Владимир Шатов - Между жизнью и смертью

- Благодарствуйте.

- Голодный небось? – хозяйка двинулась к кособокой печи.

- Дюже голодный… - согласился Григорий, хозяйским взглядом оглядев бедную обстановку комнаты. - Мужика по-прежнему нет?

- Нет.

- Как живёшь?

- Так и живу… Где зараз доброго казака найдёшь? Моего возраста половину поубивали, половина давно женаты.

Гость коротко кивнул головой и понимающе замолчал. Григорий в охотку съел сноровисто поданную холодную кашу и блаженно прикрыл уставшие глаза.

- Хорошо у тебя, - с благодарностью сказал он. – Тепло и сытно.

Хозяйка погодя вышла в другую комнату и зашуршала бельём. Судя по доносившимся оттуда звукам, она стелила постель.

- Неудобно как-то, - Шелехов закурил самосада. – Даже не знаю, как её зовут.

Он вспомнил, как впервые встретил сегодняшнюю хозяйку. Она тогда так и не призналась, как её зовут, откликаясь на смешное прозвище. Тогда он спешил со службы в Первой конной армии к Аксинье и с трудом не поддался неприкрытому зову молодой плоти новой знакомой.

- Как тебя звать – то? – незнакомка успела переменить повседневную кофточку на выходную и, подойдя к нему вплотную, гордо стала, подбоченясь полными руками.

- Григорий.

- А меня Лизавета…Будем знакомы!

- Будем, коли не шутишь. – Гость пытливо посмотрел на неё тёмными и влажными глазами.

Хозяйка слегка стушевалась, но не подала вида. Григорий, молча курил, отдав инициативу в руки бойкой бабёнки. Та быстро выполнив нехитрые хозяйские заботы, вновь подошла к нему, вытирая о фартук мокрые руки предложила:

- Пойдём спать!

- А как же свекровь?

- Она мне не указ, – просто и спокойно сказала Лиза. - Поздно уже…

- Пойдём.

Спать им, однако, не пришлось довольно долго. Истосковавшись по отдельности в отсутствии физической близости, они неистово ласкали друг друга, утоляя накопившийся голод.

- Ох и хорош окаянный! – каждый раз охала Лизавета, на минуту отлипая от казака. – Всё душу вынимает за раз.

Привыкнув к сильному телу Григория, Лизавета раз за разом начинала целовать его, как только он слегка восстанавливал распылённые силы. В коротких паузах заслуженного отдыха она донимала его вопросами:

- Куда направляешься?

- Иду на Донбасс искать лучшей доли.

- Почему один?

- Жена умерла, а детишки пока с сестрой остались.

- Где же твоя зазноба, к которой так поспешал тогда?

- Погибла… - не вдаваясь в подробности, сказал Шелехов.

- Погибла? Вона как… Так ты свободен теперь?

- Как ветер! – хмыкнул невесёлый любовник. – Который никому не нужен

- Хочешь, оставайся со мной…Наладишь хозяйство, детишек тебе нарожаю!

В первородных словах молодой женщины выражалось столько потаённого желания простого человеческого счастья, что Григорий молча отвернулся к стене. Он не смог глядя ей в глаза сказать, что не останется с ней. Она, подперев голову правой рукой, долго смотрела на его повёрнутое в профиль лицо, потом сказала:

- Молчишь… Пожалеешь опосля! – обиделась Лиза, по его молчанию поняв ответ.

- Не пугай, я не из пужливых…

- Да это я сдуру ляпнула! – испугалась молодая женщина. – Не обижайся Гришенька!

- Ладно, давай спать…

- Как скажешь.

Вскоре она, шумно засопев, удовлетворённо и крепко заснула. Григорий сам немного подремал. Когда едва - едва расцвело, тихонько собрался и, не попрощавшись, ушёл.

- Зачем нам лишние слова? – рассуждал он, шагая через оттаивающие буераки. – Встретились на ночь и разошлись навсегда.

Через два дня он добрался до долгожданной станции и, подождав десяток часов, уехал на переполненном поезде в юго-западном направлении, на Украину. Григорию несказанно повезло, в переполненном вагоне его пригласил к себе на полку незнакомый статный мужчина.

- Извините, - спросил он, когда они вышли покурить в пустой тамбур. – Вы случайно не офицер.

- В нынешнее время такие вопросы опасны! – Внешне небрежно ответил Григорий.

- Вы не обижайтесь, я спрашиваю без всякого злого умысла.

Мужчина смотрел в глаза собеседнику честным и открытым взглядом.

- Я сам вышел в офицеры из унтеров в германскую, потом служил в Белой гвардии. Закончил гражданскую в Красной Армии.

- У меня примерно такая же история.

Попутчики сразу потянулись друг другу, как бывает с совершенно незнакомыми людьми, случайно оказавшимся в одно время и в одном месте.

- Вы бывали в Донбассе? – Григорий интересовался любыми сведениями о новом месте жительства.

- Приходилось воевать, - отвечал словоохотливый собеседник. – Если хотите, расскажу интересный случай, произошедший как раз в тех местах.

- Сделайте милость.

Люди в вагоне уже давно спали, поэтому они могли курить и разговаривать почти спокойно.

- Случай произошёл в 1919 году. Перед нашей частью располагался богатый город Славянск. Бои за него приняли затяжной характер, но Славянск был все же взят, и это благодаря нюху нашего пулемётчика, поручика Антохина. Он неожиданно исчез с позиций и вдруг появился на шикарной тройке белых лошадей. В пулемётном тарантасе было несколько ящиков с бутылками водки.

- Мой нюх меня не обманул. – радостно сообщил он нам. - Там громадные склады спирта, но красные рядом!

Мы вытаращили глаза. Новость распространилась молниеносно. Казаки атаковали город как львы и захватили его и в первую очередь винные склады. Мы выбросили все вещи, кроме патронов и снарядов, и погрузили ящики водки везде, где только возможно. Вечером я был вызван к полковнику Шапиловскому.

- Генералу Топоркову нужен офицер, который не пьян и прилично выглядит.

- Я готов отправиться к генералу.

- С Богом!

По моем прибытии в штаб дивизии Топорков встретил меня и велел:

- Штаб армии находится в Горловке. Красные как будто отошли и путь свободен. Я просил дать патронов и снарядов. Возьмите паровоз, несколько вагонов и отправляйтесь за ними.

Я сдал лошадь и карабин, взял с собой непьющего казака-старовера, два ящика водки и двинулся на вокзал.

- Хочу уехать через 20 минут!

- Все хотят.

Машинист, явный большевик, не удостоил меня даже взглядом.

- А это? - я показал ему бутылки водки.

Он побежал бегом готовить состав. От враждебности ничего не осталось. Мы отправились, по дороге я всё больше братался с машинистом и кочегаром. Выпить пришлось много. В Горловку мы прибыли в 2 часа ночи. Я отправился в штаб и доложил генералу, начальнику тыла:

- Мы взяли Славянск. Нужны патроны и снаряды.

- Я слышал, что…

- Так точно, Ваше превосходительство!

Я побежал в свой вагон и принес четыре бутылки, всё же генерал.

- Вы получите 100 тысяч патронов и 100 снарядов. Скажите генералу Топоркову, что мы будем высылать всё необходимое.

Под вечер следующего дня мы еле нашли свою дивизию. Я явился к генералу Топоркову, отрапортовал и сдал пакет.