Марианна Дюваль - Судьба Пятерых, или Нефритовая лилия. Историко-приключенческий роман

– Ни о чем не беспокойтесь, на рассвете мы отправимся с вами в ваше герцогство, – с обаятельной улыбкой пообещал де Рамис.

– Но ведь разбойники опасны, – продолжала милая особа.

– Не опаснее моей шпаги. Кстати, как вас зовут?

– Мадемуазель Камилла де Мишельен, – в трепете произнесла та.

– Аббат де Рамис, в бывшем, шевалье и королевский мушкетер.

– И все же меня беспокоит поездка.

– Бог позаботится о завтрашнем дне. А вы лучше ложитесь на мою кровать, и ни о чем не думайте.

– А как же вы? – обеспокоено спросила м-ль де Мишельен.

– Я вполне могу провести сегодняшнюю ночь, в кресле.

– Но мне право не ловко, пользоваться вашей добротой.

– Я почту за честь, услужить столь очаровательной мадемуазели, – сказал де Рамис, поцеловав Камилле руку.

На рассвете из монастыря выехали два молодых человека, один из них был аббатом де Рамисом, другой, переодетая в мужское платье м-ль де Мишельен. Едва аббат оповестил помощника о своем отъезде, как они тут же отправились в дорогу.

Де Рамис и мадемуазель ехали не спеша, вдоль густого хвойного леса. Лучи восходящего солнца, освещали стройные, словно мачты, сосны. Звонко щебетали птицы, позволяя тем самым Камилле, забыть о вчерашнем ужасе, пережитым вчера в лесу.

– Вам очень к лицу мужское одеяние, – ободрял Камиллу де Рамис, сверкая синими, как сапфиры глазами, в которых не потух огонь любвеобилие к женщинам.

– Благодарю вас, – с улыбкой произнесла, обворожительная мадемуазель де Мишельен.

– Всегда к вашим услугам, сударыня, – сказал аббат, целуя ей руку.

Не проехали они и двух лье, как вдруг обнаружили у обочины дороги, разграбленную и опустошенную карету. Вчерашнее события, вдруг вспыхнули перед глазами Камиллы, и ее обуял страх, от которого она скрылась у де Рамиса за спиной.

– Мне страшно, – прошептала де Мишельен.

– Вам нечего боятся мадемуазель, ведь я с вами, – успокаивал аббат, продолжая улыбаться.

Проехав еще немного, они услышали пронзительный свист и на дорогу вдруг свалилось дерево.

– Это разбойники, – звонко закричала Камилла.

– Не бойтесь, – уверял смело де Рамис, взяв ее за руку, – все будет хорошо, главное постарайтесь не отдаляться от меня.

Это и вправду были разбойники. Откуда-то сверху спустился старый, бородатый старик, судя по всему, атаман шайки. Улыбаясь кривыми зубами, он выхватил из-за пояса ржавый нож и подскочив к путникам, хрипатым голосом сказал:

– Отдавайте деньги, коли жизнь дорога!

– Простите, любезный, но откуда у бедного монаха, могут быть деньги? – невозмутимо произнес де Рамис, одаривая его блаженной улыбкой. – Не зря пословица звучит: «нищ, как монастырская мышь».

– В таком случае, святой отец, можешь убираться на все четыре стороны, мы тебя не задерживаем, – сказал недружелюбно, рыжий разбойник.

– А мы с твоим сопровождающим, потолкуем, – писклявым голосом продолжил третий, приблизившись к м-ли де Мишельен.

– Я бы не советовал вам этого делать, иначе вас могут ожидать большие неприятности, – предупредил на этот раз смело аббат.

– А ты нас не запугивай, святой отец, кем бы ты ни был, тебе не справиться с нашей дюжиной! – воинственно, настроившись, сказал атаман, озираясь на своих помощников.

– Я бы не был бы, так уверен.

– Это мы еще посмотрим, – ухмыльнулся атаман. – Эй, молодцы, схватите этих обоих, уж слишком разговорчивый этот монах!

По приказу атамана, пятеро разбойников напали на несчастных путников. Но неожиданно де Рамис, вытащил из-под плаща шпагу, с помощью которой, почти сразу одержал победу, над троими. На удивление аббата, юная мадемуазель, тоже владела не дурно шпагой, которую ей дал де Рамис, еще перед отъездом. Камилла де Мишельен, славно держала оборону, а некоторых разбойников, даже умудрилась ранить.

Де Рамису не предоставляло труда справиться с неопытными фехтовальщиками. После каждой своей новой победы, он лукаво извинялся перед «горе» разбойниками:

– Простите, я не хотел, вы сами напросились.

С каждой минутой, количество разбойников все уменьшалось, однако искалеченные разбойники, продолжали атаковать. Сверху, кто-то бросил на аббата сеть, и повалил его с лошади. К счастью, на поясе де Рамиса висел нож, с помощью которого, он без труда освободился. Освободившись, аббат дал, троим тумаков, после которых они кубарем повалились в канаву.

Когда разбойники попытались напасть очередной раз, аббат встал и подняв шпагу эфесом 9 9 Эфе́с * – часть клинкового холодного оружия, состоящая из гарды и рукояти с навершием. вверх, таинственно воскликнул:

– Остановитесь, несчастные!

Эхо голоса г-на де Рамиса, казалось, оглушил разбойников. От страха, забыв себя, все разбойники, как один замерли и замолкли, а аббат, получив от них покорность, продолжал:

– Или вы не боитесь, оказаться в гиене огненной?! Вы забыли о Божьем наказании! На колени!

Словно по приказу, еще недавно лихие грабители, со страхом, прижав к себе дубины, упали на колени, и начали слушать таинственный голос, продолжающий приказывать:

– Вспомните о Боге. Закройте глаза, и услышьте глас Божий! Слышите?

– Нет, мы не слышим, – ответил один из разбойников.

– Откройте ваши уши от злобы, и услышьте глас, глаголющий вам о покаянии. Ведь я слышу. Слышу. Слышу глас Божий! Слы… ы… шу гла… с Бо… жи… й! Слы… ы…ы… шу гла… а…а…с Бо… жи… и…й!

С каждой минутой его голос становился протяжнее и громче. Последний возглас показался разбойникам настолько сильным, что они даже схватились за уши. Со всех сторон леса, разносилось долгое эхо, после которого, лесные грабители начали ждать знамений. Не дождавшись гласа Божьего, разбойники открыли глаза, но перед ними уже никого не оказалось.

– Он одурачил нас!!! – произнес с досадой разбойник, кинув от злости на землю свой костыль.

Разбойники попытались помчаться в погоню, но аббат и его «сопровождающий», как будто, растворились в воздухе.

Тем временем аббат и м-ль де Мишельен, были уже далеко от них. Они мчались по кипарисовому полю, вспоминая про одураченных разбойников, и весело хохотали.

– Славно вы их провели, – с задором проговорила Камилла, на лице которой, появилась очаровательная улыбка.

– Да, быть может, моя проповедь приведет их к покаянию, – с какой-то мечтательностью произнес аббат.

– Но, как вы это сделали? – поинтересовалась м-ль де Мишельен.

– Бог одарил меня этим даром, который я и сам не в состоянии объяснить. Однако сударыня, я бы попросил вас, об этом не распространять слухи, а то еще обвинят в колдовстве.

– Не беспокойтесь аббат, эту тайну я унесу с собой в могилу, – пообещала Камилла.