Александр Железняк - Огонь веры

Столпы Лукрециана стали оплотом истинно верующих и местом паломничества для всех последователей Единого, а его защитники образовали монашеский орден и назвали себя лукрецианцами в честь своего спасителя. Один из них как раз сейчас приближался к сердцу своего ордена.

Монастырь охватывал большой ров, заполненный водой, оставшийся ещё со времён последней войны с империей. Энелианцы пытались вновь превратить монастырь в крепость, когда им удалось выбить игносийцев из долины, но тогда защитные сооружения не понадобились: после сожжения Рондила война вскоре закончилась. Через ров был перекинут крепкий деревянный мост прямо к главным воротам.

Всадники подъехали к мосту и спешились. Здесь было множество разных людей, от послушников монастыря до праздных жителей долины. На мосту также стояли и королевские стражники. Тенгол переговорил о чём-то с ними и передал какие-то указания из заставы. Они выглядели расслабленными: кажется, в долине всё было спокойно. Десятник вернулся к своим людям.

– Обошлось всё без приключений, верно? – Тенгол снова вскочил на своего коня, и за ним последовали остальные стражники. – Кажется, нам пора прощаться.

– Вы возвращаетесь в Хакнуф? – спросила Инария у десятника.

– Сначала проследуем в Хастаф, после этого сразу возвращаемся обратно, но нам нужно торопиться, если вы с нами, то поспешите, если нет, то прощайте! – всадники повернули коней на дорогу.

– Вот и мне нужно в Хастаф, – задумчиво проговорила Инария. Она повернулась к Литу. – Приятно было скоротать дорогу с тобой, – она улыбнулась при этих словах. – Наши пути здесь разойдутся, но мы ещё встретимся, – она вскочила на Эрго. – Не в этой жизни, так после неё! – Инария напоминала об их споре на дороге, который только Единый сможет разрешить на Страшном Суде.

– Удачи тебе на пути и во всех твоих начинаниях! – Литу было грустно прощаться. Он совсем не ожидал, что дорога в долину даст ему так много. Кажется, он начинал понимать, зачем мудрый учитель отправил его в путь. Но чем горше была грусть прощания, тем радостнее новая встреча, как ему хотелось думать. Лит чувствовал, что скоро он увидит Инарию вновь и он будет рад этой встрече. – Заедешь в Столпы на обратном пути?

Инария вновь стала серьёзной, как тогда, на дороге, полной опасностей и неизведанного.

– Клянусь Создателем, я ещё услышу о твоём могуществе, – таков был её ответ, и она повернула на западную дорогу, поехав вслед королевским всадникам Тенгола.

Лит не смог ничего сказать на это и лишь смотрел, как его спутники уходят по дороге на запад.

– Создатель убережёт их души!

Лит обернулся и увидел за собой старца в белых одеждах, опирающегося на крепкий дубовый посох с круглым красным бриллиантом, вставленным в ветвистое навершие. Этот камень напомнил Литу маленькое спелое яблоко.

– Я чувствовал, что ты уже близко, – старец был очень высокого роста, что немного смутило Лита, ведь он редко видел кого-то выше себя. – Ты Лит из обители, а моё имя ты уже слышал, и не единожды. Я Самуил, настоятель этого скромного дома Единого, – святой отец позволил себе улыбнуться, и в его глазах мелькнуло что-то озорное.

Самуил Варийский был очень стар. Лит знал это, но знать и видеть – разные вещи: настоятель казался много моложе, чем представлял себе монах. Его глаза всё ещё блестели живым огнём, хоть и казалось, будто они подёрнуты дымкой. Его кожа была тронута морщинами, но ещё далека от того, чтобы забронзоветь окончательно. А волосы и борода Самуила даже и сединой-то не были покрыты! Они всё ещё сохраняли тёмно-каштановый цвет. Настоятель монастыря был игносийцем. Настоящим, а не потомком варваров из провинций. Об этом явственно говорили его длинный нос, по-орлиному загибающийся книзу, широко поставленные глаза и высокий белый лоб.

Самуил был одним из самых почитаемых владык ордена и мог бы даже возглавить его, если бы захотел. От достопочтенного Карлии Лит слышал, что Самуил почти никогда не покидает свою излюбленную долину и считает её своей родиной, хоть и родился он не в Варии, а в Игносе – столице империи. Там же он и окончил Белую Семинарию, а после неё был направлен в Столпы. Монастырь всегда был частью ордена лукрецианцев, хоть в Игносии и была Церковь святого Юстиниана, которая объединяет все храмы и монастыри илианцев и отрицает власть отдельных орденов. Служители всех религиозных орденов на земле Игносии обязаны были подчиняться Церкви и решениям её патриарха, так что Столпы Лукрециана – сердце лукрецианского ордена, – находились во власти игносийской церкви, но положение изменилось, когда в 756 году Варийская долина вместе со Столпами перешла в руки Энелианского королевства.

В Энелии нет и не было никогда единой церкви. В королевстве святые ордены были свободны распоряжаться своими правами. Многие из служителей Церкви покинули Столпы, когда монастырь оказался во власти Илларионовой обители – главной твердыни ордена, но Самуил решил остаться. Как он говорил впоследствии, война – это мирское дело, и негоже из-за этого слугам Единого спорить меж собой.

Гирт Иссимарский, посетив Столпы, сразу же убедился в искренности Самуила. К тому же он увидел, что тот искушён в магических науках, а для Гирта, самого отмеченного Божьим даром, как он часто говорил своим ученикам, не было большего доказательства преданности Создателю, чем чародейская сила, так Самуил и стал настоятелем монастыря.

Самуил тепло приветствовал Лита и, рассказав обо всём, что ему следовало знать о распорядке жизни в монастыре, лично отвёл его в келью. Гевра была отведена в конюшни одним из монастырских прислужников, мальчонкой лет двенадцати с хитрыми глазами.

Настоятель задержался в монашеской келье, когда привёл туда Лита:

– Я был бы рад, если бы у тебя нашлись ко мне хоть какие-то вопросы, – сказал он просто, чего Лит совсем не ожидал от него. Самуил вовсе не походил на остальных отцов ордена и этим удивлял монаха.

– Если это будет уместно…

– О, более чем уместно!

– Я хочу знать, когда начнётся обучение, святой отец?

– Мы начнём завтра, сын мой, лучше раньше, чем позже. Начали бы сегодня, да погода уж больно хороша! – тут он подмигнул Литу и улыбнулся в бороду. – Но разве это ты хотел спросить? Только твоё обучение тревожит тебя?

– Есть ещё кое-что… – Лит слегка закашлялся. – Простите… Есть ещё кое-что. По дороге сюда кое-что произошло.

– Какая-то встреча?

– Можно и так сказать, – Самуил уже обо всём догадался, это и так было видно. Сложно что-то утаить от могущественного чародея.

– Приятная? Полезная?

– Я бы не сказал так…

– А как бы ты сказал? Что кто-то хотел отправить тебя к Создателю? Тут лучше и не скажешь, – так же добродушно подвёл старец.