Рашид Кешоков - По следам Карабаира Кольцо старого шейха

— Ну, а все-таки?

— Я думаю, Буеверов. Во-первых,— порох и гильзы... у вдовы Пилипчук, в его комнате мы нашли несколько крупи­нок на подоконнике. Во-вторых, грузный — это Доценко за­метил, когда он на него налетел в дверях; в-третьих, сапоги в растворе. А охотник тоже описал нам грузного полного человека с ружьем, одного из тех трех...

— Вот и я так думаю,— сказал Шукаев.— Розыск его объявлен, дороги из города перекрыты. Мы его на днях возь­мем, если это действительно он.— Еще одно я забыл, Ва­дим. Впрочем, это сделает Арсен, у него пока есть время.. — Шукаев снова раскрыл блокнот.— Нужно поехать в столо­вую, где обедали перед получением денег Барсуков и Кумратов, взять там буфетчика и официанта, обслуживавшего треть­его мая их столик, и отвезти обоих в санчасть, предъявить им Рахмана. Сдается мне, это не лишнее. Не мне тебе объ­яснять, как делаются такие вещи.

— Положим в его палате еще двух-трех больных — как на любом опознании.

Шукаев кивнул. Встал с дивана, подошел к окну. Солн­це уже поднялось над горами, разогнав остатки ночных об­лаков. День обещал быть ясным и жарким. Внизу, у стены городского парка, с песней прошли допризывники.

— Семен опять подал рапорт. Знаете? — не оборачива­ясь, сказал Жунид.

— Не отпустят,— уверенно заявил Сугуров.

— Отпустят,— вздохнул Жунид.— Вчера Гоголев спра­шивал моё мнение. Там нужны кавалеристы. В разведку. Я, что ж... я сказал — согласен. Не могу же я стать парню поперек дороги.

— Когда же он?

— Через неделю. Он еще не знает.

— Да-а-а,— протянул Вадим Акимович.— Везет людям. А мы — сиди тут, копайся в дерьме.

— Не ной,— оборвал его Жунид.— И до нас черед до­йдет. Теперь уже скоро.

— Ты что-то хотел нам сказать?

— Да,— Шукаев опять сел на диван.— Собственно, ты, Вадим, знаешь.— Я хотел Арсена тоже ввести в курс дела, поскольку он едет в Дербент, ему это не помешает.

— Я слушаю, Жунид Халидович.

— В КПЗ, кроме Гоголевых, Арсен, сидит и Галина Васюкова, бывшая секретарь-машинистка Бондаренко. Сейчас она помогала секретарю Леонтьева, который, как тебе известно, совмещает пока обе должности — первого зама и началь­ника угро. Этой ночью я ее выследил. Васюкова выкрала у нас из папки протокол допроса Итляшева с детальным опи­санием предполагаемых убийц Барсукова и Кумратова. А днем раньше пропал протокол допроса Паритовой с приметами людей, похитивших кольцо. Ясно?

— Ни... ничего себе. Что же это значит?

— Это значит, что она имела доступ в дом Щеголевых, была знакома с Рахманом, возможно, еще с кем-либо из шайки. В том, что шайка существует, сомневаться, по-мое­му, не приходится. А Васюкова — тайный осведомитель. Сексот, как говаривали в старой жандармерии — секретный сотрудник.

— Там вас и...

— Там меня и оглушили. Там бы мне и конец, наверно, пришел, не подвернись участковый Доценко. Теперь я по гроб жизни в долгу у него...

— Ну и ну! — Сугуров не мог прийти в себя от изумле­ния.

Жунид отвернул манжет рубашки, еще раз посмотрел на часы.

— Половина. Все. Отправляйтесь, ребята. До вечера.

— До свиданья, Жунид Халидович.

— Пока. В общем, будем действовать на всех фронтах,— сказал Шукаев и включил радио. Должны были передавать сводку информбюро.

Начальник краевого угрозыска Шахим Алиханович Ден-гизов прибыл к девяти. Минута в минуту, как и обещал по телефону Леонтьеву. Он заметно постарел, но по-прежнему был так же сухопар, подтянут, пожалуй, даже похудел с тех пор, как последний раз приезжал в Черкесск, года три-четы­ре назад, и показался еще выше ростом.

Войдя в кабинет к Леонтьеву, Жунид с удовольствием пожал крепкую жилистую руку Денгизова, но Шахим Али­ханович не ограничился рукопожатием, а по-дружески обнял Шукаева и слегка похлопал его по спине.

— Молодец. Слыхал о твоих успехах. И я, и Колосу-нин — мы оба думаем, что ты идешь верно. О деталях еще поговорим. Сейчас некогда. Давай на допрос своих дам.

Шукаев улыбнулся. Денгизов — есть Денгизов. Голова совсем седая, сетка морщин у глаз и темные круги под на­бухшими нижними веками — пошаливает, наверно, сердце,—

а все такой же. Как и прежде, говорит коротко, точно, не позволяя ни себе, ни другим отклоняться от дела.

— Спасибо,— в тон ему ответил Шукаев.— Но у меня нет твердой уверенности, что ошибок не будет Где допраши­ваем, Петр Яковлевич?

— Я думаю, здесь удобнее,— сказал Леонтьев, берясь за телефонную трубку.— Но кого из них вызовем первой?

Денгизов сел в кресло возле стола и показал Иетру Яков­левичу на Жунида:

— Ему решать.

— Я считаю — Васюкову,— сразу ответил Шукаев.— Мне почему-то не верится, чтобы ее связь с шайкой была основана на интересах преступных. Или я ничего не пони­маю в людях, или там что-то другое. Мне кажется, она долж­на заговорить.

— На том и порешим,— сказал Шахим Алиханович.— А обязанности распределим так: допрос ведете вы, Жунид Халидович, мы — при сем присутствуем и задаем вопросы только в случае крайней необходимости. И еще одно: раз вы убеждены, что она не из злостных, сажаем ее вот здесь,— он показал пальцем на второе кресло, напротив себя.— Петр Яковлевич уступит вам свое место и сядет рядом, а протоко­лист — за столом, для совещаний. Годится?

— Конечно,— согласился Петр Яковлевич.— Тогда я вызываю...— он поднял телефонную трубку: — Дежурный? Говорит Леонтьев. Васкжову — ко мне в кабинет. Конвой — один человек... И кого-нибудь для ведения протокола...

Галина Васюкова вошла с опущенной головой Лицо ее распухло от слез. И прежде некрасивая, она производила сейчас жалкое впечатление. Серая вязаная кофточка, надетая поверх блузки, обтянулась и свисала на плечах, один край длинной, ниже колен, юбки был выше другого, отчего ее ноги казались еще более кривыми. Прическа — в беспорядке, одна шпилька на затылке висела на честном слове: спала она в КПЗ, конечно, не раздеваясь.

— Садитесь,— показал ей Жунид на кресло по правую сторону стола.

— Я постою,— едва слышно прошептала она, не подни­мая головы.

— Нет,— тоном приказа сказал Жунид.— Разговор бу­дет долгий. Садитесь.

Она покорно села, согнувшись так, что голова ее оказа­лась на уровне стола, и, натянув юбку на худые колени, боль­ше не двигалась.

Так она просидела до самого конца допроса, не подни­мая ни на кого глаз, и Шукаев не сделал ни одного замеча­ния по поводу ее позы, потому что расчеты его подтверди­лись: она действительно заговорила, и заговорила без принуж­дения.

— Фамилия, имя, отчество, возраст?

— Васюкова, Галина Юрьевна. Двадцать семь лет.

— Семейное положение?

— Я не замужем.

— Предупреждаю вас, гражданка Васюкова, что за дачу заведомо ложных показаний и попытку скрыть известную вам истину вы можете быть осуждены по статье девяносто пя­той на два года лишения свободы. Подпишите вот здесь, что вас ознакомили с этой статьей.