Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона

Ф л а м и н ь о

Что ваша милость? Разве я собака?

Б р а ч ч ь я н о

Ищейка гончая. Так ты еще перечишь?

Держись!

Ф л а м и н ь о

Держаться? Пусть думают об этом те,

Чья прогрессирует болезнь.

Мне ж панацея ни к чему.

Б р а ч ч ь я н о

А если палка?

Ф л а м и н ь о

А шею не боитесь ли сломать?

Я уверяю, князь, я не в России {224}

И ноги сберегу.

Б р а ч ч ь я н о

С кем говоришь?

Ф л а м и н ь о

О, ваша милость, знаю очень точно.

Имеет множество обличий зло,

А дьявол — не одно лицо.

Великий князь! Я — скромный ваш слуга,

Испанские где фиги и салат — пойду-ка я туда!

Б р а ч ч ь я н о

Пожитки, сводник, собирай и не болтай.

Ф л а м и н ь о

Вся ваша нежность ко мне похожа на несчастное любезничание Полифема с Улиссом: вы меня бережете на закуску. Вы бы растоптали мою могилу, чтобы покормить своих жаворонков. Вот что для вас было бы музыкой! Идемте, я отведу вас к ней.

Б р а ч ч ь я н о

Что? Впереди меня?

Ф л а м и н ь о

О, господин, я бы не шел спиной к политическому врагу, будь за мной хоть водоворот.

(Входит Виттория. Идет к Браччьяно и Фламиньо. Браччьяно пытается вручить ей письмо.)

Б р а ч ч ь я н о

Умеете читать? Для вас посланье:

Ни букв, ни иероглифов здесь нет,

Чтоб вы не поняли. А я же

Плута и сводника здесь роль исполнил

Для вас, известной всем блудницы.

В и т т о р и я

Что вы сказали?

Б р а ч ч ь я н о

Идем, идем к вам в комнату,

Откроем хранилище любовных писем.

Пусть смерть придет иль дьявол! Я прочту их!

В и т т о р и я

Я поручусь душой — их не имею.

И это вот откуда?

Б р а ч ч ь я н о

Запутались в своих интригах!

(Дает ей письмо.)

Ваш адрес? Вам? Вас бубенцами награждаю {225}

И к дьяволам всем посылаю.

Ф л а м и н ь о

Но сокола остерегайтесь!

В и т т о р и я (читает)

«Флоренция». Да это ведь ловушка!

За мной он не ухаживал. Я протестую.

Но так, как будто я во сне.

Б р а ч ч ь я н о

Пусть так: ловушка

Для вашей красоты. Проклятье ей!

Давно я дьявола держу в бокале {226},

Меня ведешь, как жертву, к алтарю

Под музыку, в цепях цветов смертельных,

И все — к погибели. Ведь женщина всегда для нас

Бог или лютый волк.

В и т т о р и я

Но государь!

Б р а ч ч ь я н о

Прочь!

Как два равноименные магнита,

Мы оттолкнемся. Что, плачешь? Почему?

Еще десяток из таких, как ты, найми,

И службу похоронную исполнят

Похлеще плакальщиков у могил ирландских {227}.

Ф л а м и н ь о

Фи, мой господин!

Б р а ч ч ь я н о

И вот рука, проклятая рука,

Что покрывал я поцелуем!

О нежная жена моя! Как ты прекрасна!

Рассыпанные мысли, разбитые, как ртуть!

Да, я приворожен, когда весь мир толкует

О зле, которое творишь ты.

В и т т о р и я

Оставьте!

Вся жизнь моя отныне всех заставит

От слов своих отречься. Вы вспомнили жену?..

Б р а ч ч ь я н о

…чью смерть простит Господь.

Ф л а м и н ь о (в сторону)

И это после стольких бурь.

В и т т о р и я

Что подарил ты мне? — Один позор:

Ты запятнал нетронутое имя,

Лишил наш дом порядочных людей,

Мы, как разбитый паралитик,

Отпугиваем язвою зловонной

Способных обонять. А это место?

Дворец ли ваш? Ведь называл судья его

Презренных дом. Кто ввергнул,

Кто удостоился меня толкнуть в вертеп разврата?

