Дэвид Ирвинг - Вирусный флигель

Гоудсмит прибыл в Париж 27 августа и почти немедленно встретился "с Жолио, а уже через два дня Жолио в сопровождении Калверта вылетел в Лондон, где его опрашивали Майкл Перрин и офицеры английской разведки. Здесь Жолио рассказывал в деятельности лаборатории гораздо подробнее. Оказалось, что в лаборатории работала группа немецких ученых, которые ввели в строй циклотрон и проводили с его помощью ядерные исследования. Жолио упомянул о визитах Эриха Шумана, Курта Дибнера, Вальтера Боте и Эзау; назвал он и Вольфганга Гентнера, специалиста в области циклотронов, руководившего группой немецких физиков в Париже, а также и Эриха Багге, принимавшего участие в пуске циклотрона.

В течение шестимесячного пребывания в Париже работники Миссии Алсос изучили и переработали огромное количество сведений, поступавших к ним непрерывным потоком. Миссия заняла отель «Рояль Монсо», который впоследствии стал также и пристанищем для офицеров военно-морских сил США. Она установила тесный рабочий контакт с другими разведывательными группами и, в частности, с единственным своим реальным «конкурентом» — группой Бюро стратегических служб. Пожалуй, самым трудным в работе Гоудсмита было то, что урановый проект должен был сохраняться в тайне даже от весьма высокопоставленных американцев; в каждой из организаций, с которыми Миссия имела дело, только один или два работника знали об истинных задачах Миссии. Так, официально Миссия Алсос отчитывалась перед отделом G-2 американской военной разведки. Хотя Миссия никоим образом не являлась отделением организации Гровса, в отделе G-2 имелся всего лишь один офицер, который точно знал цели работников Миссии Алсос. Им был полковник Чарлз Николе, в мирное время — профессор математики. В штабе Эйзенхауэра в дела Миссии тоже был посвящен только один офицер. Поэтому Бюро стратегических служб по собственной инициативе взялось и за разведку в области атомных исследований, что породило трения между ею и Миссией Алсос. Чтобы прекратить их, понадобилось вмешательство высших инстанций. В результате на долю Бюро стратегических служб остался сбор данных об атомных исследованиях в нейтральных странах; в Швеции и Швейцарии эту работу вел бывший бейсболист Моэ Берг.

Однако в разведывательных данных, направлявшихся из Бюро стратегических служб в Миссию Алсос, обычно весьма многозначительных и подробных, как правило, не содержалось ничего действительно ценного. Все сообщения о взрывах и пожарах, якобы имевших отношение к атомным исследованиям в Германии, на поверку оказывались несчастными случаями вследствие неосторожного обращения с перекисью водорода или с жидким воздухом. В отчете Бюро стратегических служб сообщалось, что в Лейпциге в одной из лабораторий произошел атомный взрыв и погибло несколько ученых. Подобные ошибочные сообщения нередко получали от своих агентов и руководители британской разведки, где часто упоминалась тяжелая вода, которая при проверке превращалась в обычную перекись водорода.

Несмотря на почти неиссякающий поток документов и донесений, материалы, собранные Миссией за время пребывания в Париже, позволяли составить лишь весьма обрывочную, неполную и весьма противоречивую картину немецких атомных работ. Все же кое-что удалось узнать достоверно. Так, стало известно, что Шуман и Дибнер не только имеют отношение к атомным исследованиям, но и занимают весьма высокое положение. Последнее явилось для работников Миссии полным сюрпризом. Кроме того, из документов, найденных в помещениях парижских представительств немецких фирм, удалось установить адреса некоторых второстепенных объектов, а также имена и адреса всех французских агентов немецкой группы научного шпионажа, по своей структуре не столь уж сильно отличавшейся от Миссии Алсос. Просматривать приходилось все: записи в настольных календарях, книги регистрации телефонных переговоров, списки посетителей, листки использованной копировальной бумаги.

Самой неожиданной находкой в Париже оказался каталог за 1944 год Имперского университета в Страсбурге. Из каталога удалось узнать, что некоторые из упомянутых в перечне Миссии Алсос наиболее важных лиц, включая Вайцзеккера и Флейшмана, находились в Страсбурге. Однако Страсбург все еще удерживали немецкие войска.

В Париже у Гоудсмита было очень много дел, здесь он должен был обследовать многие интересовавшие его объекты. Освобождение Брюсселя открыло возможность заняться куда более важными объектами. Гоудсмит оставил все парижские дела и уже вечером" 9 сентября вместе с Калвертом прибыл в Брюссель. Случилось так, что утром того же дня во время последнего налета на город бомбы попали в правление «Юньон миньер» и разведчики получили беспрепятственный доступ к ее архивам. Однако, к разочарованию Гоудсмита, они оказались там не первыми.

Их опередили двое: офицер из армейской разведки и офицер из разведки военно-морских сил США. Одного из них Гоудсмит отослал, а другого — командэра Дена — взял к себе. Ден был уроженцем Голландии, а в дни мира — инженером-механиком и профессором Гарвардского университета.

Бухгалтерские книги «Юньон миньер» помогли Гоудсмиту и Калверту узнать, что впервые Германия приобрела у фирмы уран в 1940 году. Тогда «Ауэр гезельшафт» закупила шестьдесят тонн урановых соединений. Из книг они узнали и о закупке урановых соединений фирмой «Дегусса» в 1941 году. Но, пожалуй, самую большую закупку сделала фирма «Рожес» в июне 1942 года: она получила 115 тонн очищенных и частично очищенных урановых соединений, 610 тонн урановой руды, 17 тонн урановых сплавов и 110 тонн отходов процесса очистки урановых соединений. А в 1942 году «Юньон миньер» поставила в Германию еще 140 тонн очищенных соединений урана.

Эти цифры не на шутку встревожили разведчиков. Если бы Германия закупила несколько тонн урановых соединений, то такую покупку можно было бы легко объяснить обычными коммерческими нуждами. Но тут речь шла уже о количестве, в общей сложности превышающем тысячу тонн, которое никак невозможно было объяснить обычными потребностями. 22 сентября Гоудсмит выехал из Брюсселя в Голландию. В Эйндховене он побывал на заводах гигантской фирмы «Филипс». В документах фирмы он нашел заказ немецкого министерства почт на ускоритель частиц для лаборатории в Мейерсдорфе и заказ Имперского исследовательского совета на крупное электротехническое оборудование для Страсбургского университета. Это были действительно важные сведения. Но Страсбург все еще оставался в руках врага, и в ожидании его падения Миссия вновь на время занялась своими делами в Париже.

Здесь им оставалось обследовать покинутые и опустошенные конторы Общества редких земель. Общество сразу же после оккупации Парижа захватила «Ауэр гезельшафт»; руководить захваченной фирмой назначили доктора Эгона Иве, директора фабрики редкоземельных элементов в Ораниенбурге. Однако Иве лишь наездами бывал в Париже, где вместо него правил делами доктор Янсен. Имя доктора Иве уже встречалось работникам Миссии Алсос, когда они знакомились с делами «Юньон миньер», и то, что благодаря этому имени удалось выявить прямую связь «Юньон миньер» и парижского отделения «Ауэр гезельшафт», было исключительной удачей для Миссии.