Элис де Салье - Страсть и приличия. Благородные сердца: Книга один

Уильям хорошо поел, его силы и бодрость значительно возросли со вчерашнего дня. Ханна совсем не была удивлена, когда он настоял, что будет кушать самостоятельно, используя здоровую руку. Иногда он позволял помочь себе, когда его вилка начинала дрожать.

– Насчет вашей стрижки, милорд… – начала Ханна, когда виконт отложил поднос в сторону.

Он поднял руку, заставляя девушку замолчать.

– Думаю, было бы разумнее, если бы вы организовали визит парикмахера из Торнтона.

– Разумнее? – переспросила она и через мгновение, не дождавшись ответа, добавила: – Хорошо. Если вы этого хотите. Сказать Докинсу, что вы желаете принять ванну, или предпочитаете отдохнуть?

– Сначала ванна, а потом я был бы признателен, если бы вы ввели меня в курс событий, происходящих в округе, и дали любую информацию, которую вы могли бы знать о поместье. Что-нибудь слышно о Кроули?

– Насколько мне известно, он не приезжал в поместье и не просил аудиенции. Могу передать, что вы желаете его видеть.

– Не беспокойтесь. Он не скоро появится.

Ханне не хотелось защищать скупого управляющего, но она была вынуждена доложить:

– Он был в отъезде, когда вы вернулись, но по возвращении послал за доктором Купером.

– Вероятно, в надежде, что старый пьяница прикончит меня.

Ханна заколебалась, и виконт поднял бровь.

– Вы думаете, что человек, который, как я подозреваю, лгал и обманывал меня почти десять лет, готов стоять на страже моих интересов?

– Скорее всего, нет, – она вздохнула. – Я думаю, нам повезло, что он не возвращался в Хартли так долго. Если бы за доктором Купером послали раньше, нам с Грейс трудно было бы противостоять его лечению.

Виконт, Уильям – по крайней мере, она могла называть его имя мысленно – поморщился.

– Не могу вспомнить, поблагодарил ли я вас за все, что вы сделали, мисс Фостер, – официально начал он, а потом улыбка изогнула его губы. – Вас и вашу подругу-колдунью с ее отвратительными зельями. В следующий раз, когда она придет, вам следует представить нас друг другу должным образом.

– Охотно. – Ханна улыбнулась тому, как он назвал ее подругу, зная, что это позабавит Грейс.

– Моя искренняя благодарность, – Уильям потянулся к руке Ханны, но остановился раньше, чем успел прикоснуться к ней. – Если бы я был отдан доктору Куперу, то сомневаюсь, что протянул бы так долго. Я обязан вам жизнью.

– Благодарю, – Ханна решительно расправила плечи. – Возможно, это было давно, но я не забыла о нашей дружбе и не собиралась сдаваться без боя.

– Достойная восхищения победительница, – пробормотал Уильям и отвел взгляд.

Несмотря на то, что была практически изгнана, Ханна надеялась, что восстановила свои позиции. Задержавшись в дверях, она повторила:

– Я скажу Докинсу, что вы ожидаете его.

– Спасибо, мисс Фостер.

Она улыбнулась, его простому ответу. Конечно, им было бы легче взаимодействовать, если бы он продолжал помнить о манерах.

∞∞∞

Несмотря на все благие намерения Уильяма, ему понадобился отдых после купания и переодевания.

«Как чертов ребенок во всех отношениях», – Докинс передал слова Уильяма Ханне.

Неожиданно получив свободное время, дочь викария отправила сообщение парикмахеру в Торнтон, затем написала письмо капралу Маркхему с просьбой прибыть к виконту. Позже она намеревалась добавить к записке любое дополнение, которое Уильям, возможно, пожелает, когда даст ей адрес. Обнаружив Наоми в роскошной гостиной, разговаривающей с потенциальными работниками, Ханна поинтересовалась, как обстоят дела в доме священника.

– Перестань беспокоиться, – раздражено отозвалась Наоми. – Дом еще не рухнул.

– Ни о чем подобном я и не думала. Просто…

– Ты беспокоишься о Рэйчел, – закончила за сестру Наоми.

– Она доставляла тебе неприятности?

– Не слишком много, – вздохнула Наоми. – Мистер Троубридж затих после возвращения виконта и отъезда мистера Кроули, так что у нас нет никаких проблем в этом отношении. Но если у Рэйчел вся голова забита книгами, то она только и говорит о своих невозможных фантазиях. О путешествиях в далекие экзотические страны. О приключениях и дерзких подвигах, доступных только джентльменам с необычайной выносливостью и, естественно, немалым состоянием. Как думаешь, кто-нибудь слышал о молодых леди, взбирающихся в гору или охотящихся на диких животных в Африке? А еще есть нелепая мечта, что существует рыцарь в сияющих доспехах, который в один прекрасный момент приедет в Хартли и спасет ее от этой суровой жизни, на которую она обречена жестокой судьбой.

Ханна усмехнулась, наблюдая за спектаклем Наоми, которая слишком точно изображала их любимую, но иногда излишне мелодраматичную сестру.

– Значит, все как обычно?

Наоми кивнула, и теперь настала очередь Ханны вздыхать.

– Казалось правильным поощрять ее любовь к чтению, но вряд ли кто мог ожидать, что ее интерес к приключенческим историям будет иметь такое длительное воздействие. Надеюсь, она не натворила ничего слишком возмутительного?

– Ничего вне рамок приличия, – успокоила Наоми. – Хотя, возможно, ее могли заметить верхом на пони. Она говорила, что мальчишки Дженкинсы позволили ей прокатиться, и, кажется, не было никаких последствий.

Плечи Ханны поникли. Она так старалась подменить мать, воспитать из сестер почтенных барышень. Если долги их отца и отсутствие приданого и были недостаточным препятствием для поиска подходящих мужей, то странное поведение Рэйчел, похоже, делало все, чтобы ее обходили за милю. Рэйчел так опасно ходила по краю дозволенного, что ее репутация могла не выдержать и безнадежно пострадать, несмотря на ангельскую внешность девушки.

– Папа об этом знает? – испугалась Ханна.

Наоми весьма неделикатно пожала плечами – одно из многих ее грехопадений. Средняя сестра Ханны была такой же нонконформисткой, как и ее младшая сестра, но, по крайней мере, ее поступки были более корыстными. Будучи убежденной сторонницей действий лорда Уилберфорса, направленных на отмену рабства, проблемы Наоми, как правило, больше касались бедственного положения вдов и сирот, чем жажды приключений.

– Не волнуйся, – Наоми подошла и обняла сестру за талию. – Я поговорю с Рэйчел и постараюсь присматривать за ней еще лучше. Хотя, скажи мне, пожалуйста, ты собираешься возвращаться домой? Я начинаю беспокоиться, что виконт планирует запереть тебя в башне, когда поправится, и больше никогда не позволит тебе уйти.

– Наоми! Ты говоришь возмутительные вещи. С какой стати его светлости может это понадобиться?

– Может, для дружеского общения? Или ему нравится, как ты выглядишь? Возможно, он решил, что таким образом ты заплатишь за издевательства над ним, за его неожиданное выздоровление, тогда как он рассчитывал умереть? Откуда мне знать? Ты единственная , кто проводит с ним наедине сутки напролет.