Марианна Яхонтова - Корабли идут на бастионы

– Да, ваше превосходительство, этим мы защитим многие поселения, в том числе Мандукио и Кастрадо, – ответил инженер.

Слушая островитян, Кадыр-бей одобрительно покачивал своей остроконечной шапкой.

– Пойдемте посмотрим, – предложил Ушаков Кадыр-бею. – Может быть, что-нибудь да уцелело. Всякая находка полезна для наших кораблей.

И, не ожидая ответа, пошел вперед, сопровождаемый Булгари и толпой корфиотов.

Кадыр-бей поглядел на свои мягкие сафьяновые туфли. Бродить в них по камням и развалинам способен был разве только святой, поступь которого подобна дыханию ветра. Турецкий адмирал тяжело поднялся и, делая вид, что рассматривает местность, поплелся позади всех.

Каждый адресат отнесся к посланию Нельсона по-своему.

Али-паша дважды прятал письмо за пазуху и дважды вынимал его снова, силясь угадать замыслы английского адмирала. Он не сомневался в том, что Нельсон хочет провести его.

Кадыр-бей читал медленно, долго раздумывая над тем, что выгоднее: показать или не показать адмиралу Ушакову письмо Нельсона?

– Англичанин сам метит на Корфу, – пробормотал он и поднес письмо к свечке. Бумага вспыхнула, скрутилась жгутом, почернела, и Кадыр-бей выбросил за борт легкий пепел.

Иначе отнесся к письму Нельсона Махмуд-эфенди. Нельсон не был с ним так откровенен, как с задумчивым турком, побывавшем в Мекке. Но советник Кадыр-бея по дипломатической части умел читать между строк. «Если Нельсон пишет, что главная цель Египет, а Корфу – второстепенная, – размышлял Махмуд-эфенди, – следовательно, ему нужно либо совсем сорвать взятие Корфу, либо затянуть блокаду. Второе, чего хочет Нельсон, это разъединить русскую и турецкую эскадры. Указывая на Египет как на главную цель для оттоманов, он, вероятно, надеется, что турецкая эскадра пойдет туда. А русскую он намеревается занять блокадой Анконы…»

Махмуд-эфенди велел подать себе чашку кофе и, прихлебывая горячий напиток, стал думать над тем, что следовало предпринять.

«Вряд ли Ушаков пойдет к Анконе, не покончив с Корфу. Однако послать отряд судов для блокады Анконы ему придется, что значительно ослабит его силы. Выходит, надо настаивать на таком решении, но через кого?.. У Кадыр-бея вместо головы бычий пузырь. Кадыр-бей бродит как пес за Ушак-пашой и глядит ему в глаза. Не было случая, чтобы он не выполнил повеления русского адмирала… Фетих-бей – другое дело. Жаль, что не он командует эскадрой. Он бы показал, что значит истинный турок…»

Тут Махмуд-эфенди вспомнил про недавнее столкновение Фетих-бея с русским адмиралом, о чем не переставали говорить на эскадре.

Фетих-бею было скучно в холодной каюте. Он зачастил на берег, где занял для себя дом. И вот однажды, отыскав в Гуино прехорошенькую девочку лет одиннадцати, он захотел купить ее. Отец девочки – нищий крестьянин из деревни Горицы – не только отказался от сделки, хотя посланный Фетих-бея посулил корфиоту немало пиастров, но даже надерзил турку.

Тогда Фетих-бей послал матросов взять девочку силой… Увы, крестьяне избили турок, а девочку вместе с отцом доставили на корабль Ушакова.

И тогда разразилась такая буря, какой не ожидал Фетих-бей.

Русский адмирал немедленно вызвал к себе Кадыр-бея вместе с его помощником. В их присутствии он перечислил все грабежи, убийства и другие деяния Фетих-бея. Потом приказал Фетих-бею, чтобы тот немедленно отправился на корабль и больше не смел показываться на берегу.

