Марат Байпаков - Эрис. Фила всадников

Гермократ согласно опускает глаза. Далее тихо звучит ожидаемый укор:

– Мог бы и дождаться невесты от моей семьи.

Голова юноши опускается ещё ниже. Оливковый венок вот-вот упадёт на траву.

– Даю отцовское согласие на брак с коринфской девой. Только потому, что ты просил на коленях, только потому, что ты чуть, о хвала тебе, Зевс, не умер от простуды. Напугал меня! Ушёл в Аид без наследников… Хорошо, что друзья преданные молитвами вернули! Голая с тобой лежала твоя дева? Песни-заклятия на ушко пела, чтобы вернулся? Пусть хоть дети от тебя останутся, если вновь заболеешь. Я, Полидам, предводитель рода гаморов, согласен на детей от родов коринфской знати. Что я говорю?! Сам себе удивляюсь! Теперь о моих детях.

Гермократ поднимает повинную голову. Прижимает клятвенно руку к груди:

– Мой драгоценный воспитатель, обещаю позаботиться о твоих детях, как ты заботился обо мне! Отдам им то, что имею, как ты мне без остатка отдавал. Буду голодать, но твою семью накормлю.

Гамор-воспитатель принял положенную клятву верности. Полидам повернул лицо к аристократам и с насмешкой проговорил:

– Боги слышали твои слова, сын. Их волею твои клятвы могут и не пригодиться. Возрадуйся, ты легко прощён за тайные свадьбы. А твоему Мирону и моему… подлому Гранику, что не спросил отцовского согласия, фила всадников подготовила достойный подарок! С софистом гаморы решили слегка, – Полидам подмигнул с оттенком злорадства, – совсем немного подождать. Приговор опасному афинянину вынесут на сисситии, при тебе. – Полидам вновь коварно-хитро улыбнулся в удивлённые глаза юноши. – Софисту… известному рассаднику неверия… гаморы дадут возможность последнего слова перед публичной казнью. И да помогут софисту милосердные боги, им отрицаемые. Плети готовы. Напрасно глупый мудрец прибыл на Сицилию. Скажи мне, какой диковинный выбор для безбожного ахейца – искать защиты у дорийцев, богов почитающих!

Руки Гермократа непроизвольно сжались в кулаки. Полидам невольно пригнулся.

– Надеюсь, ты не побежишь предупреждать своего любимца? – В голосе воспитателя звучит чуть не женская ревность. Не дожидаясь ответа, Полидам заложил руки за спину и важно продолжил: – На такой случай собрание гаморов рассадило вашу неразлучную троицу по разным столам сисситии. Мирон по центру. Граник по левую сторону. Ты, жеребец, сядешь со мной рядом. За твоей невестой Мегистой тоже почётный надзор установлен. Не совершай, прошу, глупостей, а то некому будет не на ком дважды жениться! Гаморы, к твоему сведению, вооружены. Кинжалы под одеждами спрятаны. Пойдём?

Полидам с великодушным видом протянул правую руку. Опечаленный Гермократ принял её. Опекун-воспитатель и юноша вернулись к толпе аристократов.

И вот гаморы разделяются по родам, занимают столы сисситии в давно заведённом порядке. Нет хаоса среди аристократов. Всякий из них, неважно, десять ему или тридцать лет, знает положение фамильного стола. Подписанные именные дубовые и сосновые столы, на двадцать солидных мужей каждый, расставлены тремя огромными кругами вокруг священного камня и известной пинии над ним. На востоке круги размыкаются широким коридором, как бы выпуская священную борозду. Гермократ находит два кресла с почётными гостями сисситии слева в крайнем ряду столов. Позади приглашённых три нагих раба-прислужника. Полидам уводит юношу к первому столу внутреннего ряда, у самой кромки борозды.

