Александр Тавровский - Герр Вольф

И от того, что фюрер почти слово в слово, но уже с нескрываемым театральным пафосом буквально «отлил в бронзе» то, что когда-то сокровенно поведал наедине Шпееру, показалось Йодлю несколько гротескным и даже смешным. В душе он даже позволил себе легкую полуулыбку, так как вспомнил, что «у меня есть две возможности» – было любимым выражением Гитлера. Тот повторял его настолько часто, что одна из служительниц Оберзальцберга как-то исподволь поддразнила его:

– Я знаю, что есть две возможности: либо пойдет дождь, либо не пойдет!

– Йодль! – свалился на генерал-лейтенанта словно налитый тяжелой водой голос Гитлера. – Это еще не все! Ночью я принял ряд важных решений, касающихся перестановок на Южном фронте, которые убедят всех, что моя воля по-прежнему превыше всего. Эти решения могут показаться вам странными, но они продиктованы моей интуицией, а моя интуиция пока, как супернадежнейший пистолет «вальтер», редко давала осечку! Я убежден, что никакое крючкотворство старых генералов никогда не заменит суровой нордической интуиции, потому что война всегда порождение скорее духа, чем ума! Бисмарка прозвали «железным канцлером», потому что он железной рукой претворял в жизнь тайные порывы своей души! Итак, я приказываю экстренно перебросить под Ленинград главные силы 11-й армии Манштейна. Еще до зимы Ленинград, эта цитадель большевизма, должен пасть к нашим ногам!

Гитлер с трудом перевел дыхание, болезнь все же давала о себе знать. Воспользовавшись паузой, Йодль успел вставить в бесконечный монолог фюрера свое слово:

– Но… мой фюрер! Армия Манштейна ждет приказа ударить на Кавказ со стороны Крыма! Вам не кажется, что…

– Мне никогда ничего не кажется, Йодль! – сразу же помрачнел Гитлер, любое возражение мгновенно растравляло его душу до крови. – Кавказ возьмут без Манштейна! Армия Манштейна нужна под Ленинградом! Кроме того, мотопехотную дивизию СС «Лейбштандарт» приказываю отправить во Францию на отдых и переформирование в танковую дивизию. Точно так же, моторизованную дивизию «Великая Германия», как только наши части выйдут к Манычской плотине, перебросить во Францию в распоряжение Верховного командования. По моим сведениям, вскоре ожидается вторжение союзников в Западную Европу. А здесь «Великая Германия» только зря ест горючее! Мы должны учиться у русских воевать до последнего солдата, а не плодить дармоедов!

Йодль машинально конспектировал приказы Гитлера. Он хотел сказать, что незапланированная переброска с атакующего Южного фронта семи самых боеспособных дивизий лишит его последнего резерва, что если у армии не осталось никаких резервов, то борьба до последнего солдата не имеет никакого смысла. Уже ни на что не надеясь, он все же рискнул перебить сгорающего в адском огне эйфории фюрера:

– Мой фюрер! Разрешите тогда перебросить на Кавказское направление итальянский Альпийский корпус! В армии Листа всего три горные дивизии, а Альпийский корпус под Сталинградом абсолютно бесполезен.

Но Гитлер, в момент высочайшего подъема духа нагло перебитый Йодлем, менее всего был склонен к компромиссу:

– Чушь! Всему свое время! Время сеять и время жать, время собирать… и так далее! Продвигая Альпийский корпус вслед за 6-й армией Паулюса, мы вводим противника в заблуждение относительно наших планов… на Кавказе!

Ошеломленный непостижимой логикой и фантазией фюрера, а главное, его неудержимым натиском, Йодль и на этот раз промолчал. Кто бы мог подумать, что еще ночью умиравший Гитлер утром будет полон такой всесокрушающей дурной энергией!

А Гитлер вдруг вспомнил, что в ставке находится Ева Браун, его славная Чапперль! И что уже завтра утром, повинуясь его же приказу, она уедет прочь, и что он совсем забыл о данном ей ночью обещании: в личном бункере, на бетонном полу, в кромешной тьме!..

Он тут же потерял всякий интерес к Йодлю. Предвкушение мгновений, проведенных на прекрасном теле своей возлюбленной, насквозь пронизанном живыми и мертвыми лучами, идущими из самых недр Земли, воистину стоили и Кавказа, и Сталинграда, а возможно, и всей жизни!

– Вы все поняли, Йодль?! – уже небрежно бросил он окончательно впавшему в ступор генералу – Тогда действуйте! И попрошу без этих ваших… – Гитлер долго рылся в памяти в поисках подходящего слова, а когда нашел, оттаял душой, – без этих ваших генеральских афоризмов! Вы, слава богу, не Ларошфуко! И даже не генерал Гот!

В бункер Гитлер и Ева спустились без сопровождения. Раттенхуберу было строжайше приказано никого к ним не допускать и своего присутствия не обнаруживать. Раттенхубер, как всегда, все понял правильно. У входа в бункер охрану не выставил, но все подходы к нему были жестко заблокированы.

После испепеляющей жары на поверхности, подземелье поразило первозданной свежестью. Мощные вентиляторы беспощадно убивали малейшую сырость и затхлость, приглушенный свет располагал ко сну и размышлениям. Но скучная геометрия узких комнат, нищенская скудость обстановки и какая-то потусторонняя тишина произвели на Еву удручающее впечатление. Она вся съежилась и ни за что не хотела отпустить руку своего кавалера.

Рыцарским жестом фюрер распахивал двери комнат и, хотя везде бросались в глаза одни и те же столы, стулья и вмонтированные в стены сейфы, с гордостью комментировал назначение каждого закутка.

Ева вымученно улыбалась в ответ, всем своим видом пытаясь убедить Гитлера, что все виденное и слышанное ей безумно нравится.

Наконец Гитлер широким жестом распахнул перед ней дверь спальни с походной кроватью и настоящим персидским ковром. Глаза Евы заметно оживились: некое подобие домашнего уюта в суровой солдатской обители искренне тронуло ее, в общем-то, одинокую душу.

– Входи, входи! – Гитлер перешел на таинственный шепот. – Видишь, тут ничего лишнего! Лишние предметы поглощают энергию недр и космоса и гасят ее. Садись прямо на кровать, Чапперль! Ни одна женщина никогда не входила в этот бункер и никогда не войдет! Но ты заслужила эту великую честь! Ты связана со мной незримой ариадниной нитью. Возможно, когда-нибудь в поисках вечного успокоения мой мятежный дух переселится в твое тело. Поэтому от тебя у меня нет и не может быть тайн!

Он вплотную приблизился к сидящей на кровати белокурой женщине, осторожно двумя руками, как чашу Священного Грааля, обхватил ее голову и, повернув к себе лицом, пристально посмотрел в глаза.

– Я открою тебе государственную тайну, Чапперль! Место для «Вервольфа» выбрано неслучайно. Я много часов беседовал с моими астрологами и магами из института «Наследие предков» доктора Вирта и с ним самим. Они поклялись, что вся Винницкая область покоится на колоссальной тектонической плите. Ей многие миллионы лет! Ее не смог затопить плейстоценовый океан, а ледники в ледниковый период остановились севернее.