Константин Боголюбов - Атаман Золотой

Тот читал, и каждое слово падало в сердце мастеровых, как призыв к отмщению за казненных отцов и братьев.

«Повелеваем сим нашим именным указом: кои прежде были дворяне в своих поместьях и вотчинах, оных противников нашей власти и разорителей крестьян ловить, казнить и вешать и поступать равным образом так, как они чинили с вами, крестьянами, по истреблении которых противников и злодеев дворян, всякий может восчувствовать тишину и спокойную жизнь, коя до века продолжаться будет».

— Правильные слова!

— Привел бог дожить до светлого дня.

— Дворян, что волков, до последнего убивать надо.

Белобородов махнул рукой, и все стихло.

— А теперь, ребятушки, надо нам подумать, как волю удержать. В Екатеринбурге не дремлют, и мы должны к отпору подготовиться. Кто желает постоять за правое дело, вооружайся и становись в колонну.

— Мы все готовые, — крикнул Григорий Рюков, подходя к атаману.

И тот, глядя на его горевшее удалью лицо, молвил весело:

— Таких казаков нам и надо.

— Мы все такие, — отвечал Степан Карпов, родной брат казненного Василия Карпова, и тоже пошел к атаману. — Пиши!

Следом за ним двинулись густой толпой остальные шайтанцы, и старые и молодые.

— Погляди, Дементий, сколь дружный народ, — сказал Белобородов. — Учини запись и тех, кои помогутнее, отбери в завтрашний поход.

Так снова бесстрашно поднялись шайтанцы на самый большой мятеж — на войну народную.