Виктор Поротников - Фемистокл

На открывшемся заседании синедриона сказанное Эвенетом полностью подтвердилось.

Посол из города Краннона, где правили Скопады, от лица своих сограждан и от лица других фессалийских послов, из городов Фарсала, Аргиссы и Фер, обратился к синедриону с такими словами:

- Эллины! Нужно удерживать Олимпийский проход, чтобы спасти Фессалию и всю Элладу от ужасов войны. Мы готовы ныне вместе с вами защищать этот проход, но и вы также должны послать большое войско. Если вы этого не сделаете, то знайте: мы сдадимся персидскому царю. Поэтому вы не должны требовать, чтобы мы, стоящие на страже так далеко от остальной Эллады, одни погибли за вас. Не желая помочь нам, вы никак не сможете заставить нас присоединиться к вашему союзу. Ибо нет силы сильнее немощи! Нам придётся тогда самим подумать о своём спасении.

Затем слово взял Фемистокл, который в своей речи обращался не столько к членам синедриона, сколько к председательствующему Эвенету. Афинянин призвал союзное собрание поддержать фессалийцев и встретить врага у дальних пределов Эллады. Он даже закончил своё выступление словами Эвенета: мол, доблестные мужи всегда должны помогать себе подобным, ведь это закон жизни!

На тайном голосовании с перевесом всего в один голос было принято постановление: оказать военную помощь Скопадам и их союзникам.

Сразу после заседания Фемистокл случайно столкнулся с Адимантом и Эвенетом, которые вместе выходили из Эллениона - так назывался дом, где в прошлые годы обычно проходила подготовка к Истмийским играм. Спартанец и коринфянин задержались у колонн портика, пропуская вперёд более старших по возрасту членов синедриона. Тут-то Фемистокл и оказался с ними лицом к лицу!

Адимант что-то недовольно выговаривал Эвенету, раздражённо жестикулируя. Увидев Фемистокла, он слегка смутился и замолчал на полуслове.

- Мне интересно, Эвенет, какой камешек ты опустил в сосуд для голосования, чёрный или белый? [82] [82] Древние греки часто использовали при тайном голосовании черные и белые камешки, которые опускали в особый сосуд. Чёрный камешек означал голос, поданный «против», белый камешек означал голос - «за». - обратился к спартанцу Фемистокл.

- Белый.

- Ну и зря! - набросился на Эвенета Адимант. - Бессмысленное это дело - заниматься спасением фессалийцев от полчищ персидского царя!

- Конечно, проще заранее объявить всех фессалийцев предателями, а общеэллинское войско собрать на Истме для защиты Коринфа, - язвительно бросил Фемистокл. И уже спокойным голосом добавил, обращаясь к Эвенету: - Ты поступил правильно, друг мой. Врага нужно встречать как можно дальше от Срединной Эллады, где находятся самые почитаемые святилища. Я думаю, и спартанские власти в конце концов поймут твою правоту.

- А я так не думаю. - Эвенет грустно вздохнул.

На пиршестве, организованном местными властями по случаю вступления фессалийцев в Коринфскую лигу, Фемистокл опять оказался за одним столом с Эвенетом и Адимантом.

Дабы порадовать высоких гостей и произвести впечатление на фессалийских послов, устроители пира пригласили в праздничный зал Эллениона помимо музыкантов и танцовщиц ещё и самых красивых гетер [83] [83] Гетера - женщина, ведущая свободный, независимый образ жизни, хорошо образованная, знающая музыку, поэзию и философию. Таких женщин часто приглашали на застолья, где собиралась высшая знать. Как правило, гетеры имели несколько постоянных любовников, обладающих немалым состоянием. .

Коринф издревле славился своими диктерионами, школами гетер, храмовыми блудницами и портовыми проститутками. Тому способствовал культ Афродиты Пандемос, распространённый здесь с древнейших времён, ещё до прихода дорийцев. В местечке Кранеон, в городе коринфян, стоял самый знаменитый храм Афродиты во всей Элладе. В этом святилище не просто поклонялись богине плотской любви, здесь из юных дев воспитывали утончённых и образованных гетер. При храме постоянно проживало больше тысячи красивых молодых рабынь, которые за небольшую плату отдавались всем желающим. Эти рабыни считались жрицами Афродиты и таким образом осуществляли своё служение вечно прекрасной богине.

Гетеры появились в зале, украшенном гирляндами из цветов, под звуки авлосов [84] [84] Авлос - музыкальный инструмент, похожий на гобой или свирель. Исполнитель играл обычно одновременно на двух авлосах. . Впереди шли два юных музыканта, выводивших трели Дионисова гимна. За ними парами входили гетеры.

Пирующие встретили этот парад красоты бурными и восхищёнными возгласами: где-то раздались рукоплескания, где-то зазвучали слова изысканных приветствий.

Большинство гетер были в тончайших одеждах светлых тонов, сквозь которые проступали соблазнительные очертания совершенных по красоте фигур. Длинные хитоны, помимо своей прозрачности, имели ещё длинные разрезы на бёдрах. У иных красавиц эти разрезы были до самой талии. Многие из гетер развязали тесёмки хитона на одном плече: полуобнажённость плеч и груди подсказывала пирующим мужчинам об их доступности для интимных ласк.

Гетеры держали в руках венки из цветов. Каждая приглядывалась к возлежавшим за столами гостям, выбирая того, с кем ей было бы приятно провести вечер, а может, и ночь, если остроумие и щедрость её избранника проявятся с полным блеском. Скучных и скупых женщины, как правило, избегали.

Одна из гетер, высокая и статная, с изысканной, пышной причёской, сразу направилась к устроителям застолья и спросила у них, за каким столом возлежит афинянин Фемистокл. Ей указали стол. Подойдя к нему, гетера без всякого смущения окинула взглядом троих мужчин. Один из них выделялся богатой одеждой и тщательно завитой шевелюрой. Это был Адимант.

- Привет тебе, Адимант! - сказала гетера коринфянину, которого хорошо знала. - Я ищу Фемистокла.

- Это я. - Фемистокл вежливо придвинул гетере стул со спинкой.

- Меня зовут Гермонасса, - представилась женщина и возложила венок из белых роз на голову Фемистокла.

- Красивое имя.

Фемистокл представил Гермонассе Эвенета.

- Так это ты и есть Эвенет, сын Карена! - с долей изумлённого восхищения воскликнула гетера. - Я наслышана о тебе! Вернее, о твоей храбрости на поле битвы. Жаль, у меня нет ещё одного венка…

Красавица помедлила, думая, затем грациозно поднялась со стула и мягко поцеловала спартанца в губы.

- Это тебе вместо венка, - улыбнулась она, вновь усаживаясь.

Эвенет зарделся от удовольствия.

- Гермонасса, а меня ты не хочешь порадовать поцелуем? - спросил Адимант, протянув гетере чашу с вином.

- Тебя? - Женщина брезгливо повела красивыми длинными бровями. - С какой стати? Ты же мошенник и трус!