Ефим Курганов - Первые партизаны, или Гибель подполковника Энгельгардта
- Название:Первые партизаны, или Гибель подполковника Энгельгардта
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:ЭИ «@элита»
- Год:2012
- Город:Екатеринбург
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ефим Курганов - Первые партизаны, или Гибель подполковника Энгельгардта краткое содержание
Мы привыкли во многом воспринимать партизанскую войну 1812 году по «Войне и миру». Но великий Лев Толстой создал художественно безупречное, но во многом идеализированное представление о дубине народной войны. В реальности всё было не так просто и по-настоящему страшно.
Как в действительности начиналось партизанское движение в 1812 года, читатель сможет узнать из предлагаемой книги. В основе её громкая некогда история подполковника Павла Энгельгардта, создавшего из своих крестьян партизанский отряд, с которым ловил и уничтожал солдат и офицеров «Великой армии». Крестьяне же не хотели воевать и ждали выгод от нового французского начальства. Они донесли в Смоленск оккупационным властям, что барин их вынуждает убивать французов. Энгельгардт был схвачен, предан суду и казнён.
Император Александр I объявил его национальным героем. Памятник на месте казни Энгельгардта, возведённый по личному распоряжению Николая I, после революции был уничтожен. Остались лишь старые открытки и факты, которые не должны быть забыты.
Первые партизаны, или Гибель подполковника Энгельгардта - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Но в данном вопросе надобно ещё серьёзно разбираться — это как-нибудь потом, а покамест переходим к рассказам другого партизана.
Ежели граф Бенкендорф как партизан не слишком известен и, пожалуй, незаслуженно забыт, то особа, к коей мы сейчас переходим, давно стала настоящей партизанской знаменитостью. И эта партизанская знаменитость поведала в своё время немало потрясающих случаев, которые весьма выразительно и точно могут проиллюстрировать интересующую нас сейчас тему „Расправа с мародёрами и предателями в Смоленской губернии в 1812 году“.
А настоящая тема в первую очередь нужна нам как фон к описанию подвига подполковника Павла Ивановича Энгельгардта, который является главным объектом настоящего повествования.
Кстати, раз уж мы заговорили об отношении графа Бенкендорфа к расправам крестьян над пленными, заодно можно отметить и следующее.
Да, Энгельгардт убивал солдат и офицеров „Великой армии“, наводнивших родную его Смоленскую губернию. Павел Иванович считал, что имеет полное право на подобные действия. Однако совсем было бы другое дело, ежели бы он стал уничтожать всех подряд бегущих в страхе неприятелей, уже не нападавших, а только защищающихся, на самом деле ищущих лишь возможности поскорее покинуть пределы российской империи.
Братья Лесли, например, отказались от участия в подобных акциях добивания деморализованного противника, как несовместимых с их дворянским достоинством; не сомневаюсь, отказался бы и наш Энгельгардт.
Нападать на сильного противника и уничтожать его — это было достойно дворянина и украшало его. Добивать же противника бегущего, слабого и уже не помышляющего о сопротивлении — это было никак не достойно дворянина.
И ещё. Энгельгардт защищал своё имение, свой родовой клочок земли и уничтожал тех, кто посягал на этот клочок. Выискивать же рассеявшиеся по губернии и бегущие остатки „Великой армии“ он никоим образом не стал бы. Защищать Дягилево — это да! Но не более того.
Как довелось мне узнать из некоторых устных источников, Денис Давыдов, популярный поэт, крупный скандалист и знаменитый партизан, довольно остро переживал казнь подполковника Павла Ивановича Энгельгардта; главное, что возмущало Давыдова, так это самый факт измены — то, что собственные крестьяне донесли на барина своего врагам земли русской.
И Денис Давыдов не просто переживал по данному поводу. Будучи натурой чрезвычайно горячею, находился он при получении известия о расстреле 15 октября в самом настоящем бешенстве. „Убить предателей“, живыми в землю закопать», — рычал он.
