Александр Железняк - Огонь веры

Лит достал из сумки «Историю», разыскал в книге раздел про игносийскую войну и сделал на полях запись карандашом о традиции рондаларов выкрашивать лица перед сражением.

За книжными делами Лит не заметил, как всадники подъехали к развалинам Рондила. Почти все строения в городе были снесены до основания, а на уцелевших кусках домов виднелись длинные следы копоти. Городская стена зияла огромными провалами, а кое-где горный камень заметно оплавился, будто бы по укреплениям ударило пламя, растопившее их как масло.

Молодой монах содрогнулся при мысли о том, какую невообразимую силу обрушили его соплеменники-энелианцы на головы игносийских защитников, не пожелавших сдавать город.

Почему-то Литу думалось, что Рондил уже должен бы зарасти кустарниками и деревьями и они проедут мимо рощи, сквозь которую лишь едва-едва будут видны руины города, но ничего подобного. Ни единой травинки не пробивалось сквозь плотный слой сажи и пепла. Даже земля здесь была уничтожена.

– Что здесь случилось? – Лит тихо обратился к Инарии. Стражники замолкли, и сквозь развалины они ехали в молчании, прерываемом лишь пением пичуг, снующих между обломанных стен.

– Думаю, об этом тебе будет лучше спросить у своего учителя Гирта, – выразительно ответила Инария, указав на останки жилища, мимо которого они проезжали. На камне отчётливо виднелись смоляные следы огромной пятерни. Ладонь пылающего исполина, коснувшегося дома, была втрое больше ладони Лита.

Ученик знал, что его учитель обладает поистине могучей силой, но Литу никогда бы не пришло в голову, что этой силы достанет, чтобы развеять по ветру целый город! А он-то три года только книжки читал в монастыре!

– При виде такого начинаешь понимать, зачем королевству нужны чародеи… И зачем нужен орден, который их готовит, – спокойно проговорила Инария, но монах решил промолчать.

Всадники миновали Ветреный холм, получивший своё название из-за постоянного ветра на своей вершине. Именно по этой причине на этом холме была поставлена мельница. Она была сложена из крупного серого камня, но на покатых стенах ещё сохранялись следы белой краски. Деревянные крылья неустанно вращались, оглашая округу лёгким приятным скрипом. Ко входу в мельницу было прислонено копьё. Оно смотрелось здесь удивительно не к месту.

Из избы при мельнице вышла женщина с большим кувшином козьего молока. Она оказалась женой мельника, который вот-вот должен был вернуться из Пенейона, где он обыкновенно торговал мукой. Хозяйка напоила путников молоком и выспросила самые последние новости, которые были известны стражникам.

Литу стало понятно из рассказа, что три дня назад над лесом Эгер будто бы видели дракона. Он промелькнул совсем ненадолго, но один из стражников стоял тогда в дозоре на вышке, и сейчас он говорил, что самолично видел, как крылатый змей поднялся из чащи, улетел вверх и тотчас скрылся в облаках.

Жена мельника с тревогой восприняла эту новость, и Литу пришлось заверить её в том, что их не оставят в беде и что Господь не допустит нападок на своих верных последователей. Призывая её чаще молиться, монах сам подумал о том, что драконы крайне редко нападали на людей, но всё же иногда такое происходило. За последние два столетия никому не удавалось одолеть дракона, хотя многие видели здесь причину в том, что этих огромных созданий в мире осталось совсем немного, и они всё больше прячутся среди высоких гор или непроходимых чащ вроде леса Эгер.

С вершины Ветреного холма Лит смог наконец увидеть цель своего пути. До монастыря оставалось совсем немного. Столпы Лукрециана представляли собой прямоугольную крепость с высокими квадратными башнями в каждом из четырёх углов. Крепость была очень древней. Она была построена ещё во втором веке до Просвещённой эры, то есть её уже можно было считать тысячелетней.

В седой древности, когда императорами звали не верховных правителей, а полководцев, глав легионов, здесь располагался гарнизон Игносии. Провинция Ремар тогда была беспокойным котлом из варварских народов. Истинным игносийцам приходилось содержать мощные крепости, чтобы противостоять восставшим народам. Тогда эта крепость называлась Хасафор, и она предназначалась для защиты от энелов – предков современных энелианцев, которые постоянно вторгались в игносийские владения.

Хасафор стоял на одном из двух холмов в Варийской долине. На втором холме тоже некогда стояла застава игносийцев, но она была разрушена давным-давно, ещё до появления великих пророков. Ныне на её месте стояла деревня с мельницей.

После сожжения крепости варварами стены Хасафора были укреплены и старые деревянные башни заменили каменными. Новая крепость выдержала ещё множество атак, а взять её так и не смогли, но старая Игносия умирала: Сенат оказался бессилен против возросших амбиций своих военачальников. В муках гражданской войны рождалась новая империя. Крепость была оставлена легионерами, и её заполонили беженцы из охваченных войной областей, которые все вместе внимали слову великих пророков – Слову Божьему.

На окраинах могущественной державы стали разрастаться секты илианцев, как их стали называть по имени первого пророка Илии. Его самого сожгли на костре за учения, подрывающие основы веры в Старых богов – языческого пантеона. Но тот огонь стал символом новой веры, ибо не смог причинить Илии никакого вреда. Его плоть была объята пламенем, но не опаляла пророка, а лишь согревала! Все, кто был на казни, видели это: первый магистрат, воины, жрецы старых культов, простые люди… Все видели, как пламя вознесло Илию прямо на небо. Это было новое начало.

Огонь веры в Создателя охватил и далёкую провинцию Ремар. Её власти нещадно бились с сектами илианцев, но ослабленные гражданской войной легионы не могли поспеть всюду… Благородный человек Лукрециан ран Гастил помогал множеству гонимых сограждан: он укрывал их в своём владении, а позже помогал добраться до Варийской долины, в то время далёкой от взоров гонителей.

Вскоре Лукрециан был раскрыт, и по настоянию жрецов Старых богов его заставили выпить чашу с ядом… Но вопреки всякому естеству тело Лукрециана не стало тлеть! Лекари обнаружили это на третий день после его гибели, когда окончилось время прощания с покойным и настал черёд его хоронить. Многие постарались скрыть тот факт, что останки Лукрециана нетленны, но через несколько дней последователи Единого тайно вскрыли гробницу ран Гастилов и убедились, что слухи правдивы. Уверовав в чудо Господне, они вывезли мощи Лукрециана в Хасафор, где и основали свою общину.

Много раз властители Ремара пытались покончить с этой общиной, но стены крепости были крепки, а вера защитников тверда. А те объявили Лукрециана святым и стали поклоняться его нетленным мощам. Их сила, подкрепляемая верой, была огромна! Страх охватывал легионеров всякий раз, когда они приближались к стенам Хасафора, который защитники переименовали в честь своего святого. Столпы Лукрециана не удалось взять последователям Старых богов, ибо земля уходила у них из-под ног. Крушение старого пантеона шло повсеместно в новой империи. В 48 году Просвещённой эры в Хасафор было привезено тело святого человека, а в 112 году император Игносии Ремул ран Карнав объявил о прекращении всех гонений илианцев, когда полководец Исмаил спас сына императора от тяжкого недуга всего лишь наложением рук…