Людмила Дегтярь - Земля русская. Книга вторая. Сказы про Великую и горькую русскую историю и про вымышленную

В начале первых столетий по Р. Х. из пяти оставшихся незатопленными республик Алании было создано на Руси четырнадцать первых ханств.

Правители носили чалму, так им было указано Свыше.

Чалма – символ Вселенной. Позже чалма распространилась на Восток.

Ханы договаривались жить в любви и единстве до конца жизни: совместно защищаться от ворогов, поддерживать друг друга. Для укрепления дружбы между ханствами заключались браки между детьми. И постепенно русская земля превратилась в один родственный союз.

Собираясь дружно, русские ханы едино вставали за русскую землю. Покаявшихся татей, вторгшихся впервые на Русь, русские прощали: вывозили в лес и отпускали. Кто приходил повторно, тех не прощали, отучивая ходить на русские святые земли (весть).

Так мог жить только Великий братский народ!

Склоки, раздоры, войны меж русскими князьями, доходившие до убийств, были вымышлены татями-лжецами.

В Новгороде-Ярославле вскоре развилась славная торговля, приносящая большой доход, как Новгороду, так и Москве.

Двести пятьдесят лет словене-русичи вгрызались в лесные заросли, корчевали дебри, строились, развивались, обливались потами, прежде чем смогли облегченно вздохнуть, окинув крепким хозяйским взглядом, созданную заново НОВУЮ РАССЕЮ.

И постукивая топориками, рубя избы, строя города и крепости, словене-русичи исправились: мерзкий блуд был изжит (весть).

На новых местах поселений по Руси были созданы крепкие русские ханства с ориентировкой на центр – Московское ханство.

Известно по летописям, что Дмитрий Донской подписывался: «ХАН».

Титул «царь» первым принял Иван Грозный. И он первоначально звался: Иван Первый.

Сохранились истинные сведения об основании Москвы.

Однако помимо этих сведений лжецы создали множество других легенд, вызвавших недоверие к настоящей правде.

Инок Тимофей Рвовский в «Описании» говорил, что Москву основал после Всемирного потопа (!) князь Мосох(местные жители называли переселившихся от Черного моря «мосхами» – морскими): «…на предвысокой горе той, на устье Явузы реки, на месте первоприбытном своем, именно Московском, идеже и днесь стоит на горе оной церковь каменная Святого мученика Никиты».

Это подтверждает, что Москва создана на месте, где прежде стояла Москва: «М-ОСВА».

ЗНАЧЕНИЕ имени «МОСКВА»: «ПОЛЕТ!»

Первая Москва, как центр Рассеи, была построена до потопа в первые десятилетия новой эры. Градоначальником урочища был охранник Моска.

Начало тайн – в переулочках Москвы (весть).

Однако господа норманны выдвинули свою версию: дескать, на картах указано, что «княжества» Севера-западной России и Прибалтики относились к Руси (прусской), а Московия была отдельным «княжеством» и к России не относилась.

Они уничтожили и изменили множество документов, чтобы отделить Москву от Руси. Не задумываясь, что « МОСКОВИЯ» УЖЕ ОЗНАЧАЛА «РУСЬ».

Кстати, на скульптурном портрете Гомера – на бороде – стоит надпись: «Скловянин Московской Руси».

То же и даже более интересное значится и на других скульптурных портретах «греческих» мудрецов. (Это рассмотрел доктор философских наук Валерий Алексеевич Чудинов, исследовавший внимательно скульптурные портреты якобы «греков»).

Кроту, высунувшему нос в щелку, показалось, что он оказался покорителем мира! Загордившись, слепец стал размышлять о том, что теперь все животные должны поклоняться ему и прислушиваться к его мнению… Как бы ни так!

С 305-го года н. э. заселяется территория Донавозвращающимися из летописного Новгорода (настоящего Ярославля) савирами-черноморскими (индоевропейцами) и айриями-русичами, не ставшими подниматься от Черного моря до севера, а обосновавшимися на Дону.

(Первое имя Дона – НИЛ).

«Что нам идти за „сто лун“? Повернем обратно!» – решили они. Так образовался народ: донцы-казаки.

Донская страна первоначально звалась: Шумахерия. Впоследствии ее назвали Задонской Русью. С 305-го года н. э. на землях Дона уже ходили свои деньги. Имелась своя Епархия.

Жил-был глава словенского племени, как и всех других словен силушкой Господь его не обделил. И любил тот глава племени, пуще всего на свете, милый сердцу уголок земли, который достался ему от Родителя. И потому был наречен именем: Любозем.

Племя Любозема было громадно, земли было в избытке и правителю приходилось трудиться не покладая рук.

Любозем был весьма храбр, отважен и невероятно силен. Ратники из его дружины были под стать правителю: для них препятствие – не препятствие, стена – не стена, враг – не враг.

Витязи храбреца Любозема ударом копья валили буйвола наземь, сбивали дерево, ударом меча за раз отсекали вепрю голову. И коль вороги, ненароком, совались в родимую сторонушку, так и стелились на границе, кто не успевал дать деру.

Одним словом, Глава словенского племени хранил пуще глаз милый сердцу родной край. Племя Любозема, на всю округу, слыло добротным и крепким. Радостно пылал в главном граде Святой Огонь в храме Святилища, восхваляя славный Род.

Любо-дорого было глядеть на сородичей: все были заняты своими делами и хлопотали, как муравьи. Оттого жизнь племени была добротной сытой и радостной. Красовались крепкие избы, украшенные замысловатой резьбой; жнивье колосилось, наполняя житницы, паслись по лугам отары скота.

Глава племени регулярно объезжал владения, беря в путь верную дружину. Так бы и шло все своим чередом, но…

А в чужих землях, не так далеко от вотчины Любозема, обитал коварный и жестокий змей-громадина. Сей громила был страшным обжорой. Его холопы падали от устали, стараясь прокормить громадного властелина, усердствуя с утра до ночи на полях или на охоте. Великан мог проглотить на обед десяток овец или трех огромных быков. И часто голодал, не насыщаясь тем, что успевали вырастить или добыть его слуги.

С годами земли великана сильно истощились и оскудели, а отправиться в иные края, чтобы разжиться и запастись пищей, он ленился. Великан был на редкость ленив! Рати у змея не было, поскольку он не нуждался в воинской защите. Обитавшие вокруг жители и без того обходили и объезжали территорию великана «десятой дорогой».

Однажды громила, страдая от голода, отлеживался на боку в своем ободранном дворце, где даже стены были им пообкусаны. В тот день его несчастные холопы, которых стерегли хитрые коты, доставили вовсе мало пищи.

– Лежебоки! Лентяи! – громыхал змей, торопливо забросив в пасть кое-как обжаренных на костре пару десятков зайцев, десяток ягнят, десяток куриц и небольшого кабанчика, не насытившись.