлся короткими очередями по 2—3 выстрела или очередями по 6 выстрелов, ведение непрерывного длительного огня допускалось только в крайних случаях. Расчёт пулемёта – 2 человека: пулемётчик («наводчик») и помощник («второй номер»). Помощник переносил магазины в специальной коробке, рассчитанной на три диска.

– Началась война, – повторил Аслан.

Все выбежали из палатки. В нескольких километрах от поля, где они разбили лагерь, чтобы переночевать, находился военный аэродром. Лётчики квартировали в посёлке, где должно было состояться следующее представление их цирковой труппы (и Андрюшка заранее радовался, что будет выступать перед такими героическими личностями, какими считал всех покорителей неба). Теперь в том месте клубился, устремляясь вверх, чёрный дым, такой густой, что Андрюшка не сразу разглядел самолёты, идущие плотным строем на восток, вглубь его страны. Именно они издавали тяжёлый вибрирующий гул. Три боевые машины с хорошо различимыми крестами на крыльях летели особенно низко, как будто лётчики хотели убедиться, что поразили свою первую цель.

– Почему наши не взлетают и не сражаются?! – закричал Андрюшка.

Словно услышав его призыв, из черноты ввысь поднялся одномоторный самолётик. Во всяком случае, рядом с вражескими двухвинтовыми бомбардировщиками он выглядел именно таким, трогательным и отважным.

– Наш, наш! Это И-16, «ишачок»! – снова завопил Андрюшка, который, как и большинство мальчишек, разбирался в самолётах и танках не хуже, а иногда и лучше взрослых.

Завязался воздушный бой. На первый взгляд, совершенно неравный, без малейшего шанса для храброго лётчика «ишачка». Так решили и немцы, оставив против малыша с деревянной обшивкой лишь один из своих металлических «хейнкелей». Проявляя чудеса пилотажа, юркий И-16 поливал врага из пулемёта, ловко увёртываясь от ответного огня. Но вот пулемёт замолчал. Видимо, у лётчика И-16 кончились боеприпасы. «Ишачок» снова взмыл в небо, как будто хотел попрощаться с любимой стихией, а потом вдруг развернулся и, набирая скорость, ринулся на врага. Немецкий ас не поверил глазам и попытался увести свой более тяжёлый самолёт от столкновения, но И-16 оказался проворнее и своим единственным винтом буквально срезал хвост бомбардировщику. Оба рухнули вниз, земля содрогнулась от взрывов, взметнулось пламя, унося души лётчиков: одну – к бессмертию и славе, другую – к вечному позору…

– «Кто к нам с мечом придёт, от меча и погибнет», – прошептала Андрюшкина мама, но всем показалось, что знаменитое изречение прогремело над полем, такая вдруг наступила тишина.

Длилась она ровно мгновение, а после начался настоящий ад. Словно в отместку за гибель своего или просто от злобы прямо над головами беззащитных людей и животных промчался вражеский истребитель, едва не опрокинув их потоком горячего воздуха и расстреляв грузовичок: кабина стала похожа на дуршлаг, а деревянный кузов разнесло в щепки. Жеребец Бахтар, который уже давно рвался из крепких рук Аслана, взвился на дыбы и с диким ржанием кинулся прочь. Обезумев от страха, он заметался по полю, сразу превратившись для «мессершмитта» в объект охоты.

– В лес! Скорее бегите в лес! – закричал Андрюшкин папа и, подхватив сына на одну руку, а другой схватив жену, первым побежал к ближнему краю еловой чащи, до которой было всего-то метров двести, но эти метры показались нескончаемыми и преодолели их не все.

Упал, словно споткнувшись, Артур Бенедиктович. Тысячи раз он падал под громкий хохот зрителей, смешно путаясь в огромных клоунских ботинках. Теперь он упал в последний раз – пулемётная очередь прошила его спину. Ещё одна смертоносная очередь остановила стремительный бег Бахтара. Красавец жеребец, покоривший своим искусством иноходца немало благодарной публики, на всём скаку перекувырнулся через голову и затих. Пронзительно закричал Аслан, но не выпустил Валиной руки, таща девушку за собой. У Валентины подкашивались ноги, она беспрестанно оглядывалась в поисках своих питомцев, а спасительный лес, как в кошмарном сне, не становился ближе.

Но вот над головами беглецов сомкнулись вековые ели. «Мессер» сделал ещё несколько заходов на бреющем полёте, утюжа лес пулемётным огнём, срезая верхушки деревьев, сдирая пулями кору, но в конце концов улетел, дав измождённым людям передышку. Что стало с Тамариным братом, Володей-Вольдемаром, и куда подевались Валины подопечные – никто не знал…

Первым советским лётчиком, таранившим немецкий самолёт 22 июня 1941 года, был старший лейтенант И. И. Иванов, который, израсходовав боеприпасы, винтом своего И-16 обрубил хвост «Хейнкеля-111». За этот подвиг И. И. Иванову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. По неполным данным, за первый день войны советские лётчики совершили 18 воздушных таранов.