Юрий Швец - Рок. И посох в песках оружие. Книга 2. Том 1 «Угроза из прошлого»

Между тем, гептера медленно пристала, воткнувшись в обмотанный канатами буфер пирса, для смягчения толчка при швартовке. На её борт подняли сходни, и по ним быстро сбежал высокий человек с пышной шевелюрой и бородой. Его жилистая, морская фигура хорошо контрастировала с портовым людом. Он огляделся и, определив, для себя, в каком направлении нужно двигаться, продолжил движение по набережной…

– Диархон! – услышал он, через головы снующих по набережной людей, и с высоты своего роста увидел пытающегося протиснуться, сквозь толпу к нему, Гамилькара.

Улыбнувшись во всю ширину своей бороды, он двинулся навстречу! Вот, наконец, миновав бывших пленных соотечественников, восходящих на корабли, он вышел на открытое место, куда протиснулись и Гамилькар, и окружающие его воины…

– Диархон! Я ждал тебя только завтра! Ну-ка, рассказывай все по порядку! – Появление этого человека, явно подняло настроение стратега.

Диархон, приблизившись, поприветствовал всех наклоном головы. Лицо его было темно от загара, какой бывает только у мореходов. Ветер и солнечные лучи, делают их кожу отличительной от кожи всех остальных людей, не связанных с морем. Он продолжал улыбаться, хотя улыбка пряталась в его бороде, но чрезвычайно добрый и прямой взгляд, излучал теплоту и радость, от которой всем стало радостней и веселее…

– Клянусь, сном Нереид! Мне так приятно, вновь оказаться на земле Сицилии! Но жаль, только, ненадолго! Ведь мы, навсегда, покидаем её! Сколько, здесь, всякого пережито и оставлено в памяти! Все события, происходившие здесь, на этих полях, на этих горах и холмах, не в состоянии описать не один мудрец в течение всей его жизни! Скольких товарищей мы потеряли на этом острове и, скольких потерял Карфаген до нас?! Моей душе трудно смириться с мыслью, что мы оставляем свои притязания на владение частью острова! Но прошлое не вернуть! И мне становится немного грустно от этой мысли! – Диархон вплотную подошёл к группе, окружающей Гамилькара, он внимательно поглядел на, стоящего рядом с Баркой, Антония, – Я могу говорить, свободно и открыто? – Спросил он Гамилькара.

Вместо ответа, Гамилькар крепко обнял старого боевого товарища…

– Можешь, Диархон! Это наш новый товарищ, Антоний Элиот Бриан! Он бывший трибун Римской армии. Но, сейчас, остался с нами по зову своего сердца, добровольно! Я доверяю ему!

– Хорошо! – отреагировал Диархон, но в его голосе, все равно чувствовалось недоверие, которое ему было трудно преодолеть, – Твои дети в Карфагене! В родовом доме! Ганнибал уже собирает из местных мальчишек свою маленькую армию! Гасдурбал изучает географию, а Магон с Иолой и её детьми, сажает цветы в саду! Кстати, у тебя я встретил архитектора из Коринфа Афоклиса, он собирается заложить в Мегаре храм Адониса! Домочадцы твои все в порядке – ждут твоего возвращения! Саламбо находится в Коринфе и скоро вернётся в Карфаген! Мне придётся отрядить флотилию для её сопровождения! – Диархон снова посмотрел на Антония, раздумывая, видимо, продолжать ли начатое дальше.

Антоний повернулся, чтобы отойти в сторонку. Он не хотел, мешать человеку, сомневающемуся в нем по каким-то своим причинам, но был остановлен рукой Гамилькара, которая легла ему на плечо.

– Я же сказал, Диархон! Ему можешь доверять как мне!

Диархон, извиняясь, положил руку на своё сердце и слегка наклонил голову.

– Совет Тысячи Одного проголосовал за то, чтобы ты взял бразды правления в войне с мятежниками! Полномочия обещают самые неограниченные, включая протекторат! Но, самое главное, Киферон выяснил, что за подкупом верхушки, начавшей бунт, действительно, стоит Наместник Гелы Децим Скрофа!

Диархон полез за пояс плаща и достал тубу, наподобие тех, что используются в римской армии для перевозки писем и приказов и протянул её Гамилькару. Антоний хорошо знал такие! И эта была, несомненно, одна из них! На ней была гравировка на латыни… Разобрав часть надписи, Антоний понял по ней, что эта туба из храма Януса…

– … Спендий, Дуфф, Матос, Безерта, Асторий, Авторит и другие подкуплены им! – продолжал Диархон, пока Антоний всматривался в тубу, – Безерта и Асторий мертвы, вместе с отрядом, который двигался с ними в Африку! Но, старый Скрофа перехитрил Киферона, и Матос со Спендием ушли другим путём! Каким, нам не известно? Военные корабли с Гелы не выходили! Значит, он посадил их в торговое судно! Но их вышло множество, и отследить было невозможно! Все держится в тайне! Если кто и об этом знает в Сенате, то только самый узкий круг! Это, несомненно, самая агрессивная часть Сената и орден, засевший в храме Двуликого…

От этих слов Антоний вздрогнул… Он никак не думал, что карфагеняне так хорошо разбираются в пантеоне Римских Богов!

– …Но, все это, произошло уже несколько недель назад! Спендий и Матос уже в центре заговора! Ну, а Безерта и Асторий, как я уже сказал – в свите Диса! – Закончил Диархон.

– Киферон и его люди, не ранены? – с тревогой спросил Гамилькар.

– Их при этом было только двое! Обстоятельства сложились так, что не было времени, ждать людей! Они их встретили в каком-то месте, где тем нельзя было разыграть карту своего численного превосходства. Была ночная схватка, результат её у тебя в руках Гамилькар! Можешь послать послов в Рим, с этой тубой! Правда, там не все бумаги. – Заметил Диархон.

– Как не все? – удивлённо заглянув в тубу.

– Там нет титульных листов Республики, согласно которым можно было бы подтвердить их принадлежность мятежникам, – Скрофа, обманул Безерту! Но то, что Киферон оставил себе, может нам помочь в дальнейшем! – пояснил Диархон.

– Что, у него опять возникли планы кого-то дальнейшего действия? – голос Гамилькара изменился, наполнившись тревогой и опасениями, – Киферон, что, все не как не может отойти от приключений, пережитых на Туманной земле? Ему мало их? – Гамилькар покачал головой, явно не одобряя действий этого человека, – Я обещал его жене, что привезу его с собой с Сицилии! Я дал слово! Он, что не знает об этом? Что, теперь, я скажу его жене и её детям? Где этот сумасброд?

Гамилькар загорелся гневом…

– Отправился в свиту Спендия или Матоса? Точно не знаю? Его связной сказал, что он это сам ещё не знает! И будет действовать по обстановке!

Гамилькар открыл рот, не в силах произнести ни слова от распирающего его гнева и удивления храбрости этого человека…

– И, что теперь? Как нам с ним связаться? – только и смог произнести он, – Он в своём уме? А, что если его, кто-то узнает или выдаст? Хотя, постой, он ведь может также прикинуться последователем мятежа, как и другие?! А, что в этом что-то есть! Ай да, Киферон!.. Рисковый, но очень умный и храбрый человек! Я догадываюсь, что его повлекло в гущу к врагу?!