Дарья Чебанова - Революцией сломанные судьбы

Александра, стоящая прямо за спиной младшей из сестёр, нечаянно тоже посмотрела в зеркало и не смогла боле отвести от него взгляд. В зеркале она долго ничего не видела, только темнота и марево от свечи, однако потом Алекс заметила в нём, будто мужской силуэт, стоящий, руки раскинув, и загораживающий собою другого человека. Алекс подумала, что это иллюзия и напряглась, всматриваясь в зеркало, но тут раздался громкий и продолжительный крик Анастасии, который заставил Александру содрогнуться всем телом своим.

– У меня получилось! Я видела! Видела! – Анастасия была очень счастлива и дышала глубоко и часто, – Я видела своего мужа! Это точно был он!

– Но как ты могла узнать, что это твой муж, глупышка? – заметила, смеясь, Татьяна.

– Я видела, – не унималась Анастасия, – это был он! Точно он!

– Хорошо, хорошо, дорогая, – успокоила её, улыбаясь, Ольга, – А теперь все спать! Завтра нам ещё подарки получать – тоска, – Ольга рассмеялась добрым долгим смехом,– Bonne nuit, mes chéries. 5 5 Спокойной ночи, мои дорогие (фр.)

– Bonne nuit 6 6 Спокойной ночи (фр.) , – ответила каждая, однако никто из девушек не смог сомкнуть глаз до самого утра.

Глава девятая.

Не спалось рождественской ночью и обитателям мужской комнаты. Попрощавшись со всеми приезжими и жителями дворца по завершении бала, молодые князья Олег и Владимир отправились в выделенную им хозяевами спальню, которая располагалась на втором этаже дворца, и из окон которой был открыт чудесный обзор застывшего широкого пруда.

– Such a wonderful night and such a beautiful place! I wish I could spend here all my life 7 7 Какая великолепная ночь и какое чудесное место. Как бы я хотел провести здесь всю свою жизнь (англ.) , – молвил Владимир глядя из окна своей спальни, – как она очаровательна, не правда ли, Олег?

– Ты ведь уже не о ночи рассуждаешь, брат? – улыбнулся князь Романов, глядя на силуэт сидящего в темноте Владимира, – да, Александра удивительная девушка. Я безмерно рад, что именно она стала избранницей сердца твоего.

– Ты говоришь, как поэт, Олег, – отметил Владимир, смеясь, но не отворачиваясь от окна, – Кажется, моё общество оказывает скверное влияние на тебя. Однако… однако ты прав, Александра замечательная, и я люблю её больше кого бы то ни было. Как мне прожить ещё четыре года вдали от неё?

– Отчего же так долго, друг мой?

– Александра принципиальна, сказала однажды, что раньше шестнадцати предложение руки не примет, и вот теперь не отступается от своего слова, держит его.

– Да, весьма упертая особа. Обожаю это качество в ней.

– Однако, я все же старше, и иногда я боюсь, что она разлюбит меня, что я наскучу ей, и она будет несчастна в браке со мною или просто никогда не согласится стать женою моей.

– Что за вздор, Владимир, я не понимаю? У вас ведь разница лишь в четыре года, – Олег подошёл к своему кузену и присел на подоконник рядом с ним, – к тому же Александра любит тебя, и это станет понятно каждому, кто посмотрит на вас. Она прямолинейна и искренна. Поверь мне, князь, если вдруг случиться какая-то оказия, и ты, по каким-то причинам, перестанешь быть её сердцу мил, то Александра объясниться тебе в этом, – Олег положил свою тяжелую руку на плечо Владимира и почувствовал, как тот дрожит, – Однако, друг мой, будь уверен, что она никогда тебе не скажет этого, потому что ты её лебедь. Я верю в это всем своим сердцем.

– Я абсолютно точно испортил тебя, Олег, – воскликнул, внезапно рассмеявшись, Владимир, – Офицер перестал думать в тебе, остался лишь тонкий голос поэта.

С этими словами молодые князья отправились отдыхать, однако ни один из них не смог заснуть, думая обо всей своей жизни: обо всём хорошем и обо всём плохом, вспоминая лица и голоса, стараясь забыть страхи и обиды.

Тихая декабрьская ночь с морозом принесла беспокойство в Александровский дворец. Никто почти не спал рождественской ночью. У всякого за душой было что-то, о чём он не решался говорить, но постоянно думал об этом, и чувство потерянности и незавершённости заиграло новыми красками в эту тёмную морозную ночь.

– Андрей, ты спишь? – шёпотом спросил у молодого Маслова цесаревич, сидя у себя на перине без сна, – Андрей?

– Алексей Николаевич, Вы, светлейший, будите меня уж во второй раз, – буркнул, открывая свои глаза, князь Андрей, – надеюсь, Вы имеете весомую причину на это, – в комнате цесаревича воцарилась мёртвая тишина, – Алексей, тебя что-то тревожит?

– Я не знаю, Андрей, я не знаю. Когда мои сёстры вырастут, они все уедут из дворца и будут жить со своими мужьями, отдельно от меня, Александра тоже уедет куда-нибудь, и ты женишься, и останусь я совсем один здесь, – Алексей казался действительно опечаленным данным выводом.

– Что за глупости? Почему ты решил, что всё будет именно так? – Андрей лежал на кровати, медленно отходя от сна и глядя в высокие потолки, – Наши отцы дружат с детства, так что же нам мешает? Я люблю тебя, видит бог, люблю как брата, но, когда ты впадаешь в эту меланхолию, я не знаю даже, что больше хочу сделать: задушить тебя или вырвать свои уши, – Андрей говорил спокойно и медленно, слыша, как посмеивается его друг. «Так-то лучше» – подумал юный Маслов, – так что, если вдруг эти несносные мысли придут вновь в твою царскую голову, гони их лучше прочь, дабы не испытать масловской ярости. Я ведь как думаю: друзей я ещё найти смогу, а вот голова-то у меня одна, и та болит, когда ты начинаешь всякую ерунду говорить, – Андрей призадумался и после паузы тихо добавил, – друзей-то я, возможно, найду, однако тяжеловато будет восстановить тандем, если у друга имя не на букву «а» начинаться будет, правда, Алексей? – Андрей повернул голову в сторону своего друга, но тот уже спал, посапывая сладко как младенец.

Глава десятая.

– Счастливого Рождества! Merry Christmas! 8 8 Счастливого Рождества! (англ.) Joyeux Noёl ! 9 9 Счастливого Рождества! (фр.) – слышалось повсеместно утром двадцать пятого декабря. Это тандем «АА», бегая по дворцу, будил всех радостными восклицаниями и поздравлял всех встречающихся на пути людей.

– Подарки, скорее! – кричал бегущий впереди Алексей, – Андрей, не отставай!

Вот уже близко рождественская ель, а под ней лежат красиво завёрнутые, аккуратные и блестящие подарки.

– Счастливого Рождества! – вскрикнули мальчики в один голос, заметив приближающегося к ним Николая Александровича.

– Смотри, Андрей, сколько подарков!

– Но не можем же мы открыть их, не дожидаясь остальных?

– Правду говоришь, мой друг, не можем, – откладывая печально подарок, подтвердил слова Андрея цесаревич, – но чем тогда займёмся? – повисла долгая пауза, видимо, никто не знал, куда направить свою рождественскую энергию. «Надо разбудить княжон, чтобы вместе раскрыть подарки» – подумалось Алексею, и он, подскакивая, побежал по ступенькам наверх.