Фетих-бей повиновался и с тех пор безвылазно сидел на корабле.

Вот к нему-то и отправился Махмуд-эфенди. На палубе корабля патрон-бея никого не было. Грязные потоки струились с борта, мокрые пушки потемнели, канаты совсем осклизли. Из люков тянуло, как из выгребных ям. Махмуд-эфенди поскользнулся, наступив на обглоданный рыбий хвост.

Фетих-бей, одетый в шубу на рысьем меху, сидел посреди своей каюты и немилосердно дымил трубкой. Зеленые облака колыхались под потолком.

Махмуд-эфенди опустился на ковер против массивной фигуры Фетих-бея.

– Мне наскучил наш поход, – сказал он развязно, принимая от мальчика-негра трубку. – Я не понимаю, зачем мы здесь, сыновья османов.

– Для того, чтобы лизать пятки гяурам, – тотчас отозвался Фетих-бей и сплюнул себе на шубу.

– Да, адмирал Ушаков повелевает нами, как невольниками, – подтвердил Махмуд-эфенди.

– Он еще узнает, что значит иметь дело со мной! – проворчал Фетих-бей, стараясь угадать, зачем явился к нему советник по дипломатической части. «Тоже собака, – подумал он, глядя на гостя сквозь кольца дыма. – Они все собаки».

– Что за война, – говорил между тем Махмуд-эфенди. – Мы носимся с греками, как с переспелыми сливами.

– Подлые греки в Стамбуле не смеют поднять глаз на правоверных, а здесь турецкого матроса повесят, если он нечаянно толкнет грека на улице или поглядит на его жену! – рявкнул Фетих-бей.

– И вам приходилось вешать? – быстро спросил Махмуд-эфенди, сразу подавшись вперед всем корпусом.

– Нет, – вдруг разочарованно проговорил Фетих-бей. – Русский змей всегда находил причину для снисхождения. Он то грозит, то берет ласкою, и в конце концов обойдет даже Али-пашу, а не только дурака матроса. Ох, если бы хоть один был повешен!..

Фетих-бей не договорил, уверенный, что гость поймет.

– Тогда был бы подходящий случай… – согласился Махмуд-эфенди. – Я замечаю, что наши матросы тоже недовольны походом. Они не имеют никакой добычи.

– Какая добыча там, где заставляют целоваться с неприятелем, вместо того, чтобы рубить ему голову. Когда Али взял Превезу, он истребил французский гарнизон и почти всех жителей. Каждый воин брал что хотел: золото, ткани, женщин, рабов. Таков Али!

Махмуд-эфенди отметил про себя восторг Фетих-бея перед Али-пашой.

– Иногда недовольство матросов и солдат ведет к вспышкам бунта, – сказал он, разглядывая свою трубку.

– Ведет! – буркнул Фетих-бей. – Я не поручусь, что мои матросы не поднимут возмущения.

– Многие наши командиры недовольны русским адмиралом, – продолжал Махмуд-эфенди, поднося к глазам чубук.

– Ушак-паша и Кадыр-бей доведут до бешенства самого дьявола! – яростно воскликнул Фетих-бей.

В его маленьких глазках вспыхнула такая злоба, что Махмуд-эфенди не нашел нужным подогревать ее. Он лишь сказал деловым тоном:

– Да, нашей эскадре нужен другой капудан-бей, более сильный и храбрый. Тогда наша эскадра будет действовать самостоятельно, а не тащиться в хвосте, выполняя повеления человека, который всегда был яростным врагом османов. Он разбил Гассана, Гуссейна и Саида-Али…

Фетих-бей все это внимательно выслушал, потом пососал трубку, но ничего не ответил. Он ненавидел Кадыр-бея и писал на него доносы в надежде свалить его и получить командование эскадрой. Он никогда не верил никому, в том числе и Махмуду-эфенди, но полагал, что две дерущиеся собаки могут на время оставить свою вражду, чтобы вместе разорвать третью.