Юлия Краснова - Белое сердце. Исторический роман

– Встречный вопрос, Катя.

Казалось, она придумывает лучший ответ. Пауза длилась недолго, но я поняла – ответ вряд ли будет правдивым.

Стало обидно, учитывая, что я нигде не слукавила.

– Я навещаю друга моего отца. Только и всего.

– Да, конечно, – кивнула я, нисколько не убежденная. Все равно узнаю, что к чему.

Тимановский оказался начальником охраны, он командовал Георгиевской ротой, которая несла внешнюю охрану тюрьмы, поэтому пройти на территорию оказалось легче легкого.

Но когда за нами со скрипом закрылись тяжелые железные ворота, стало как то неуютно.

Мрачное двухэтажное здание, узкие окна с толстыми решетками. Внутри тюрьмы было не лучше.

Не понимаю, как здесь можно не сойти с ума.

Поднимаясь по темной лестнице, я держалась за Катину руку, потому что мало что видела, и не хотела упасть.

– Здесь как то страшновато, – призналась я сестре.

– Будь мужественной, Кристина! Представь, они находятся здесь постоянно!

Я кивнула, немного пристыженная. Действительно, веду себя как избалованная девица.

Внутри тюрьмы тоже была охрана, но люди были совсем другие. По ним было видно, что это какие-то горцы. И они не внушали доверия.

– Кто они? – шепотом спросила я у Кати.

– Текинцы. Они лично преданы Лавру Георгиевичу.

– Выглядят устрашающе…

– Зато текинцы очень надежны. Можно не беспокоиться о безопасности.

– Это хорошо. Надеюсь, Бердичевское преследование не повторится.

Наконец мы вошли в большую комнату, где было много народу. Я растерялась, увидев незнакомые лица. Кажется, я даже не поздоровалась.

Маркин стоял спиной ко мне, наклонившись над чем-то у стола. Рядом с ним был Орлов.

– Это Кристина Глебовна Зорич, прошу любить и жаловать, – представила меня Катя, жестом приглашая войти, а не стоять у порога.

Сергей Леонидович, похоже, услышал Катины слова, потому что резко обернулся и швырнул в сторону карты. Было ясно теперь, чем он был так занят.

Маркин пересек комнату в три шага и стиснул меня в объятиях. Хотя Сергей Леонидович казался худым, но силы в нем было достаточно.

Я уткнулась лицом ему в плечо, потому что Маркин был выше меня сантиметров на пятнадцать. Не знаю, хорошо ли мы смотрелись вместе…

Наконец, Маркин отпустил меня, и мы оказались лицом к лицу с собравшимися в комнате. Многие, кажется, были удивлены.

Я смутилась, но Сергей Леонидович поймал мою руку, когда я пыталась шагнуть назад, чтобы спрятаться за любимого.

Но Сергей Леонидович был не из робкого десятка. Он не стал оправдываться или поспешно возвращаться в свой угол, а весело сказал всем присутствующим:

– Не завидуйте! И всем присутствующим теперь должно быть ясно, что Кристина Глебовна – моя.

Сергей Леонидович согнал с кровати какого-то офицера и посадил меня. Сам он устроился на чемодане у моих ног.

Мы стали центром всеобщего внимания на какое-то время, а потом разговоры потекли в обычном направлении: то есть о политике.

Я молчала и только слушала, потому что сказать мне в общем-то было нечего. Катя тоже особо не говорила. Похоже, она скучала. Еще моя сестра часто смотрела на дверь, словно надеясь, что в комнату кто-то войдет.

Наступило время обеда, и пора было уходить. Нас здесь никто кормить не станет.

Кроме нас с Катей, были жены Романовского и Лукомского, и невеста Деникина.

Все это позже объяснит мне сестра, когда мы будем сидеть в кафе.

– Они держатся как-то обособленно, – заметила я.

– Еще бы! Они – жены, а мы – потенциальные любовницы, понимаешь? Какая между нами может быть дружба? – Катя говорила горячо и убедительно.

Я была рада, что случай свел нас. Сестра была для меня кем-то вроде кумира, да и вдвоем намного легче и веселее. Я озвучила ей свои мысли. Катя ответила, смеясь:

– Нам бы еще одну любовницу, чтобы силы были равны.

– Теперь ты знаешь, кого люблю я. А как насчет тебя?

– А какие есть догадки? – лукаво улыбнулась Катя.

– Его не было среди присутствующих, потому что ты часто смотрела на дверь. Ты говорила мне про Корнилина. А ведь именно его и не было. Полагаю, ты испытываешь к нему не только отеческие чувства, – я была горда выстроенной мной логической цепочкой.

– Права ты, права, – засмеялась Катя.

И сестра рассказала мне свою историю любви к Корнилину, попытки привлечь его внимание, побег из дома, работу сестрой милосердия. Все это, чтобы быть рядом с Лавром Георгиевичем.

А сейчас генерал болен и никого не принимает. Возможно, он даже не так сильно болен, просто не хочет видеться с Катей.

После обеда мы снова вернулись в тюрьму.

Такой распорядок вскоре станет для меня нормой.

Я переехала в гостиницу, где жила Катя, и теперь все вечера мы проводили вместе. Мы часто обсуждали наших возлюбленных, потому что больше ни с кем не могли о них поговорить.

Меня тревожило то, что наши отношения с Сергеем Леонидовичем совсем не продвигались вперед. Я имею в виду, что он даже ни разу не поцеловал меня. Я понимаю, что обстановка малоромантичная, но все же…

Наедине мы общались только на прогулке, обычно два раза в день.

Иногда Маркин гулял даже не со мной, а со своими друзьями – Деникиным и Романовским.

Такая была у меня ситуация, которая стала казаться безвыходной.

Зато я познакомилась с Корнилиным.

Вообще он оказался полной противоположностью тому, как я его представляла: чуть выше меня, некрепкого телосложения и с немного монгольским типом лица. Но генералы его очень уважали и вставали, когда Корнилин входил в комнату.

В жизни он был абсолютно не высокомерным, веселым и остроумным собеседником. В нем было какое-то обаяние, которое кружило всем головы, даже включая меня.

И они красиво смотрелись вместе с Катей.

Двадцать второго октября мне исполнилось восемнадцать лет. И впервые я отмечала день рождение в такой большой компании. Впрочем, я уже ко всем привыкла за этот месяц, и не чувствовала себя неуютно.

Катя купила водку (хотя я была против), чтобы «мужчины могли достойно отметить». И она надеялась споить Корнилина, чтобы он стал раскованнее. Возможно, и с Маркиным это сработает?

Да-да, это нечестно, ну и пусть!

Я была именинницей, поэтому решила использовать свое преимущество.

Я отозвала Маркина из комнаты и увела его в самый дальний угол.

– Играем в прятки? – с улыбкой спросил Сергей Леонидович.

Я забралась в самый угол, почти прижавшись спиной к шершавой стене. Маркин стоял совсем рядом, только руку протяни…

Я так и сделала. Притянула его к себе, а затем прошептала:

– Поцелуй меня…

Я не была уверена, что у меня получится. Но я ошиблась.

Маркин наклонил голову и легонько поцеловал меня, а затем отстранился и посмотрел мне в глаза. Полагал, что я передумаю?