Манфред Бёкль - Нострадамус: Жизнь и пророчества

78. Нептун выпьет кровью наполненный кубок,
И Галл с Пуникийцем уходят ко дну.
Меч в ножнах, но мир острова не полюбят,
Мечта о пространстве не может уснуть.

79. Муж чернобородый умеет сражаться,
Презрев величайшую ярость и гнев,
И Генрих Великий способен сражаться,
Спасенных из плена в Селине пригрев. [44] Катрен, выявляющий в Нострадамусе проницательного и дальновидного человека. Этот катрен как бы подводит итог битве при Лепанто, которая, как известно, произошла пять лет спустя после смерти Нострадамуса. Муж чернобородый — это Иоганн Австрийский.

80. Большой человек оказался плененным.
Покой лечит раны и тел и души,
Но он не из тех, кто навек побежденный,
Спастись от врагов он серьезно решит. [45] Существует точка зрения, что именно этот катрен «Центурий» вдохновил Ронсара на стихотворение «После бедствия под Сент-Квентином». Большой человек, о котором идет речь, — знаменитый Энн Монморанси, в свое время представивший Нострадамуса Генриху II и Екатерине Медичи.

81. Волной бьет преемника Девкалиона,
И город с небес поливало огнем,
А Либру не тянет к ее Фаэтону,
И флот африканцев сардинец клянет.

82. Голодные рыщут у логова волка
И думают зверя живьем захватить.
Здесь старший пред крайним проявит сноровку
И властных в толпе бесполезно учить.

83. Юра и Суабия — в сильных туманах.
Посеявший битвы увечья пожнет.
Руинное время из мглы не воспрянет,
И рана солдата, поверь, заживет.

84. Но целых полгода и девять дней горших
Дожди позабыли об этих полях.
В Кампанье, в Сиене и в Остии ропщут,
В Далмации чуждый язык не зачах.

85. Живой арбалет мечет молнии с неба,
И кровь с лигурийской смешалась водой,
Цени независимость, где бы ты ни был,
Лион над орлом вознесен был судьбой.

86. Давно Адриатику штормом шатает,
Здесь в щепы разбиты большие суда,
Египет горячка земли ожидает,
И горем пропахла морская вода.

87. Честь викингов смешана с кровью немецкой,
И он занимал позолоченный трон,
И рабство и воды знакомятся с дерзким,
Он знатною женщиной не укрощен.

88. Весь округ в плену у золы и развалин.
Седьмому и пятому горестно жить,
А третий надежды в мечи переплавит,
И армиям ближе не Экс, а Париж.

89. Богатства и земли своим обещая,
Увяз этот демон по горло в крови,
Два сильных великий союз заключают,
Желая вампира совсем затравить.

90. Разбитая Венгрия жизнь переменит,
Законы Востока разлуку сулят,
Кастор и Поллукс! Во вражде ваши тени!
И выпьет столица страдальческий яд.

91. Под утро быть солнцу бледнее пожаров,
И к северу тянутся грохот и дым,
Что голоду меч, наносящий удары,
И плач материнский столетьям не смыть.

92. Расплавленным золотом светится небо,
Чудесный огонь стал убийцей людей,
В открытьях есть зло без духовного хлеба,
Изгнанье и смерть появились везде.

93. От Тибра до Либии веет грозою,
Бьет пламя из замка и окон дворца,
Строитель больших кораблей — пред огромной бедою,
Ему не уйти от плохого конца.

94. Великий француз одолел оборону,
Велик нанесенный Италии вред,
Не пустят в изгнание четверть миллиона,
И люди у моря натерпятся бед.

95. Полки бунтарей на захваченном поле,
И много пустых и покинутых мест.
Народ! Нет тебе благоденствия боле,
Раз братская бойня готовится здесь.

96. Все небо окрашено кровью пожаров…
И ночь озаряют мечи и разбой.
Здесь перс македонцам наносит удары,
И Рона истерзана зверской войной.

97. Две речки красивейший город омыли,
Но римлянин Понтиф не вступит на мост.
Кровь брызнет на землю, покрытую пылью,
Чтоб куст ярких роз из несчастия рос.

98. Воспрянет фанатик идеи кровавой.
Ко льву [46] То есть к созвездию Льва. жмется солнце над грешной землей.
Будь проклята эта вселенская слава,
Омытая жертвенной кровью людской.

99. Флот вдаль унесен резким северным ветром,
И кельтов пугает решительный час.
Пусть Рим недоволен был Францией дерзкой:
Пророчества стали звучать как приказ.

100. Гудят острова, как встревоженный улей,
Но их не сломает военный сюрприз.
На твердую линию люди вернулись,
С вождем все грабителей бить поднялись.

1. Уже не бушуют морские сраженья,
Великий Нептун отдыхает вглуби,
И красный бледнеет, боясь пораженья,
Но сам угрожает врага погубить.

2. Философ! Ищи золотой самородок
В мистических соках души и небес!
Дух — воздух материи всякого рода,
И Бог в частых звездах для знании воскрес. [47] Это — катрен, излагающий воззрения Нострадамуса на взаимодействие Веры и Науки. Вера без знания неполноценна, а знание без веры односторонне.

3. Шатает дно Азии землетрясеньем,
Люб Марсу с Меркурием блеск серебра.
В Коринфе, в Эфесе заметны волненья,
И засуха Югу не хочет добра.

4. Оракул далек от иллюзий и страха,
Погоня за златом не знает границ,
Созвездья грозят нам руинами, засухой, прахом,
И колокол слова так скорбно звенит.

5. Быть бедствию между апрелем и мартом,
Затмению солнца и рыжей луны.
Двум слабым и щедрому голод смешает все карты.
Земля слышит звук милосердной струны.

6. Расколоты молнией старые храмы,
Страдалец-народ устремился туда.
Ослы, кони, люди и древняя память
Защиты от голода ищут всегда.

7. Садится звезда на копье боевое,
Грай воронов слился со звоном мечей,
К стене бунтари понеслися волною,
И плачем погашен свет новых лучей.

8. Уэльс звал соседей к большому союзу,
Чтоб вместе Испанию силы лишить,
Французская Лига да будет ей грузом,
Который мешает свободу душить.

9. Чужие хотят завладеть океаном,
Поддержат Бордо и Рашель и Руан.
Британцы, бретонцы, бельгийцы наносят им раны,
Их флот у враждебных им градов и стран.

10. Грабеж и разбои кровавою бурей
Семь раз по всему побережью пройдут.
Монако живет под невольничьей хмурью,
Вождь самоубийством закончил маршрут.

11. Над городом будут воздушные битвы,
И в центре деревья срывает с корней.
В Венеции ждут короля для молитвы,
Нужны ли гондолы для царства теней?

12. Затоптаны земли у озера Леман,
И сильно разлились По, Тибр, Хебрус,
Плоты и погибших считал водяной ли демон?
Двух взятых правителей встретила грусть.