Людмила Лапина - Яд в крови. Исторический роман

– Ты хочешь, чтобы я ехала верхом в турнюре?

– Прости, – буркнул он, прислонившись к дверному косяку, и решил, что поговорит с ней серьезно после ужина. Мелинда натянула сапоги и встала с кровати. Она расстроилась от его резкого тона. Досадливо пожав плечом, она взяла шляпу и надела ее перед зеркалом. Куртку она взять не успела. Марш снял ее куртку со спинки стула и почтительно помог натянуть ее на плечи, как будто это была не овчина, а бесценные русские соболя. Молча он извинился за свою резкость, и Мелинда облегченно вздохнула – у них нет причин для ссоры.

Придерживая жену под локоть, Тед повел ее в ресторан, где им подали простой вкусный обед: свиные отбивные и тыквенный пирог. Аппетит вернулся к Мелинде вместе с хорошим настроением. Она наслаждалась едой и созерцанием мужа, но он был задумчив, вяло ковырял вилкой свою порцию. Они молча поели и вышли из ресторана.

На улице Мелинда взяла Теда под руку и прижалась к нему. Желание потрясло ее с такой силой, что она вздрогнула. Тед поддержал ее и ускорил шаг. Он не мог дольше откладывать их объяснение. По лестнице к своей комнате они поднялись почти бегом. Тед открыл дверь перед женой, помог ей снять куртку и усадил на кровать. Милли посмотрела на него сияющими глазами и вздохнула. Тед взял стул, сел на него верхом и сказал:

– Нам надо поговорить!

– О чем же? – томно спросила она, замирая в ожидании поцелуя.

– Милли, нам нужно развестись, и как можно быстрее, – серьезно сказал Тед.

– Почему? – вскрикнула она. – Ты не в ладах с законом? Но с бандой Квиллера надо было покончить, – и прижала руку к груди, чтобы успокоить внезапно сжавшееся сердце.

– Нет, – выдавил Тед и мрачно усмехнулся. – С этим все в порядке!

– В чем дело, родной? – выдохнула она, умоляюще глядя на него.

– В тебе, – ответил он, отводя взгляд. Она застонала и сжала руки в извечном жесте мольбы.

– Что я такого сделала?

– Ты ни в чем не виновата, – сказал он. – Это судьба. Мы должны расстаться.

– Пожалуйста, объясни, – попросила она замирающим голосом.

– Я пытался уберечь тебя от потрясения, потому уехал вчера рано утром… – начал он.

– Не простившись, – холодно усмехнулась она. – Ты не подумал, что я поеду за тобой?

– Не думал, что у тебя хватит физических сил сделать это, – мягко сказал он.

– Ты бросил меня больную и беспомощную, – вскрикнула она.

– Похоже, я недооценил тебя, – ответил он с мрачной усмешкой. – Ты самостоятельно расправилась с двумя бандитами.

– У меня не было выбора, я не могла умереть, – просто сказала она. – Я хочу жить и любить тебя, – и взгляд ее затуманенных болью зеленых глаз пронзил его сердце.

– Я должен тебя оставить, – мрачно сказал он.

– Ты сердишься на меня из-за того, что я не уберегла нашего ребенка? – растерянно спросила она.

– Здесь нет твоей вины, – твердо сказал он. – Просто несчастное стечение обстоятельств.

– Есть, – убежденно сказала она. – Я почти постоянно ссорилась с тобой, мне была невыносима мысль, что ты поймал меня в ловушку брака, надежно держишь этим ребенком, моей страстью, и отвратительно самодоволен при этом. Знаешь, в середине октября я сделала отвар из корней петрушки и хотела выпить, – тут ее голос оборвался рыданием.

– Что же тебя удержано? – напряженно спросил Тед, замирая от мысли, что она хотела избавиться от их ребенка.

– Я не могла убить невинное дитя, – всхлипнула она.

