Валерий Марченко - Калинов мост

Правда, многие из них имели поражение в правах и были отнесены к «лишенцам»: не имели права участвовать в избирательных кампаниях, быть избранными в исполнительные, партийные органы власти, где действовала избирательная система. Статьёй 65 Конституции РСФСР от 1918 года определялось семь категорий граждан, лишённых возможности избирать и быть избранными в советы всех уровней. Основная часть нарымских крестьян-середняков попадала в них, однако, это не мешало им быть успешными. «Как же с ними быть, исходя из инструкции, лежавшей на столе?» – размышлял Погадаев.

«А вот задача похлеще! – отметил про себя Пантелей Куприянович, читая следующий документ, – основным занятием партийных ячеек, райкомов, окружкомов ВКП (б) являлось воспитание населения в духе преданности советской власти, изучение марксистско-ленинского наследия. В советах, партийных, комсомольских, профсоюзных организациях строго придерживались демократических принципов: выборности снизу доверху, свободы слова, печати. Но что изменилось в последние год-полтора? Выдвижение кандидатов в органы исполнительной власти требовало согласования с районными и окружными комитетами партии. ВКП (б) всё настойчивее претендовала на исключительность в принятии кадровых решений и участие в решении хозяйственных задач. Почему?», – пожал плечами председатель крайисполкома, пытаясь понять веяния последних месяцев.

Пантелей Куприянович Погадаев был делегатом первого краевого съезда Советов Сибири рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов, прошедшего в декабре 1925 года в Новониколаевске и хорошо помнил повестку дня. В неё были включены вопросы, охватывающие жизнь огромной территории: отчёт Сибирского революционного комитета, избрание Сибирского краевого исполнительного комитета, развитие экономики, культуры, образования. На первом Пленуме председателем Сибкрайисполкома избрали товарища Эйхе. Роберт Индрикович был известным в стране партийным руководителем, кандидатом в члены ЦК ВКП (б), прошёл серьёзную закалку в партийных рядах.

Тем не менее, Погадаев обратил внимание на разношёрстность делегатов, прибывших на съезд из сибирской глубинки. Общаясь с ними в перерывах между заседаниями, он удивился образовательному невежеству выходцев из народа – беднейшего крестьянства, как того требовала инструкция ВКП (б) в отношении товарищей, делегируемых в исполнительную власть. Если доклад председателя Сибирского революционного комитета Лашевича делегаты съезда слушали с вниманием, то на следующие заседания, часть из них, игнорируя нормы партийной морали и нравственности, не прибыла вообще. Такие вопросы принципиального характера, как образование Сибирского края, переименование города Новониколаевска в Новосибирск ─ обсуждались при наличии пустых мест в зале заседания дворца Советов имени Ленина. Кворум, конечно, был! И новое территориальное образование – Сибирский край с включением в него Алтайской, Енисейской, Новониколаевской, Омской, Иркутской, Томской губерний, получило путёвку в жизнь. Но у Пантелея Погадаева остался неприятный осадок от работы в комиссиях съезда. Юрист по образованию, окончивший юридический факультет Томского университета, он не мог быть равнодушным к нарушению процессуальных норм ведения высшего форума исполнительной власти Сибири. Досаждали крикуны из таёжных заимок, промышлявшие медведей и сохатых, баламутили атмосферу заседаний лица маловнятного происхождения. «Эх, представители народа, мать вашу так! Опять нагородили чёрт знает чё!»

Погадаеву запомнилось выступление на съезде председателя Сибирского революционного комитета Михаила Михайловича Лашевича. В военной форме, подтянутый, усы щёточкой, он произвёл приятное впечатление на делегатов. Возглавляя чрезвычайный орган советский власти в Сибири, он выработал и предложил советскому правительству план проведения революционных административно-территориальных реформ. Именно Лашевич весной 1925 года внёс в Президиум Всероссийского Центрального исполнительного комитета – ВЦИК и Госплан проект образования Сибирского края. Ему принадлежала инициатива и в освоении богатств этой замечательной земли.

Сибирский Революционный комитет создавался в сложнейших условиях гражданской войны. Постановлением ВЦИК от 27 августа 1919 года «Об организации гражданского управления в Сибири» были утверждены его функции. Они распространялись на Омскую, Томскую, Алтайскую, Семипалатинскую, Иркутскую и Якутскую губернии. Ему подчинялись все учреждения гражданского управления. Являясь полномочным органом в осуществлении высшей власти в Сибири, он подчинялся ВЦИКУ, СНК, Совету Труда и Обороны.

Сибирский революционный комитет на съезде Советов Сибири прекратил своё существование с передачей полномочий съезду, что, несомненно, явилось важным шагом в реформировании Сибирского края. Решением съезда Сибкрайисполкома было определено, что высшей властью на местах являются съезды областей, округов и районов. В перерывах между съездами высшая власть передавалась их исполнительным комитетам, в том числе – городским и сельским советам. Стало быть, высшим органом власти в Сибирском крае был краевой съезд Советов, а в период между сессиями полнота власти возлагалась на Сибкрайисполком.

На местах дела обстояли так. Высшую власть в округах представлял окружной съезд советов, а в перерыве между сессиями его функции выполнялись окружными исполнительными комитетами. В период работы съездов избирался Президиум, которым рассматривались и принимались решения по выносимым на обсуждение вопросам. Члены исполкомов всех уровней были исключительно выборными из числа рабочего класса и беднейшего крестьянства.

Решением съезда Советов в состав Сибирского края было принято 19 округов, в том числе Томский округ с Томским уездом, часть территории Мариинского уезда, четыре района Нарымского края (Каргасокский, Колпашевский, Парабельский, Чаинский) и Ойротскую автономную область. Казалось бы эту территориальную махину осваивать и осваивать, наращивая производство зерновых, рыбной ловли, лесозаготовок, промышленности, но увы – на столе Погадаева лежал циркуляр о создании в его Нарымском крае ещё и туземной вертикали исполнительной власти. «С ума сойти от нововведений верхов!» – сокрушался Пантелей Куприянович, сворачивая самокрутку. Многие вопросы по организации туземных советов предстояло согласовать с партийной властью: окружкомом, райкомами. «Хитрецы, – всё не мог успокоиться Пантелей, – рассчитывают при новой форме административного устройства сблизиться с народными массами и повести их к социалистическому будущему. На чужом… так сказать горбу и в рай».