Маргарет Барнс - Елизавета Йоркская: Роза Тюдоров

— Не станет вредить? — вспыхнула королева. — Он посадил в тюрьму моих родственников!

— Мадам, может, он просто держит их там, так как решил, что они вмешивались не в свои дела или действовали слишком поспешно? — спросила дочь.

Но королеву было невозможно урезонить.

— В какой спешке он может обвинять, если сам полетел на юг, как стервятник, чтобы перехватить их в Нортгемптоне?

— Мне интересно, как дядя Глостер смог проехать на сто миль больше, чем дядя Риверс, и прибыть в одно время с ним в Нортгемптон? — спросил Ричард, закрывая книгу.

— И он не мог получить так быстро все сведения, — задумчиво добавила Елизавета, — если только граф Нортумберленд или кто-то еще не предупредили его.

— Ваш отец говорил, что Глостер может заставить своих людей сделать для него все, что угодно. Они могут неделями идти вперед и вперед без сна и пищи. И он сам тоже может обходиться без сна. На него это похоже, стоит только посмотреть на его физиономию! — продолжала негодовать королева. — Что значит лезть не в свое дело? Ты просто глупа, Бесс. Разве Совет не приказал моему брату привезти короля? Все было решено на Совете.

— Милорд Гастингс был гофмейстером во время правления отца. А сейчас он остался гофмейстером? — неуверенно спросила Елизавета.

— Если бы он разрешил, чтобы лучники сопровождали Неда, ничего подобного не случилось бы, — резонно заметила мать.

— Бедный дядюшка Риверс! — проговорил Ричард, садясь и обхватив колени руками. — Он показывал нам старинные манускрипты и так интересно рассказывал старые легенды.

— Он самый образованный человек в стране. В чем может обвинять его этот наглый, надменный лорд, кроме того что он мой брат? — продолжала негодовать королева.

Елизавета подошла и, присев на корточки, начала заплетать ей косу.

— Я понимаю, как все это ужасно, — сказала она, приказав служанке, чтобы та принесла королеве новый головной убор. — Но ведь все ждут, что дядя Глостер привезет Эдуарда. — Она сама была из рода Плантагенетов и не могла напомнить матери, что дядюшка Риверс, лорд Антоний Вудвилль, не был человеком королевской крови.

Малышка Бриджит спала в своей колыбельке. Две младшие девочки подошли к окну, раздвинули занавески и начали взволнованно шептаться.

— Что вы там увидели? — встревожилась королева.

— Там солдаты, — спокойно ответила ей Кэтрин.

— Солдаты с горящими факелами, — дополнила Энн.

Ричард больше не мог терпеть. Он, единственный мужчина среди всех этих женщин, подбежал к окну и вскарабкался на подоконник.

— Ну и быстро двигается дядя Глостер! — воскликнул он, прижавшись носом в раме.

Елизавета помогла матери подняться, и они тоже подошли к окну.

— Ты уверен, что это его люди, Дикон? — спросила она, пытаясь что-то разглядеть сквозь пелену усиливающегося дождя.

— Видишь кабана на их щитах и латах? — в ответ показал Ричард.

— Посмотри, Бесс, вот старый грум дяди Ванди, он учил меня ездить на моем первом коне. Вон там, это хорошо видно при свете факелов.

Значит, все правда. Глостер прибыл в Лондон.

— Отойди от окна, Ричард! — попросила мать. Он неохотно повиновался. Елизавета подумала,

что такому впечатлительному и живому мальчику, наверно, очень неприятно, что о нем постоянно волнуются.

— Ими заполнен весь двор. Как вы считаете, они пытаются окружить нас? — спросила Сесиль. Она казалась испуганной.

— Глупенькая, они не причинят нам вреда. Никто не сможет нас заставить выйти отсюда, — напомнила ей Елизавета.

— Но они могут помешать кому-нибудь пройти к нам, — заметил Ричард. Как всегда, он быстро соображал.

— Ты хочешь сказать, что мы можем умереть с голоду? — застонала Сесиль.

— Боже ты мой, ну будьте немного умнее, — просила их Елизавета.

Она усадила маленьких девочек играть в куклы.

— Почему дядя Глостер вдруг захочет морить нас голодом? Он, наверное, вскоре придет сюда, чтобы повидать нас, и принесет сласти. Вы должны помнить, что он так же скорбит, как и мы все!

— Он сначала отправится к своей бесценной жене! — пробормотала Сесиль. Она не привыкла, чтобы Елизавета разговаривала с ней, как с глупышкой.

— А почему бы и нет? Мне тетя Энн нравится, — заметил Ричард.

— В его пользу говорит то, что он так сильно ее любит, — сказала Елизавета. Такое проявление человеческих чувств делало Глостера похожим на других людей, и это позволяло гораздо меньше его опасаться.

Но герцог не пришел повидать их. Может, он устал от такого быстрого продвижения? Или, как предположил Ричард, у него не было времени, чтобы снять свои запыленные латы. Или он, как большинство мужчин, старался не попадаться на язычок злой женщине.

К ним пришел аббат.

— Вернулся регент, мадам, — сообщил он. Аббата пригласили поужинать с королевой.

— Регент?

Ее поразил не титул, а сама новость — регент уже назначен!

Была пятница, и аббат положил себе рыбу.

— Он ведет себя как регент, — аббату не хотелось говорить ей, что по общему согласию титул навязали ему. — Он наводнил наш мирный двор солдатами! Королева уже несколько дней ничего не ела, но и сейчас, несмотря на уговоры дочери, только откусила кусочек яблока.

— Какие новости от Эдуарда? — спросила она.

— Герцог отвез его на эту ночь в городской дом епископа.

У нее на глазах выступили слезы.

— Не ко мне, его матери!

— Дорогая мадам, — пытался утешить ее аббат. — Они сказали, что молодой король очень устал после долгого путешествия, и ему необходим сон.

— Нет ничего удивительного, если он видел, что его любимого дядю арестовали, как обычного предателя. — Этого было достаточно, чтобы потрясти его, а они еще проехали чуть не по всей Англии в таком темпе! И должна вам сказать, наш милый аббат, несмотря на его вид, он вовсе не так силен и вынослив, как наш Ричард. Неожиданно королева сказала:

— Сегодня четвертое мая, его должны были короновать сегодня.

— Герольды объявили, что Его Величество будет коронован, как только отдохнет. Они объявили это во всех частях города.

— И кто же приказал герольдам это сделать? — спросила вдовствующая королева.

— Милорд герцог.

— Регент! — Она коротко засмеялась. — Она действительно ведет себя, как настоящий регент!

— Но разве он не самое подходящее лицо для этого.

— Мы посмотрим, что скажет по этому поводу милорд Гастингс. И должно состояться совещание Совета. Я им скажу…

— Но, мадам…

Он не посмел напомнить королеве, что, прибегнув к защите церкви, она потеряла право присутствовать на заседаниях Совета. Нависло неловкое молчание, и королева думала о той ошибке, которую совершила второпях. Теперь все зависело от Гастингса. Но вслух ей не хотелось признавать свою ошибку, и она переменила тему разговора.