К священному камню выходят три мужа. Благообразный старик, юноша-эфеб 16 16 Эфеб – юноша с 16 до 20 лет, гражданин полиса, проходящий воинскую службу. и мальчик лет семи, только что покинувший гинекей 17 17 Гинекей или гинекейон – женская часть древнегреческого дома. . К ним подводят белую козу. Жертвенное животное идёт добровольно. По столам проносится одобрительный шёпот. Звучит хоровая песня-молитва богам: Зевсу, Аполлону и Дионису – от троих выбранных жрецов. Далее, во второй песне, жертве отправляются благодарности. В третьей песне богов и предков – невидимых покровителей полиса просят прибыть и поучаствовать в сисситии. Животное забивают старинным бронзовым ножом первых колонистов. Камень у пинии обращается в алтарь филы всадников. Кровь козы обагряет алтарь. У священного камня разгорается костёр из сосновых веток. Трое жрецов разделывают тушу. В огонь отправляются лучшие части жертвенной козы. Поднимается дымок от сжигаемого мяса. Начало сисситии аристократов Сиракуз положено.

Слуги обносят гостей простыми, чёрными, без узоров, кофонами 18 18 Кофон – керамический сосуд для питья, с одной ручкой, использовался древними воинами. . В глубоких, вдвое больше обычного размера, кофонах до краёв очень горячая и густая традиционная пшеничная похлебка сисситий. Пряный аромат раззадоривает аппетит. Многие тут же, едва заполучив кофон, не дожидаясь, пока тёмный суп остынет, осторожно пробуют еду. Раздаются восторженные возгласы с разных сторон. Возгласы сменяются щедрыми рукоплесканиями. Гаморы довольны – старинный секретный рецепт тщательно соблюдён. Похлёбка сисситии удалась. Полидам расцветает в довольной улыбке, поднимает над головой кофон:

– Боги, предки, в вашу честь! – Прикасается губами к кофону. – Благодарю за вашу заботу!

С места Гермократа не видно друзей, не видно жены и Протагора. Юноша рассеянно принимает от прислуги сосуд с похлёбкой. Полидам заглядывает в глаза Гермократу. Кофон поднимается к весеннему небу. Нежный ветерок обдувает лицо юноши.

– За тебя, возлюбленная богиня! – произносит вполголоса Гермократ и делает первый глоток.

– Какая богиня? – участливо интересуется опекун.

– Что? – Гермократ продолжает взглядом искать друзей в оживлённых рядах сисситии.

– Какой богине на сисситии только что молился? – не отстаёт Полидам.

– Богине-покровительнице Эрис, – рассеянно отвечает Гермократ. Глаза воспитателя округляются от удивления.

Благоухающие кофоны постепенно пустеют. Безмолвие прерывается приглушённым гулом разговоров. Прислуга быстро уносит прочь пустую посуду. Обычно между окончанием трапезы и совместной молитвой следуют объявления новостей, как то: известий от союзников в Коринфе и Спарте, помолвок, перечисление имён новорождённых и ушедших, иногда просьбы уладить спор, но только не на этой сисситии. Никто из предводителей родов гаморов не спешит выйти в центр круга. Аристократы полиса явно чего-то ожидают.

– Аристарх… – обратился Полидам через голову Гермократа к мрачному, флегматично-спокойному голубоглазому мускулистому мужу лет тридцати пяти. Могучий Аристарх, едва заслышав своё имя, с готовностью приподнялся с кресла. – Присмотри за моим шалуном… – Полидам кивнул в сторону Гермократа и встал с кресла. Гермократ снизу вверх тревожно посмотрел на воспитателя. Старик снисходительно похлопал его по плечу: – Ты тут не важный архонт-фермосфет 19 19 Архонт – высшее должностное лицо древнегреческих полисов. В данном случае «фермосфет» – неологизм автора, псевдосубсицилийский диалект дорического диалекта древнегреческого языка, от аттического «фесмосфет» (законодатель) – представитель судебной власти, во многих древнегреческих полисах избираемый пожизненно. . За моим столом ты только лишь мой сын.