– Неужели так плохо быть моей женой? – грустно спросил Тед. – Прости, я не знал…

– О нет, – вскрикнула она. – Ты очень добрый и щедрый. Терпел все мои капризы и ни разу не ударил меня.

– Были моменты, когда я хотел свернуть тебе шею, – криво улыбаясь, сказал он.

– Но, наверное, не чаще, чем я хотела стукнуть тебя по голове, – с робкой улыбкой произнесла Мелинда. Тед встал со стула, подошел к ней, опустился на колени и осторожно взял ее руки в свои. Перецеловав каждый пальчик, он поднял голову, и Мелинда похолодела. Его глаза выражали такую боль, что у нее защемило сердце.

– Что случилось? – почти беззвучно спросила она и поняла, что сейчас он попрощался с ней.

– Мы добираемся до Денвера и расстаемся, – мягко, но непреклонно сказал Тед, еще раз поцеловал ее руки, осторожно опустил ей на колени и встал. Подхватив свою шляпу, он пошел к двери и сказал на пороге:

– Проведу ночь в баре, ложись спать, не жди меня!

– Ты не можешь так просто меня бросить! – вскочив на ноги, закричала она. – Останься, я не хочу, чтобы ты уходил!

– Не могу, – почти простонал он. – Если останусь, буду любить тебя всю ночь!

– Да, родной, – выдохнула она. – Я мечтаю об этом!

– Отпусти меня, – взмолился Тед, распахивая дверь. Мелинда вздохнула и застыла. У нее был такой растерянный вид, что Марш не смог уйти. Он закрыл дверь, шагнул к жене, опустился на колени и обвил руками ее талию.

– Радость моя, я не могу любить тебя, – горячо сказал он. – Моя любовь убьет тебя вернее пули!

– Что ты говоришь? – пролепетала она, тщетно пытаясь стоять прямо, ее ноги подгибались. Тед подхватил ее на руки, присел на кровать и опустил Мелинду себе на колени. Обнимая ее одной рукой, другой он приподнял ее подбородок и сказал:

– Меня предупредил доктор Хадсон, нам нельзя заниматься любовью, ты можешь погибнуть, рожая ребенка.

Слезы покатились по бледным щекам Мелинды. Она почти не плакала, оказавшись в руках бандитов, но слова мужа и его печаль разбили ее сердце.

– Прости, – всхлипнула она, сглатывая слезы.

– Ты меня прости, моя ненаглядная, что я не пошел за тобой в тот день, – тихо сказал Тед, гладя ее по плечу. – Я видел, как ты вошла в лавку Гибсонов, слышал твой радостный возглас и обиделся на тебя за то, что моему обществу ты предпочитаешь общество подруги. После этого я пошел пить в салун…

– О, Тед, если бы ты видел себя со стороны! – вскричала она. – Ты стоял, привалившись к крыльцу аптеки, такой развязный, самодовольный и, не говоря ни слова, ощупывал меня собственническим взглядом!

– Я любовался твоей плавной походкой, – сказал он. – Если бы ты взглянула на меня, я бы тут же подбежал к тебе!

– Я смотрела на тебя из-под ресниц. Ты просто сиял от гордости! А от твоего взгляда у меня подгибались колени.

– Да, я гордился своей красавицей женой и нашим будущим ребенком, – сказал Тед и осторожно посадил Мелинду на постель. Чувствуя себя последним негодяем, он встал с постели. Подойдя к двери, он оглянулся. Милли смотрела на него, зажав рот ладонью, чтобы не закричать, но слезы, текущие по щекам, остановить не могла. Любимый уходил от нее, и она чувствовала, как рвутся связывающие их нити.

– Спокойной ночи, – неловко сказал Тед, выскочил за дверь, захлопнул ее и бросился прочь. Очнулся он только в салуне у стойки, сжимая в руке пустой стакан. Не чувствуя вкуса проглоченного виски, он кивнул бармену: «Повтори!» Слезы Мелинды жгли ему душу.