Интересно, что истории, подобные энгельгардтовской, происходили в 1812 году чуть ли не на глазах Давыдова, и он даже принимал в них участие на правах судии, являлся воплощением справедливого отмщения за измену.
Предоставляем слово самому «поэту-партизану».
Это несколько из многочисленных партизанских его рассказов, говоренных им не раз в светском обществе города Пенза, куда он частенько наезжал из имения своего Маза Сызранского уезда Симбирской губернии.
«Милостивые государи и любезные дамы! История, которую на сей раз хочу поведать вам, следующая. Уверен, она вас всех удивит, озадачит и даже взбудоражит, а главное — вы на деле убедитесь, что за страхи и ужасы сопровождали великую военную кампанию 1812 года.
Итак, приступаем.
Случилось, увы, так, что дворовые люди отставного майора, почтенного Семёна Вишнёва вошли в сговор с французскими мародёрами и прикончили господина своего.
Если крестьяне-изменники из сельца Дягилева, донося на господина своего, подполковника Энгельгардта, как видно, мечтали о волюшке, о возможности не выходить на барщину, то дворовые майора Вишнёва действовали исключительно в целях грабежа.
Вообще, упомянутые вишнёвские дворовые уподобились самым настоящим разбойникам. Звали их Ефим Никифоров и Сергей Мартынов.
И они не ограничились убиением своего господина. Ефим Никифоров, опять же соединясь с французами, убил отставного поручика Данилу Иванова, а Сергей Мартынов наводил французов на известных ему богатых поселян. Более того, Мартынов самолично убил управителя села Городище, разграбил церковь, вытащил — тут прошу дам прикрыть на миг прелестные свои ушки — из гроба труп помещицы, стрелял даже по казакам.
Собственно, Ефим Никифоров и Сергей Мартынов образовали совместно с французскими мародёрами единую шайку. Факт крайне прискорбный и даже чудовищный, но он имел место, дамы и господа.
При появлении в той стороне моей партизанской партии, францы быстренько разбежались и скрылись, а вот Сергея Мартынова удалось захватить. И я немедленно рапортовал о том начальнику ополчения и приготовил примерное наказание.
Это случилось 14-го числа сентября месяца 1812 года. Незабвенный подполковник Энгельгардт был жив ещё и, кажется, не подвергся пока даже первому аресту своему.
А уже 21 сентября пришло мне повеление расстрелять преступника — разумею Сергея Мартынова, грабившего городищенскую церковь и творившего другие безобразия в общей компании с французами.
И я тотчас же разослал объявление по всем деревням на расстоянии десяти верст, дабы крестьяне собрались в Городище, где до того свирепствовал Мартынов. Были в Городище особо приглашены и четыре священника из окружных сел.
22-го числа, с самого утра, преступника исповедали, надели на него белую рубаху и после этого в сопровождении караула подвели к той самой городищенской церкви, которую он до того жесточайше грабил вместе с французскими мародёрами.
Мартынову велели опуститься на колена. Прямо пред ним стояли священники, на одной черте с ними расположился взвод пехоты. За священниками же расположился народ, а за народом стояли полукружием казаки и гусары, члены моей партизанской партии.
Мартынова отпевали… живого.
Надеялся ли он на прощение? До какой степени укоренилось безбожие в нём? Или им до полнейшей бесчувственности овладело отчаяние?
Вот вопросы, которые в тот момент овладели мною. Ответа у меня не было и нет. Могу только сообщить, что во время богослужения Сергей Мартынов ни единого разу не перекрестился.
Когда служба была окончена, я велел народу и отряду расступиться, а преступнику сказал, дабы он поклонился на все четыре стороны. Затем по моему знаку Мартынова отвели далее и завязали ему глаза. Тут он же затрепетал, окончательно поверив в реальность происходящего.
Взвод подвинулся и разом выстрелил. Партия моих партизан на всякий случай окружила зрителей, хранивших испуганное молчание.
Степан Храповицкий, один из офицеров моей партизанской партии (славный воин, он командовал эскадроном ахтырских гусар, вышел вперёд и зачёл следующее:
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: