Росс Лэйдлоу - Аттила, Бич Божий

Пробудившись ото сна, Марцелл, старший из троицы, заметил, что опушка, где они решили сделать привал, окружена людьми. То были смуглые крепыши в залатанных домотканых одеждах, накидках из кожи, превратившихся в лохмотья цивильных римских платьях и армейских униформах. Один из них, высокий мужчина, судя по висевший на шее витой серебряной цепи и невозмутимому виду – вожак этой группы, выступил вперед и обратился к беглецам.

– Добро пожаловать в Арморику. Вижу, вы путешествуете налегке. По делам здесь или же удовольствия ради?

Человек образованный, понял Марцелл.

– Бежим от римской тирании, – ответил он, не отводя взгляда. – Надеемся начать новую жизнь среди багаудов, народа, который, в отличие от римского правительства, с уважением относится к свободе и справедливости.

– Свобода и справедливость, – скривил физиономию собеседник. – Понятия благородные, но, боюсь, в столь тяжелые времена – явная роскошь. Однако вы не ошиблись, именно этими принципами мы и стараемся руководствоваться. Девиз наш прост: «От каждого по способностям, каждому – по труду». И, скажу я вам, он работает, – ухмыльнулся здоровяк. – По крайней мере, в большинстве случаев.

– Так вы багауды?

– Бандиты? Так нас называют римляне. Мы же предпочитаем другое имя – «свободные арморицианы». Когда-то мы были такими же гражданами Рима, как и вы. Но, как и вы, сочли римское правительство деспотичным и несправедливым и, решив навсегда забыть про Рим, основали здесь, в северо-западной глуши, собственную республику.

Он окинул беглецов оценивающим взглядом.

– Надеюсь, вы понимаете, что перед тем как принять вас, мы должны понять, можете ли вы принести пользу нашему обществу. Иждивенцы нам не нужны. Для начала вас, конечно же, накормят, а то выглядите вы, честное слово, неважно.

Несколько часов Марцелла и его спутников вели по лесным тропам. Пару раз на глаза им попадались стоявшие у дороги жутковатые указатели: на прочном столбе с деревянной табличкой красовался череп. Спросив, что означают эти знаки, Марцелл услышал исчерпывающий ответ:

– То головы казненных преступников; внизу указано, за что они были приговорены к смерти.

Наконец они вышли на опушку, где стояли с дюжину кривеньких, но с виду вполне устойчивых хижин. Вокруг них с криками носились дети, чуть поодаль занимались приготовлением пищи женщины. С противоположной стороны росчисти, из леса, появились несколько мужчин, несшие сельскохозяйственный инвентарь – с ближайших полей или делянок, предположил Марцелл.

– Столица моего собственного небольшого владения, – пояснил предводитель багаудов. – Мы, свободные арморицианы, – люди независимые. Живем в общинах, наподобие этой, в каждой из общин есть глава и старейшины. Заправляют же всем Великий совет и его председатель, Тибато. Имеется у нас и свод законов, которому все подчиняются.

– А что бывает с теми, кто нарушит закон?

– Обсуждение мелких проступков проходит на общинном уровне. Серьезные преступления рассматриваются трибуналами, назначаемыми Великим советом. Ну вот, мой нос подсказывает мне, что ужин уже почти готов. Пойдемте же поедим.

После плотного ужина, основным блюдом которого была похлёбка из дичи, гости промочили горло кисловатой на вкус бражкой. Затем всех троих проводили в большую хижину, где собрались на совет старейшины, и попросили рассказать о себе.

– Меня зовут Марцелл Публий Басс, – начал старший из троицы. – Я декурион имперского города Августа-Треверор, что в провинции Первая Белгика.

«Вот и пришло время индикций», – невесело подумал Марцелл. На календаре было первое сентября, первый день нового фискального года, время подбивать годовой бюджет, параметры которого находились в прямой зависимости от размеров налоговых сборов.

Марцелл, один из членов совета, ответственных за сбор государственного дохода в Августе, сидел за столом в своем кабинете в просторной кирпичной базилике, построенной сотню лет назад, во времена Константина. Некогда, вздохнул он печально, члены самых достойных городских фамилий соперничали за честь служить обществу. Но то было в далекие времена его прапрадедов, еще до того, как пытавшийся вывести империю из упадка Диоклетиан провозгласил наступление эры экономии и тягостных налогов. Теперь же декурионы являлись простыми агентами тиранического государства, основными обязанностями которых стали выбивание денег из соотечественников, вербовка рекрутов для армии да помощь в управлении имперскими приисками и имениями. Большая часть средств уходила на армию, которая, казалось, была уже не способна защитить граждан от варварских вторжений.

С каждым годом собирать налоги становилось все более и более трудно. Но – никуда не денешься, мрачно подумал Марцелл. Такие, как он – те, кто владели сорока югерами земли, – вынуждены были служить декурионами. Более богатые граждане – сенаторы или всадники – не только могли избежать этой неблагодарной доли, но и всегда находили способы отсрочить уплату налогов, а иногда и вовсе от нее уклониться, и налоговое бремя в полном объеме ложилось на плечи бедняков.

В этом году собрать необходимую государственной казне сумму не представлялось реальным. Урожай, по всем признакам, должен был стать худшим за последние десять лет, а стремительно пронесшиеся по провинции бандиты-франки оставили после себя охваченные дымом деревни и почерневшие от копоти поля. Будучи человеком сострадательным, Марцелл ненавидел свою работу, которая заключалась в выуживании денег у крестьян и ремесленников; многих из них уплата семи solidi могла привести к разорению.

В дверном проеме возник слуга.

– Явились, господин, – нервно пробормотал он. Когда наступало время индикций, Марцелл становился крайне раздражительным, о чем окружающие, конечно же, знали.

– Так проводи их ко мне! – рявкнул Марцелл.

– …А это – твой, – Марцелл пристально посмотрел на вожака второй группы, отъявленного головореза, назначенного на эту должность правителем провинции.

− Только не забывайте, – проскрежетал он, − что эти люди – такие же граждане Рима, как и вы сами. Будьте сдержанны и уважительны. Если я вдруг уз… – Марцелл оборвал себя на полуслове: любые угрозы были напрасны. Не удастся им собрать долги – ему придется восполнить дефицит из своего кармана. Тут уж, хочешь не хочешь, но вынужден будешь закрыть глаза на то, как именно эти долги выбиваются.

– О наших методах убеждения? – с дерзкой ухмылкой договорил здоровяк за Марцелла. – Мы будем кротки как ягнята, правда, парни? – продолжил он, повернувшись к своим людям, которые закивали головами в знак согласия. Некоторые из них при этом многозначительно коснулись болтавшихся на поясах дубинок.