Элис де Салье - Страсть и приличия. Благородные сердца: Книга один

– Для чего?

Ответ, казалось, был очевиден, и она выпалила его, не задумываясь.

– Для жизни и создания вашей будущей семьи, – сказала она и замерла.

Уильям отвел взгляд, цвет сошел с его щек.

– Думаю, не для этого, – пробормотал он.

– Простите меня. Я не имела в виду…

– Это не имеет никакого значения, – он махнул рукой, изображая безразличие, но за каменным выражением лица не могла скрыться боль.

Сердце Ханны сжалось. Последнее, что она хотела сделать, это причинить ему боль.

– Стрижка может подождать. Помогите мне вернуться в кровать.

– Конечно, милорд, – прошептала она, чувствуя себя достойно наказанной. – Я скажу Докинсу, что вы готовы принять ванну.

– Это тоже может подождать. Я хотел бы поужинать, и думаю, на сегодня достаточно.

Тон Уильяма звучал равнодушно, а Ханна была просто рада, что он не прогнал ее совсем. Хотя, возможно, и должен был.

Несмотря на то, что она взяла весь уход за матерью на себя на протяжении долгих лет ее болезни, воспитывала сестер и до сих пор преданно старалась поддерживать своего иногда рассеянного отца справляться с горем и обязанностями, это не значило, что она несет ответственность за выздоровление виконта.

Проблема Ханны, с которой она столкнулась, извинившись и отправившись за ужином, заключалась в том, что она хотела нести эту ответственность.

Атмосфера оставалась напряженной до конца вечера. Стоило Ханне еще раз извиниться, виконт отмахнулся.

– Я просто устал, – сказал он, но Ханна понимала, что ее слова очевидно слишком глубоко ранили его. – Я ценю вашу внимательность, но вам не нужно ночевать в кресле, – произнес он, когда наступил вечер. – Предлагаю воспользоваться одной из гостевых комнат, можете перенести туда вашу одежду и другие вещи. Вы отдохнете гораздо лучше в нормальной постели.

– Но что, если вам понадобится помощь?

Докинс указал на один из проходов, ведущих к огромной спальне.

– В раздевалке есть небольшая кровать, я могу воспользоваться ею. Я чутко сплю, оставлю дверь открытой и услышу его светлость, если он проснется.

– Какая замечательная идея. – Ханна чувствовала себя глупо; конечно она не собиралась признаваться, что будет ощущать себя менее комфортно вдали от своего своенравного пациента. Несмотря на улучшение в его состоянии, она все еще опасалась оставить виконта без присмотра. – Ты придешь и разбудишь меня, если я понадоблюсь? – спросила она молодого бывшего солдата, который оказался вполне способным выполнять свою работу, несмотря на травмы.

– Конечно, мисс Фостер.

– Спокойной ночи, мисс Фостер, – виконт подтвердил свои слова решительным кивком, и Ханна неохотно ушла.

Просыпаясь несколько раз среди ночи, она вздрагивала – ей казалось, будто ее звал Уильям. Она чувствовала себя более чем обеспокоенной, когда вошла в его спальню следующим утром на рассвете.

– Доброе утро, милорд, – сказала она, обнаружив его уже сидящим в кровати. Забеспокоившись о своем внешнем виде, Ханна пригладила рукой волосы, чтобы убедиться, что ни один волосок не выбился из ее плетеной прически. Она остановилась на полпути между дверью и кроватью и сделала реверанс.

Уильям возмущенно отмахнулся: – Не нужно так делать. Вы же не служанка.

– Может, и нет, но мой статус значительно ниже вашего. Дочери викария полагается кланяться виконту.

– В таком случае давайте подождем, пока я смогу встать, чтобы поклоном выразить вам свое почтение в ответ. Я чувствую себя достаточно грубым, лежа в кровати перед дамой.

– Мы не гости в вашем доме на приеме в саду, милорд. Я присутствую здесь в роли сиделки.

– Эту ситуацию я вряд ли забуду. – Его признание не обрадовало Ханну, и она испугалась, что он все еще не простил ее за бесчувственность и за отнятое достоинство. Глубоко вздохнув, девушка подошла и встала рядом с ним. Ночная рубашка, найденная Докинсом, была помята. В сочетании с взъерошенными волосами и недавно побритым лицом она придавала Уильяму почти мальчишеский вид.

– Можно? – она жестом указала на лоб. Виконт кивнул и закрыл глаза, когда Ханна прижала пальцы к его лбу. Мгновение она держала руку и облегченно вздохнула, находя его кожу прохладной и сухой.

– Вы проголодались? – поинтересовалась она, и виконт открыл глаза.

– Прошу прощения?

– Вы проголодались, милорд? – повторила она, озадаченная его хриплым голосом. И вдруг до нее дошло. – Конечно, вам больно.

Ночь виконт провел без лекарств, потому что ее не было рядом. Она подошла к буфету и налила в стакан травяной эликсир Грейс, убедившись, что он содержит огромную дозу коры ивы.

– Почему вы не попросили Докинса разбудить меня? – сердилась она, оглядываясь через плечо. – Не было необходимости страдать. Я бы пришла в любое время ночи.

Вернувшись, она села рядом на кровать. Но стоило ей поднести стакан к его губам, виконт удивил ее, перехватив руку.

– Мне не больно, – успокоил он. – По крайней мере, терпимо.

– О, – Ханна нахмурилась. – Я подумала… просто мне показалось…

Ее взгляд опустился туда, где его пальцы обхватывали ее запястье. Большим пальцем он провел по чувствительной коже на внутренней стороне ее запястья. Живот Ханны свело незнакомым спазмом, и она задумалась о причине. Конечно, нет? Это не может быть желанием, не так ли?

Виконт крепче сжал ее запястье, и она посмотрела в его потемневшие глаза.

– Я все еще должен принимать это лекарство? – он наклонил голову к стакану, находящемуся между ними.

– Как сами решите, – ответила она, не узнавая свой голос.

– Но вы считаете, что нужно?

Стоило ей кивнуть, он обернул пальцы вокруг ее тонких пальчиков, держащих стакан, и выпил содержимое одним глотком. От неприятного вкуса по его телу пробежала дрожь. Ее тело тут же отреагировало ответной дрожью. Это было всего лишь сочувствие… не больше.

– Хотите, я узнаю, когда будет готов ваш завтрак? – пискнула она, когда он опустил стакан. Ее голос все еще звучал немного выше привычного, и от этого она чувствовала дискомфорт. Ханна сидела рядом в этой позе бесчисленное количество раз: кормила мужчину с ложки, держала за руку, вытирала лоб. Она даже помогала ему в самых интимных нуждах и ни разу не чувствовала себя так неловко, так остро не осознавала его мужественность. Это было тревожно и неуместно.

– Милорд? – снова обратилась она к нему.

Их взгляды не могли оторваться друг от друга, а пальцы все еще соприкасались на стакане.

– Уильям ? – прошептала она, поднимаясь, стараясь расшевелить его, ведь он по-прежнему не отвечал.

Дважды моргнув, виконт отпустил ее руку.

– Завтрак. Да. Это было бы хорошо.

Ханна резко встала, извинилась и вышла из комнаты. Надежды девушки, что они с виконтом смогут возродить их детскую дружбу, были практически разрушены. Атмосфера между ними стала чрезвычайно… накаленной.