Сергей Богачев - Истории Дикого поля

Уже отъехав на несколько шагов от брата, Дарий развернулся в седле и произнес:

– Я не желаю, чтобы ты принимал участие в походе и не верил в нашу победу. Хочу тебе кое-что показать. С первой звездой жду у себя во дворце.

Взяв из рук Дария золотой кубок, украшенный драгоценными камнями, Артабан в растерянности посмотрел на брата – еще никто не удостаивался чести получить чашу с вином из рук самого царя Персии.

– Что смотришь? – усмехнулся в бороду Дарий. – Думаешь, вино отравлено? Можешь пить смело. Я тебя позвал сюда не для того, чтобы насладиться твоей смертью.

Он первым сделал глоток из своего кубка и прошел вглубь царских покоев. Артабан даже не подозревал о существовании этого помещения и, сделав пару шагов вслед за братом, с интересом осмотрелся вокруг. Несколько мерцающих светильников освещали большой стол, на котором в беспорядке лежали свитки папируса, куски кожаного пергамента и глиняные таблички, поверхность которых была испещрена непонятными знаками, похожими на следы цапель, оставленных ими на мокром песке берегов Нила. Некоторые из них были написаны на языке Вавилонии, другие с помощью алфавита Элама и Египта. Взяв в руки один из папирусов, Артабан увидел рисунок, состоящий из тонких линий, рядом с которыми были нанесены знаки на арамейском наречии. Такие рисунки он видел у кормчих финикийских триер [2] Триера – гребное судно с бронзовым тараном в носовой части. Основной тип корабля в армии Дария. и у купцов, караваны которых ходили в сторону греческих колоний и к далеким берегам Инда. Но для чего эти загадочные рисунки Дарию?

Голос брата заставил его отвлечься от размышлений:

– Подойди сюда, Артабан. Вот то, что я хотел показать тебе.

Опираясь на царский посох, Дарий в задумчивости смотрел себе под ноги. То, что увидел Артабан, подойдя к брату, заставило его на несколько секунд замереть, а затем из его груди вырвался возглас восхищения. У его ног раскинулось Персидское царство. С помощью глины и песка неизвестный мастер поместил огромное государство, которым владел его брат, на полу одной из комнат царского дворца. При этом реки и моря были заполнены настоящей водой, цепочки гор и их вершины сделаны из обработанных горных пород и переливающимися всем цветами радуги минералов. Места расположения персидских городов были отмечены драгоценными камнями. На месте, где находилась столица империи Персеполь, покоился золотой самородок, форма которого напоминала приготовившегося к прыжку тигра.

– То, что ты сейчас видишь, Артабан, не дано видеть простым смертным, – голос Дария звучал приглушенно. Опираясь двумя руками на царский посох, он не отрывал взгляда от миниатюрной страны, раскинувшейся у его ног. – Перед тобой Персия и государства, которые ее окружают. Мне говорят, что там, где они заканчиваются, находится край земли. Но ни один из говорящих не видел это собственными глазами. Разве тебе не хочется побывать на краю земли, Артабан?

Под сводами царских покоев раздался смех Дария. Насмешливо посмотрев в сторону брата, он продолжил:

– Приближенные ко мне сановники уже который месяц распускают слухи о том, что я хочу отомстить скифам за их давние походы в земли, которые сейчас принадлежат мне [3] Речь идет о военных походах, которые совершили скифы в VII в. до н. э. Преследуя киммерийцев, они через ущелья Северного Кавказа вторглись в Малую Азию, разграбив при этом Мидию, Сирию и Палестину. Конница скифов достигла границ древнего Египта. . Они так стараются, что многие, в том числе и ты, поверили в это. С таким же успехом я могу высечь мумию нашего дяди, который отстегал нас в детстве за украденные из его сада финики. Истинной целью нашего похода, Артабан, будут колонии греков в их северных пределах. Подчинив себе Фракию и Скифию, мы отрежем этих высокомерных греков от земель, которые поставляют им хлеб, скот и рабов. Земля Эллады скудна, и грекам с нее не прокормиться. Им придется признать нашу власть и склонить колени перед повелителем всех царей.

С этими словами Дарий ударил концом посоха в то место карты, где находились земли загадочной Скифии, так, что вода, наполнявшая реки, вышла из берегов, а берег моря с расположенными на нем городами греков обрушился в морскую пучину.

Наступила весна 514 года. В город Сузы, где собиралась армия персов, все прибывали и прибывали новые силы. Наконец наступил тот момент, когда в городе и его окрестностях не осталось и клочка земли, где можно было бы поставить даже самый малый военный шатер, а в стойлах для лошадей – места, чтобы втиснуть туда даже самого худого мула. Дарий отдал приказ выступать, и многотысячная армия двинулась в сторону фракийского Босфора, где по приказу царя был построен мост, способный выдержать не только пешие колонны воинов и вес многочисленных колесниц, но и тяжесть боевых слонов.

Балдахин, в котором находился Дарий I Гистасп Ахеменид, вынесли на берег пролива. Приказав носильщикам остановиться, он ступил на каменистый берег и огляделся. Греческий зодчий Мандрокл Самосский свое обещание выполнил. Выбрав самое узкое место в проливе, он попарно соединил несколько сотен больших кораблей, перебросив через их палубы деревянный настил из толстых бревен кедра и дуба. Украшенные знаменами и штандартами массивные перила делали движение по мосту безопасным.

Повернувшись в сторону свиты, Дарий отыскал глазами Мандрокла и подал ему знак приблизиться. Согнувшись в поклоне и не смея поднять глаз на повелителя, зодчий подошел к Дарию и упал перед ним на колени.

– Встань, грек, – мельком взглянув на Мандрокла, произнес царь персов. – Тебе нечего бояться – ты хорошо сделал свою работу и будешь достойно вознагражден за это. Твое имя будет высечено на камне рядом с моим и эти камни будут установлены на этом месте, где мы сейчас стоим. А сейчас отправляйся впереди моего войска и возведи такую же переправу через Истр [4] Истр – древнее название р. Дунай. . Мне не терпится набросить аркан на шеи этих варваров еще нынешней весной.

Мандрокл не подвел своего господина и на этот раз. Пока войско Дария двигалось по землям Фракии, зодчий соорудил такой же мост и через Истр. После Босфорского пролива для грека это было детской забавой. Чтобы ускорить переправу, пешим воинам и кавалерии было приказано переправляться через реку вплавь. А по мосту нескончаемым потоком двигались боевые колесницы и обоз многотысячной армии.

Пересев в седло, Дарий с нетерпением пришпорил коня. Бескрайние просторы степи манили, а запахи весенней травы пьянили царя всех царей. Его не покидала мысль, что мост, по которому он перешел Истр и который остался далеко позади, был связующей ниточкой между двумя мирами. Своим и Чужим. Живым и Мертвым. Перейдя этот мост, все оказались в другом мире. С интересом оглядываясь вокруг, он вдруг обнаружил, что величие и мощь его армии затерялись в просторах и травах степи. Не стало слышно грозной поступи его воинов и грохота боевых колесниц, а затянутые в кожу и пластинчатые панцири всадники исчезли в траве, которая местами доходила до самого брюха их лошадей; яркие одежды некоторых его воинов и сановников на фоне зелени трав и цветов смотрелись пестро и безвкусно. Звезды, небо, облака, воздух, запахи – все было настолько чужим и непривычным, что самому лучшему царю и самому прекрасному из людей – Дарию, сыну Гистаспа, царю персов и всего мира, становилось в этой степи одиноко и неуютно.