Валерий Киселёв - 245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 1-я

Мы с Цурканом решили так. Говорю ему: «Юра, всех механиков-водителей я у тебя изымаю, буду заниматься с ними, готовить технику, а ты занимайся с пехотой». Надо было хотя бы проверить, кто на что из механиков-водителей способен. Но главное – поднять технику, на колеса ее поставить. Аккумуляторов у нас сначала вообще не было, получали их хрен знает откуда. Первый батальон был на БМП-2, наш – на БМП-1. Личный состав мне прислали, по документам, все специалисты на БМП-2. Начали технику готовить, заводить двигатели. Взвод обеспечения, летучки, кухни, «Уралы» – все изношено… Технике было лет по 20—30. Из штабов округа, армии, дивизии приехали нам помогать много офицеров, все сидят и советуют, а делать никто ничего не умеет. Как раз морозы ударили под 30 градусов. Короче – караул… Подполковник Александр Павлович Залуговский, зам командира полка по вооружению, обеспечивал технику и вооружение полка, на него и легла вся организация подготовки.

Вдруг приходит приказ: БМП-1 в Чечню не брать, поедем на БМП-2. А мы их уже подготовили, все машины заведенные, все работают. В 752-м полку, в Сормове, комбатом был майор Сергей Сергеевич Юдин, хороший мужик. Как-то под ночь приходит его батальон к нам, в полном составе, сорок машин. Построили мы его в парке, он подходит ко мне: «Принимай!». У меня чуть глаза на лоб не вылезли. – «Как «принимай?» – «Вот так». Механиков своих он забрал, посадил на наши БМП-1 и угнал их в Сормово. Я его «бэхи» поставил к нам в парк. На следующий день приезжаю к Юдину: «Сергей Сергеевич, надо учить всех офицеров и солдат, как на этой БМП воевать. Пушку никто не знает, как стрелять – никто не знает. Если в ходовой части я еще разберусь, то башню я не знаю». Отличия между БМП-1 и БМП-2 были принципиальные.

Выделили ему комнату в казарме, и он с одним из своих ротных нас неделю учили всем премудростям боевого применения БМП-2. Сначала офицеров научил, а потом они начали учить личный состав. Стали разбираться, и в итоге: пушки не работают, стабилизаторы – половина переломана, башни на некоторых машинах не работают. В итоге загрузили БМП с неисправными пушками в эшелон, так и поехали в Чечню. Процентов тридцать техники батальона было не боеготово.

Какой там уровень подготовки механиков-водителей, если на ручном тормозе начинают трогаться! Потом, потихоньку, когда в Чечню приехали, научились.

Олег Шатохин, зам командира 1-го мотострелкового батальона, капитан:

– Начали заниматься боевой подготовкой. В ходе выдвижения на стрельбище проводили тактику, там же – инженерные занятия, стрельбы. Целый день гонял солдат по сугробам. Боеприпасов было много, настрелялись досыта. День переходит в ночь, утром боевые стрельбы взвода, после обеда – РТУ, и потом завершающий этап – БТУ. Военный человек знает, что для подготовки батальонных тактических учений надо шесть месяцев штат обучать, нам на подготовку отводился один день. На этом боевая подготовка закончилась. За два-три дня разобрались с инженерной подготовкой.

За один день в полку провели все положенные учения и объявили, что пятнадцатого января – погрузка в эшелоны. Я был уверен, что пятнадцатого января мы в первый эшелон не погрузимся. И ошибся. Погрузились. Пятнадцатого января разведрота с оперативной группой уже поехали в Чечню.

Семнадцатого января начали грузиться батальоны. А надо еще колодки заготавливать, для техники на платформы, тросы, чтобы ее крепить… Ночью пилили колодки, на крепление 39 БМП, плюс минбатарея, машины обеспечения. Больше ста единиц техники было в каждом батальоне. Плюс боеприпасы – просто огромное количество, и все надо таскать, погрузить. А мороз стоял…

После первого января от военных телефонисток узнали, что 31-го декабря в Грозном чеченцы разбили 131-ю Майкопскую бригаду. Поняли, что нам там будет все не маслом намазано. Я, как специалист, понимал, что нас всех там положат. С таким личным составом – что мы там навоюем… Были случаи, что солдаты отказывались ехать в Чечню, многие хотели слинять, но попробуй убеги – леса вокруг. Солдатам даже не говорили, где мы находимся. Правда, через три-четыре дня мамы все же появились у КПП, с плакатами, с Дальнего Востока добрались. И увезли несколько человек. А в Твери, шли слухи, полбригады ушло. Там вообще сорвали первую назначенную дату отправки – личный состав разбежался.

Реально тогда солдат у нас в полку, с кем можно было бы воевать, просто не было. Уровень подготовки сержантов – никакой. За несколько дней до отправки удалось подготовить всего несколько человек, у кого талант был. Таких ребят много появляется на войне, их можно выучить. На смертях можно быстро научить. Учились очень быстро. Через месяц в полку были и снайперы хорошие. У нас был один кореец – стрелял – белке в глаз, в пятак мог попасть с двухсот метров только так. Две недели практики и если не совсем дурак, то получается хороший солдат. Если бы нам этих дальневосточников хотя бы месяц погонять – все было бы иначе…

Александр Дрозд, командир взвода танковой роты, старший лейтенант:

– Когда приехали солдаты-дальневосточники, то я еще удивился: давно не видел так хорошо укомплектованного войска – все в бронежилетах, с котелками. Сразу вспомнил фильмы о Великой Отечественной – как сибиряки и дальневосточники воевали под Москвой в сорок первом году. Внешне, по тем временам, это были нормальные бойцы. А вот по внутреннему содержанию…. Едва ли не каждый второй был склонен к употреблению наркотиков – это же Приморский край… О профессиональных качествах солдат, которые прибыли в танковую роту, ничего плохого сказать не могу. Наводчики и механики-водители знали свое дело, мне доучивать никого было не надо. Нормально были подготовлены. У нас, в танковых войсках, всегда по жизни был порядок. Более-менее познакомиться с людьми удалось только там, в Чечне.

Начали заниматься приемкой техники. Танков было – навалом. Их пригоняли со всех танковых полков дивизии. Неисправные – убирали, новые – ставили в строй. Мне танк достался – с виду супер, но, как потом оказалось, система управления огнем, в частности управляемым снарядом, совсем не работает. В полку работали гражданские специалисты по танкам. Не помню, правда, откуда они приехали. В один из дней боевого слаживания, при приведении вооружения к нормальному бою, группа гражданских спецов проверяла машины нашей роты. Обследовав мою машину, один из спецов говорит мне: «Все нормально, стрелять будет, но система управления управляемым снарядом не работает. Будешь стрелять им, как обычным снарядом…» Надо было ремонтировать систему, но торопились. А когда в Чечню приехали, в первом бою под Пригородным стрельнул управляемым снарядом как обычным, и результат – ствол оторвало. Хорошо, что все остались живы, т.к. при проведении процедуры были соблюдены все требования безопасности. После этого случая меня подкалывали отдельные офицеры полка, но я не обращал на это внимания. В основном это были люди, которые в технике вообще не соображали, но язык на «сплетни» у них был подвешен. Я на них не обижался.