Не вы ли? Не заслуга ль ваша?

Идите же, себе создав хвалу,

Что стольких, как и я, сгубили.

Прощайте, сударь, и, молю, навек.

Нога, разъеденная язвой, отсечена,

И я иду в слезах, но к раю.

А все подарки ваши вам верну.

Желаю лишь вам передать по завещанью

Мои грехи. О, броситься бы мне скорей

В могилу! И что бы ты ни стоил,

Не оброню слезы — скорее разорвусь на части.

(Бросается на постель.)

Б р а ч ч ь я н о

Я вод летейских уж испил {228}, Виттория!

О высший мой восторг! Виттория!

Что мучит так? И почему ты плачешь?

В и т т о р и я

Да, да, и плачу я кинжалами, ты видишь?

Б р а ч ч ь я н о

Из этих несравненных глаз моих?

В и т т о р и я

Хотела б я, чтоб несравнимы были.

Б р а ч ч ь я н о

А эти губы — разве не мои?

В и т т о р и я

Их надо б откусить, чтоб не были твоими.

Ф л а м и н ь о

Вернись к нему, сестрица.

В и т т о р и я

Прочь, Пандар!

Ф л а м и н ь о

Пандар? Я ль вашему греху причина?

В и т т о р и я

Да! Тот подлейший вор, кто вора впустит в дом.

Ф л а м и н ь о

Поймались мы, мой господин.

Б р а ч ч ь я н о

Не хочешь ли послушать:

Предавшись ревности на миг, скажу,

Тебя любить я буду вечно

И ревновать не буду никогда.

В и т т о р и я

О, ты шут —

Великодушие перерастает ум!

Чем соизволишь боль мою унять?

Неужто вновь греховною любовью?

Теперь скорее разожжешь костер

На океанском дне, чем у меня в груди.

Б р а ч ч ь я н о

Не проклинайте, ради бога!

Меня угодно слушать?

В и т т о р и я

Никогда.

Ф л а м и н ь о

Как дьявольский нарыв, это женское упрямство

Ничем не прорывается! Фу, фу, господин,

(шепчет Браччьяно)

Ведь женщину берут, как черепаху,

На спину повалив. (Громко.) Клянусь, сестра,

Я за тебя. Ну вот, она в обиде.

Престранно, легковерный человек, —

Вообразить влюбленность флорентийца!

Заманит ли купца товар чужой,

Подмоченный и грязный? И все ж, сестра,

Как вам идет ваш недостойный гнев.

(К Браччьяно.)

Зайчонок устоит едва ль, ведь женская обида,

Что бег зайчат, годится для игры,

Минут пятнадцать плача и рыданий —

Потом — на задних лапках.

Б р а ч ч ь я н о

Неужто этот милый взгляд,

Что украшал твое лицо, теперь исчезнет?

Ф л а м и н ь о

Ни одна жестокая хозяйка в мире, которая одалживает монетку подметальщикам, нанимая их, не поступила бы так. (Шепчет Браччьяно.) Обнимите ее, мой господин, поцелуйте ее. Не будьте как хорек, который отпускает свою жертву при малейшем колебании воздуха.

Б р а ч ч ь я н о

Дадим же вновь друг другу руку.

В и т т о р и я

Вот как!

Б р а ч ч ь я н о

И никогда ни гнев, ни хмель

Меня на ревность не подвигнет!

Ф л а м и н ь о (шепчет Браччьяно)

Идите к цели,

Продолжайте смело.

Б р а ч ч ь я н о

Мирись со мной, вселенной предоставь

Нас пушками пугать.

Ф л а м и н ь о

Он сожалеет,

Ведь и лучший ошибается порой от ревности.

А дорогие вина дают крепчайший уксус. Знай,

Моря — сильней, бурней спокойных речек,

Те ж — благотворней и нежней. А женщина в покое —

Что тихая вода под сводами моста —

В нее легко мужчина входит.

В и т т о р и я

О, лицемерие мужчин!

Ф л а м и н ь о

Его мы с женским молоком всосали…

В и т т о р и я

…к беде еще одну беду прибавив.

Б р а ч ч ь я н о

Нежнейший друг…

В и т т о р и я